Подобно войне за веру - Модезитт Лиланд Экстон. Страница 39

– Не так худо, – она улыбнулась. – Командир Кубриачи.

– Спасибо, что подошли.

– Всегда рада вас видеть, – она бросила взгляд на заметки, которые он успел набросать на своей дощечке, и на экран, где красовался результат последней из решенных головоломок субкомандира Эшбеха. – Вы решаете эти задачи? Он сказал, что они для желающих.

– Если я не решу их все, беда мне.

Лейтенант Алоизия явно не поверила и смахнула невидимую соринку с рукава формы.

– Я думала, вы не захотите быть застигнуты врасплох.

– Спасибо, – Тристин попытался вложить в голос больше теплоты.

– Всего доброго. Увидимся на инженерии.

Когда она удалилась, Тристин проверил время. Он не закончил последнюю задачу и даже не представлял, как с ней справиться, но уже выбился из графика. Он подхватил мешок и отключился от библиотечной системы. И поспешил прочь. Никто из сидящих в зале не поднял головы.

Промчавшись по пандусам, как пацан, а не умудренный жизнью и боевым опытом офицер, Тристин ознакомился с расписанием в квадратной рекреации к югу от тренажерного отсека. Рядом с его именем сияющими буквами было выведено: командир Кубриачи. Он облизал губы. До сих пор Десоллу везло, они не сталкивались. По слухам, Кубриачи был мил в классе, недурен на тренажере и сущая гибель при тренировках на подлинном корвете. Тристин направился по коридору к инструктажному кабинету В-3, каблуки сапог с шелестом касались плотного и упругого пластика пола, хотя он всегда ступал тяжело. Салья утверждала, что вся Академия знает, когда он покидает дом. Но станционное поле в половину «же» даже Тристину не позволяло греметь, точно преобразующий трактор.

В кабинете ждал командир Кубриачи в свежевыглаженной зеленой гражданской одежде.

– Лейтенант Десолл, сэр.

– Садитесь, лейтенант. – Командир вручил курсанту потрепанную инструкцию и не присел, когда Тристин устроился на исцарапанном сером стуле из дешевого пластика. – Вам только что реактивировали имплантат, я не ошибаюсь?

– Да, сэр.

Кубриачи кивнул.

– На этом занятии вам предстоит стандартный разведывательный полет через систему Джеруша в поисках беспилотного или разведывательного судна Ревенанта. Параметры настолько точны и новы, насколько нам удалось. Правду сказать, занятие смоделировано на основе подлинного случая. Да, мы проникаем в системы ревяк, а они порой в наши. Космос достаточно велик, помните.

Тристин в свой черед кивнул, пытаясь выглядеть бодрым, несмотря на то, что ему мешал усилившийся шум в усовершенствованном имплантате.

– Занятие обзорное, лейтенант, по веским причинам. Первое, вас ожидают трудности в связи с тем, что предстоит приноравливаться к большему потоку данных из имплантата. Вы придете в смятение и попытаетесь использовать одновременно ручное управление и имплантат. Вам нелегко будет усвоить, как настраиваться на возросшую чувствительность. Это в ваших возможностях, сами знаете, но потребуется время и опыт, а пока что мы не Дали вам и суток на настройку. Наконец, все поступления данных будут ускорены настолько, чтобы вы испытали полную нагрузку при работе в условиях эффекта растяжения. – Командир полуобернулся и сделал несколько шагов к двери, держа руки за спиной, затем повернул обратно и зашагал к Тристану. – Это занятие на тренажере, как правило, особенно трудно для пилотов, лейтенант, – предупредил наставник. – Однако, вовсе не потому, что придется столкнуться с новыми задачами.

– Да, сэр, – кивнул курсант.

– Как я сказал, большинство пилотов испытывает немалые трудности при работе с объемом данных, идущих через имплантат. Должен напомнить, что несколько следующих занятий пройдут по одной и той же схеме. Вы будете получать только тактические данные и базовые по профилактике. Само задание – всего-навсего полет из района Джеруш Оорт с разведывательной целью. Вероятно, вы встретите ревячьи патрульные суда, ибо они проверяют любые ЭМИ-следы в своей системе, как и мы. В отличие от большинства занятий на тренажерах, на этом вы можете сколько угодно задерживаться на вводе. И я бы рекомендовал не спешить, – Кубриачи кивнул и еле заметно поклонился.

– Благодарю вас, сэр. – Тристин тоже поклонился и подобрал вещмешок, после чего последовал за наставником в тренажерный отсек сквозь запах пластика, озона и… Напряжения, что ли?

