Тупик Гуманизма - Миронов Арсений Станиславович. Страница 22

Квестор привык доверять своей интуиции. Не зря ведь он работал в третьей квестуре… Интуиция подсказывала: связь между мухами и отбивными была. Но какая? Что, если…

Додумать Порфирий Литот не успел. Двери грузового лифта с визгом разъехались, и высоченная черная фигура выдвинулась прямо навстречу квестору. Длинные руки с неестественно вывернутыми суставами! Будто лапы гигантского богомола взмыли над головой ошеломленного сыщика…

Порфирий просто присел. Присел от страха – как приседает школьница младшего класса, застуканная в туалете со своей первой дозой молодежного наркотика триплекстази. Собственно, здоровый инстинкт застуканного школьника спас ему жизнь: стальные лапы двухметрового богомола щелкнули над головой, сбривая с темени лоскуток кожи. Рогатое существо замерло на миг, приглядываясь, что там вытворяет жертва под ногами – но этого мгновения было вполне достаточно квестору для того, чтобы вырвать из-под мышки «сундук» и переключить устройство на стрельбу бронебойным зарядом, единственным в универсальной обойме мультимета.

Так что квестор Литот успел неплохо подготовиться. Поэтому, когда рогатая тварь вновь развела могучие длани, нацеливая удар ниже, прямо в голову присевшего человека, квесторский «сундук» вовремя рокотнул свое пламенное приветствие, засаживая бронебойную чушку с гепта-квадриллитом прямо в блестящий металлический панцирь на груди жуткого богомола.

Чудовище оказалось неожиданно хрупким: выстрелом демона отбросило обратно в ржавую разверстую пасть грузового лифта. В ту же секунду двери лифта заскрежетали и поехали навстречу друг другу. Не раздумывая, квестор прямо из низкого приседа прыгнул следом за раненым демоном – в кабину.

В прыжке он успел переключить мультимет в режим стрельбы картечью – но спустить курок квестору не пришлось.

Когда двери лифта сомкнулись за его спиной и кабина, визжа, поползла вверх, Порфирий Литот как раз успел выставить вперед правую руку с «сундуком», приглядываясь, куда бы засадить первую порцию картечи – в голову или, как учили, в сустав боевой конечности противника. Однако сыщика ожидал сюрприз – неведомый враг, а точнее, его дымящиеся обломки валялись на полу грузового лифта и не собирались более атаковать квестора. Бронебойным зарядом рогатый демон был разорван на пять или шесть частей. Рогатый демон был мертв. Рогатый демон был всего лишь механической горничной.

Да, квестор сражался с обыкновенным роботом-корсетником. Такие робомехи – в просторечье их называют «электровешалкой» – есть в каждом доме: они помогают хозяину раздеться или одеться, завязывают галстуки, затягивают шнуровку мужских и женских корсетов, оправляют складки на спине… Складные манипуляторы корсетника квестор принял за длинные лапы богомола, ну а вешалка на голове и впрямь походила на ветвистые рога.

Тьфу, сплюнул Порфирий. До чего жаль единственного бронебойного заряда! Теперь в «сундуке» осталось только немного картечи да парализующие иглы. Главное – никому не признаваться в этой нелепой дуэли с электровешалкой: коллеги засмеют.

А впрочем… с какого перепугу электровешалка оказалась в грузовом лифте? Она же должна сидеть в квартире! И потом… корсетник, очевидно, нападал на квестора… Шутки шутками, но двойной удар стальных манипуляторов в голову вполне мог оказаться для Порфирия смертельным.

Квестор вздрогнул: все это время лифт продолжал двигаться вверх. Этого еще не хватало! Световой индикатор горделиво высветил число «25» – последний этаж! Кабина замедлила восхождение, сглатывая последние сантиметры. Наконец, двери с адским скрежетом раздвинулись, выпуская сыщика на последний уровень заколдованной башни.

ВЕДЬМИНА БАШНЯ

Морщась от гадкого хладного пота, сползавшего по спине, квестор шагнул на площадку 25-го этажа. Первое, что он ощутил здесь, это был легкий запах дыма. Первое, что увидел – тлеющий плюшевый мишка, детская игрушка с оторванной лапой – и рядом блестящая отработанная гильза, судя по всему, от газового патрона. Стараясь не думать о том, что на умной голове нет шлема с элементарным биофильтром, а тело не защищено даже костюмом от резиновых пуль, Литот сделал еще несколько шагов вперед.

