Пешие прогулки - Мир-Хайдаров Рауль Мирсаидович. Страница 66

Спал он крепко, но среди ночи его поднял междугородный звонок. Амирхан Даутович долго не мог проснуться – ему казалось, что звонок он слышит во сне. Звонил Шубарин. Говорил он как всегда спокойно, не торопясь, расспросил прежде о самочувствии, успел пошутить насчёт богатырского сна, спросил, как Файзиев, и только под конец выложил суть, да и то, если бы кто подслушивал, вряд ли что понял бы. Он сказал, что Коста приедет завтра после обеда прямо на работу. На вопрос, когда вернётся из командировки сам, ответил неопределённо: мол, обстановка требует его присутствия здесь. На том и распрощались.

«Деньги, значит, понадобились», – подумал бесстрастно Азларханов. Как ни странно, ни звонок, ни сообщение Шубарина не взволновали его, и он быстро заснул снова.

Проснулся он чуть раньше обычного, принял душ, сделал зарядку, чем себя обычно не обременял, но что бы он ни делал, свербила неотложная мысль: куда?

Но утро все-таки подсказало выход, он сказал себе: ты ещё доберись до Ташкента, там решишь. До открытия ресторана оставалось ещё с полчаса, Амирхан Даутович не стал терять времени на завтрак и, подхватив «дипломат», спустился вниз. Минут десять он стоял у подъезда, словно дожидаясь машины, а потом не спеша, переулками, направился в сторону автостанции. Похоже, за ним никто не шёл.

В «Лас-Вегасе» делали остановку все проходящие на Ташкент междугородные автобусы – это тоже была заслуга Шубарина: он никак не мог упустить такой поток покупателей. Здесь следовало быть осторожным и по возможности не привлекать к себе внимания: его-то теперь многие хорошо знали. Поэтому, подойдя к автовокзалу, уже оживлённому, несмотря на раннее утро, он сразу наметил план. Проходящие машины останавливались на площади где придётся, ни о каком порядке не могло быть и речи, и он понял, что ему лучше всего следует дождаться автобуса, который станет рядом с газетным киоском, – там всегда толпилась небольшая очередь, киоск торговал всякой мелочью: сигаретами, мылом, пластиковыми пакетами, книгами. Нужно было подойти к киоску в самый последний момент, когда отходящий автобус даст предупредительный сигнал. Такая удача выпала ему минут через пятнадцать, и он чуть не на ходу вскочил в отправляющийся «Икарус».

Автобус шёл издалека, из Карши, и Амирхан Даутович, пробираясь по проходу к свободному месту в конце салона, не увидел ни одного знакомого лица – это его успокоило. Экспресс вышел из Карши на рассвете, и большинство пассажиров спали или дремали, сонное настроение передалось и Азларханову, и через полчаса задремал и он. Наверное, оттого, что его преследовала неотвязная мысль – куда? – ему приснилась Москва, но не Москва его молодости, а столица, которую он покинул всего несколько дней назад. Снился богатый зал бывшего «Яра», цыгане, а за столом, рядом с Гольдбергом, дед Шубарина в купеческой тройке, с золотой цепью поперёк живота: он что-то грозно выговаривал Артуру Александровичу в праздничном белом костюме, за спиной которого стояли, держа руки в карманах, Коста и Ашот.

За столом через проход он вдруг увидел Николая Фёдоровича Кравцова и рядом с ним ещё несколько ребят, с которыми заканчивал аспирантуру в Москве. Удивительным в этом сумбурном сне оказалось то, что он ясно представлял лица своих давних товарищей, особенно чётко он видел Колю Кравцова, болельщика «Спартака», а ведь все это время, получив его телефон от Шубарина, он никак не мог вспомнить его внешность. Перед московским прокурором на столе лежали бумаги и кассеты, что сложил он вчера в «дипломат», и Кравцов твёрдо говорил: «Все ясно, всех выведем на чистую воду, всех…»

В этот момент он очнулся – автобус тряхнуло. Глянул на часы: и задремал-то всего на пятнадцать минут. Сонливость как рукой сняло. Значит, в Москву надо ехать – слишком уж большие возможности тут у Артура Александровича и его покровителей, тем более если коротышка из Заркента добьётся своего. В Москву, только в Москву! – решил Амирхан Даутович. И до самого города вглядывался в унылый придорожный пейзаж, голые хлопковые поля и тысячи людей на них, собирающих хлопок.