Командир едва заметно кивнул на тренажер № 6, и Тристин легко взобрался по лесенке. Открывая люк, курсант споткнулся, ощутив тот же сверхмощный поток данных, который ошеломил его при вступлении на кокпит «Рузвельта». Интенсивность сигнала была ниже и объем данных, проносившихся через имплантат, меньше, чем в прошлый раз, но Тристин чувствовал себя так, как если бы вся сеть обороны Мары пыталась поселиться у него в черепе. А ведь это даже не полный набор информации, с которой приходится оперировать пилоту офицерского состава. Он бросил взгляд на пустое место сержанта. Ему, скажем, не придется иметь дело с техническими данными, которые поступают через технические панели.

Тристин вытер лоб. Кубриачи сказал, что он может потратить столько времени, сколько сочтет нужным.

Первым делом он проверил исправность люка и системы подачи воздуха, прежде чем загерметизировать кокпит и убрать вещмешок в рундук. Затем пристегнулся ремнями и начал текущую проверку, мешкая тут и там, потому что уже привык к работе пальцами, а не через имплантат.

– Предварительная проверка, – сообщил он системе через имплантат.

– Полная или сокращенная? – отозвалась система.

– Полная.

Тристин старался не торопиться. Он давал указания через имплантат, хорошо обдумав и точно направив запрос, пытаясь получить самое полное представление о состоянии операционных систем, хотя каждый новый прилив данных бросал его в пот. Его корабельная форма намокла задолго до того, как он распорядился о переключении с источника энергии «станции» на «корабельный». Как и на «Рузвельте», миг невесомости вывернул наизнанку его кишечник, прежде чем на кокпите тренажера установилась обычная для корабля половинная гравитация.

– «Холодная Скала-один», контрольная станция. Вам разрешено отстыковаться на низкой тяге.

– Приступаю к отстыковке, – Тристин размагнитил держатели и, как предсказывал Кубриачи, обнаружил, что вызывает отталкивающее поле одновременно руками и обновленным имплантатом. Образы на экранах дернулись, указывая, что Тристану удалось отстыковаться, накренившись и неловко опрокинувшись. Внутрикорабельная гравитация не дала ему ощутить кувырок, но образы на экранах и данные в сети подтвердили его неловкость. Он медленно подталкивал поле, пока не стабилизировал свой корвет и не вывел на курс. Теоретически он мог барахтаться долгое время без особого ущерба, прежде чем дали бы о себе знать колебания, явившиеся итогом конфликта между ничтожными, но подлинными полями солнца и планеты. Но поступления из сети стоили бы ему головной боли, и Кубриачи задал бы ему жару за перегрузку учебного оборудования. «Не думай об этом как об учебном оборудовании, – сказал он себе, проверяя тягу и курс. – Думай, как о корвете. Это корвет».

– Плотность пыли точка ноль шесть, и все растет, – поступило сообщение с наружных камер. Тристин мало-помалу насытил энергией щиты, подметив нарастающий нагрев в аккумуляторах, затем пересчитал курс, стремясь по дуге подняться над скоплением пыли, сосредоточенной, как правило, в плоскости эклиптики.

«Превышает параметры системы».

Новая попытка.

«Потребует ПО процентов энергии системы». Он мог получить энергию, сбросив ее с аккумуляторов, но мысль не была дельной, и он произвел перерасчет на более низкую тягу, зная, что та увеличит упущенное время.

«Плотность пыли точка ноль пять, она падает».

Рассчитав снова, Тристин мрачно улыбнулся сквозь головную боль, усиливавшуюся с каждым мгновением. Ему предстояло долгое упражнение.

Глава 24

Настроив рычаги для рук на близкое к максимуму сопротивление, Тристин ступил на чуть наклонную дорожку и начал бег, ритмично толкая рукояти. Минута текла за минутой, медленно, страшно медленно. В отсеке для тренировок он, как это часто случалось, никого не застал, но не тяготился одиночеством. Примерно через двадцать минут ноги словно налились свинцом, но он не останавливался. Через сорок минут руки заныли и перестали слушаться. Час спустя он замедлил движение дорожки до уровня скорой ходьбы. И до медленной ходьбы десяток минут спустя. Рубашка и шорты для упражнений пропитались потом, но не было смысла принимать душ. Не сейчас, надо сперва немного остыть. Медленно прошагав еще пяток минут, он сошел с помоста и направился в секцию чтения установки тренировочных режимов. Там находились четыре консоли, все они казались почти новыми. Тристин подтолкнул стул к той консоли, которую выбирал всегда, если она не была занята. Вентилятор бесшумно вращал лопасти над его головой. Если пилотов-курсантов загружали так, что не оставалось времени для физических упражнений, правила рекомендовали в качестве замены отсеки с высоким «же». Тристин пытался совмещать нагрузки, не обращая внимания на ноющие мускулы. И это себя оправдывало. У него, в отличие от многих курсантов, никогда не было тревожных снов. Пробуждения, да, но не сон.