Зачем? А затем, что профессиональная память у Порфирия была прекрасно тренирована. Он помнил, что на последнем этаже находится квартира номер 100, в которой живет еще один человек, не пострадавший пока от рук неведомых террористов. Это был последний шанс квестора, последний потенциальный свидетель, которого он мог допросить,

Тем более что лифт сам привез его наверх.

Последний, двадцать пятый этаж походил на двадцать пятый уровень компьютерной игры «Территория Терроpa»: запах горелой электропроводки, осколки осветительных панелей хрустят под ногами, повсюду тлеющий пластик и кучи подозрительного мусора, которые издалека так похожи на притаившегося боевика…

Дверь в квартиру 99 валяется на полу, дверной проем завешен дымящимся полумраком: судя по запаху, в комнатах горят ковровые покрытия. Где-то внутри пустой квартиры играет мертвая музыка: видимо, зациклило диск в дискоболе – хриплый женский голос, срываясь, снова и снова умолял не уезжать до четверга из Акапулько.

Сюрприз. Апартаментов под номером 100 на этаже не было. Проклятая лестница поднималась еще выше, круто задираясь и огибая техническое помещение над лифтовой шахтой – там ступеньки становились втрое уже. Лесенка закручивалась винтом и выводила на шаткую платформу, сваренную из металлической арматуры и уродливо нависавшую над задымленной клеткой последнего этажа. Платформа была разболтанной и ржавой, лепилась каким-то чудом к стене только ради того, чтобы можно было добраться до маленькой зеленой дверцы, на которой желтой краской было аккуратно выведено: «С» [8].

«Не уезжа-ай до четверга из Акапулько, мы будем молоды и веселы опять», – настойчиво рыдал музыкальный голос. Квестор, замирая, ступил на гулкую дребезжащую решетку и, цепляясь за поющие стальные прутья перил, полез наверх. Главное – не смотреть вон туда, вниз.

Вот, дополз почти до самой двери – последняя ступенька прогнулась и держалась на собственных соплях. Балансируя на арматуре, квестор вытянул больную, искусанную руку с «сундуком» и трижды спустил курок, засаживая в дверь щедрейшую электромагнитную дозу. Ни один из стандартных замков гражданского назначения не выдержит такого воздействия.

Лестница почему-то раскачивалась все сильнее, к тому же начала постукивать железным углом о стену. Квестор сплюнул сквозь арматуру вниз: теперь хозяева точно знают о его приходе. Удерживаясь на краешке, он вытянулся и – все-таки достал скользкими пальцами ручку двери. Надавил – и удивился. Дверь не поддавалась.

Только теперь он заметил, что замок… механический. Как в древних сказках – под тяжелый, сантиметров пять в длину, ключ с бородкой.

В замешательстве квестор некоторое время раскачивался на грохочущей лесенке. Древних отмычек у него не было, да и не обучали ими пользоваться, благо механические замки перестали выпускать еще в 20-х годах XXI столетия.

Оставалось только… постучать.

– Кто там? – тонкий голос откликнулся мигом, будто хозяйка все это время стояла, прислушиваясь, за дверью.

– Инспектор гигиенического мониторинга, – хриплым шепотом ответил Литот, косясь вниз, на площадку девятого этажа – а что, если призраки на дух не переносят инспекторов гигиенического мониторинга? – Не могли бы вы ответить на вопросы нашей добровольной анкеты? – добавил он, поглаживая мизинцем рукоять «сундука» и тем самым переключая его в режим стрельбы пенистым клеем.

– Нет уж, спасибочки, – вежливо ответили из-за двери. – Всего вам доброго.

– Хорошо, забыли про анкету, – поморщился квестор, уже порядком уставший балансировать на танцующих стальных прутах. – Мне нужно досмотреть вентиляционные люки. Иначе мы опечатаем ваше жилище на две недели.

Дверь помолчала секунд десять, затем крякнул засов, синхронно завизжали петли – и возникла небольшая щель, в которую просунулась крошечная грязная ручка с желтыми от глины ногтями, вся в песке. Ручка отчетливо воняла экскрементами.