При въезде в Ташкент, на Куйлюке, сошло несколько корейцев, в самый последний момент последовал за ними и Азларханов. Он остановил первую попавшуюся частную машину и, протягивая десятку, сказал: «В аэропорт опаздываю». Купюра сработала безотказно. Выстояв очередь в билетную кассу с полчаса, он подал в окошко свой паспорт и попросил:

– Пожалуйста, билет в Москву, на ближайший рейс.

Кассирша удивлённо посмотрела на него и ответила:

– Гражданин, в Москву даже на завтра нет билетов, – и, считая, что разговор окончен, сказала: – Следующий…

От неожиданного сообщения Амирхан Даутович растерялся. Но, отойдя от окошка кассы, вспомнил ещё один ход, который нынче, увы, знает стар и млад. Увидев у свободной стойки для регистрации двоих в форме Аэрофлота, решил попытать удачи.

Поставив «дипломат» на стойку, сказал без обиняков:

– Молодые люди, помогите улететь в Москву ближайшим рейсом – вот вам за содействие, – и положил перед ними сторублевую купюру.

Общение с Шубариным приносило свои плоды. Служащие переглянулись и, понимая, что из-за «дипломата» денег никто не видит, быстро убрали бумажку. Тот, что помоложе, сказал:

– Давай, дядя, паспорт и деньги и подходи через полчаса – фирма гарантирует.

Действительно, через полчаса билет был у него. Отдавая его, нагловатый молодой человек пообещал:

– Пожалуйста, подходите в любое время дня и ночи, мы рады будем вас обслужить и отправим непременно, даже если и придётся кого-то снять с рейса.

Амирхан Даутович благодарить не стал, хотя немало удивился необычной гарантии сервиса в Ташкентском аэропорту. Заполучив билет, он глянул на часы: до регистрации оставалось ещё пять часов. «Многовато», – подумал он и, понимая, что аэропорт не самое безопасное для него место, решил поехать в город – время переваливало за полдень и не мешало поесть.

До ресторана «Ташкент» в центре города он добрался быстро, на площади перед гостиницей купил газеты и направился в обеденный зал. Просидев с полчаса, без всякого внимания к себе со стороны официантов, он отметил, что услужливый и все понимающий Адик остался для него навсегда в прошлом, следовало привыкать вновь к нормальной жизни. Но опять выручил Шубарин, или точнее – его подарок: на глаза кому-то из обслуги бросились его часы, золотой «Роллекс», особый знак или мета состоятельных людей, и уже через минуту возле него засуетились сразу два официанта. Этот пустячный эпизод поднял настроение прокурора, снял напряжение, и он уже не сопротивлялся атаке молодых прохиндеев, быстро заставлявших стол закусками, фруктами, зеленью. Принесли и немного коньяку, заговорщически шепнув при этом: «Французский, „Камю“, только для вас».

Заканчивая обед, он глянул на часы и машинально отметил: Коста, наверное, уже в «Лас-Вегасе». Мысль о Коста, почему-то не задержалась, он спокойно допил зелёный чай с лимоном, расплатился. И только оказавшись на площади перед оперным театром, где он собирался посидеть у фонтана с газетами, опять вспомнил о Коста и вдруг ужаснулся своему просчёту. Какой аэропорт! Какая Москва! Уже час как Коста, не найдя его в «Лас-Вегасе», связался с Шубариным, и они давно подняли всех своих в Ташкенте и прежде всего перекрыли аэропорт. Те же услужливые ребята в форме за те же деньги уже небось доложили дружкам Ашота, купил ли человек по фамилии Азларханов билет в Москву, и там поджидают его сейчас незнакомые люди. Нет, в аэропорт хода не было, он опоздал…

«Спокойно, спокойно! – уговаривал он себя. – Безвыходных ситуаций не бывает». И понял, что у него единственный шанс, который он держал про запас, на всякий случай, – связаться с Эркином Джураевым. Но этот шанс сейчас, похоже, единственный.

Он направился к ближнему автомату и, набрав телефон МВД, который ещё помнил, узнал, как найти Джураева. Через минуту он уже звонил в уголовный розыск республики, который сейчас возглавлял Джураев. Трубку взяла секретарша, она ответила, что полковник Джураев проводит совещание. Узнав, когда закончится, он попросил передать, что прокурор Азларханов через час ждёт Джураева у республиканской прокуратуры по чрезвычайно важному делу.