Человек семьи - Мур Робин. Страница 68

Китти с энтузиазмом слушала о его продвижении по службе и о приключениях детектива, смеялась над анекдотами. Она, в свою очередь, весело рассказывала о студиях на Побережье, о психах, старающихся пробиться в кино, о странных театральных мальчиках и еще более странных девочках.

– У тебя там были поклонники? – спросил Пат.

– Нет... Несколько приятелей, но ничего серьезного. Там все какое-то нереальное. Я так и не смогла к этому привыкнуть.

Пат ощущал невообразимую физическую отдаленность от Китти. Ему хотелось дотянуться до нее через стол. Он был уверен, что если он прикоснется к ней, сна ответит, но как только он делал движение, она отстранялась, сохраняя дистанцию между ними.

Наконец Китти встала и пошла к раковине мыть посуду. Пат пошел за ней, обнял ее за гибкую талию, ощущая теплую кожу под рубашкой.

– Брось, Пат. Ты же сказал...

– Плевать, что я сказал.

Пат поцеловал ее в ухо.

– Пожалуйста, Пат. Это нехорошо.

Пат покрутил языком в ее ухе, затем укусил мочку. Китти облокотилась на раковину, не двигаясь и не отзываясь. Он поцеловал ее в шею и засунул руку под рубашку, коснувшись соска.

Китти резко вздохнула, как от боли, и Пат, повернув ее к себе, вставил ногу между ее джинсовыми "колоннами". Взяв ее сзади за волосы, он отвел ее голову назад, пока ее рот не раскрылся, и сунул ей язык между губами. На мгновение рот Китти приоткрылся, затем он почувствовал резкий укол боли, когда ее острые белые зубы сомкнулись на его языке.

– Ух ты, стерва, – воскликнул он, инстинктивно давая ей пощечину.

– Я тебе говорила, что я серьезна, Пат. Я не хочу начинать снова.

– Начнешь, детка, – сказал Пат, одним движением срывая с нее рубашку, так что пуговицы полетели в раковину.

– А ну сделай-ка это еще раз, стерва. Сделай.

Он, снова одной рукой схватив ее за голову, вонзил свой язык ей в рот, другой рукой возясь с пуговицей и молнией на ее джинсах.

Теперь Пат слышал, что ее дыхание стало глубоким и медленным, и понял, что добился своего, когда ее ноги медленно раздвинулись под давлением его пальцев. Не отпуская ее, он провел ее в комнату и уложил на ковер, где в беспорядке были разбросаны газеты. Пат стащил с нее джинсы, как шкуру с белки. Под ними ничего не было. Он встал на колени между ее раздвинутых ног и глубоко засунул.

Пат совершал глубокие толчки и ему казалось, что кто-то при помощи струны тянет из него все внутренности, и Китти привязана к той же струне – ее орган работал в совершенном ритме с ним.

– О, Господи! О, Господи! Кончай сейчас, сейчас! – сказала она, и они завершили вместе среди мятых страниц газеты "Таймс".

– Ты самая лучшая! Абсолютно лучшая.

Дыхание Пата медленно выравнивалось.

– Господи, я тебя ненавижу.

Ноги Китти все еще кольцом обхватывали его спину.

На той неделе Пат работал с восьми до четырех, и, придя домой на следующее утро, он нашел записку от Констанцы:

"Получи в химчистке свою спортивную куртку. В среду к обеду придут Реган и Китти. Я готовлю телячий бок, хорошо?"

Подписано было "Конни". Жизнь была бы гораздо приятнее, если бы дома было хоть какое-то подобие нормальной обстановки. Может быть, приезд Китти пробудит у Конни какой-нибудь интерес к жизни, кроме беготни в церковь и возни наверху. Интересно, как они встретятся с Дойлом, и интересно, виделся ли Дойл с Китти после того, как она приехала.

Глава 18

Пат не терял времени, утверждаясь в своей должности детектива, заставляя ее "работать" на себя. Через несколько месяцев после назначения детективом он навел Артура Марсери на мысль, что при помощи Фрэнка Костелло мог бы получить назначение в Отдел разведки, работавший согласованно с Береговой охраной.

Артур и Пат теперь стали встречаться в клубе Могаверо на Мэдисон-стрит в Малой Италии, неподалеку от Малбери. Это было хорошее место для дел. Все шишки появлялись в клубе время от времени – Бендер, Эболи, Миранда, Синеглазый – Джимми Ало, Билл Боннано. Здесь можно было собрать информацию о том, что происходит в организации.

Сам Могаверо, в толстых роговых очках, в белой рубашке с галстуком больше похожий на маклера, имел в своем послужном списке убийство и уклонение от налогов, что помешало его собственным береговым операциям. Но он все еще был хорошим, контактным человеком и мог устроить любые дела как на побережье, так и в аэропортах.

Попивая кофе-эспрессо, Пат объяснил свою просьбу Артуру.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, Пат, – сказал Артур. – В таком месте человек может очень хорошо устроиться, но, работая в разведке, ведь ты не забудешь свою Семью?

Пат возмутился:

– Смеешься, что ли? Естественно, ты будешь иметь двадцать процентов. Семья, то есть. Кроме того, получив доступ к всевозможной информации, я мог бы отмазывать наших при засветке и к тому же неплохо подзарабатывать. Господи, все этим занимаются. Почему бы нам не заняться?

– Я думал, ты и так неплохо имеешь, переправляя белый порошок от Чарли.

– Мне это дело больше не нравится, – сказал Пат. – Слишком опасно. Знаешь, в августе была устроена грандиозная облава на наркоторговцев. Я слышал, что аресты проводились по наводке этого стукача Джаннини.

– Ну, – сказал Артур, – наркоторговцы говорят, что Джаннини продался потому, что попытался обставить Лаки и Вито на поставке своего собственного порошка.

– Это была сложная комбинация. Я из дела выхожу – слишком оно рискованное. Кроме того, Конни была очень расстроена, когда услышала слухи о том, что я этим занимаюсь.

Артур удивленно поднял глаза:

– Ты имеешь в виду, что Конни знает?

Пат пожалел о том, что сказал.

– Нет, она не знает сути дела, но забирает в голову ненормальные идеи и очень круто настроена против белого порошка. Ты знаешь, мы нашли ценнейшие связи, с помощью которых можно разгрузить все, что прибудет по воде, – рыбу и мясо, телевизоры и импортируемые машины.

– Да, это большое дело. По мне, так выше головы не прыгнешь, – смеясь, сказал Артур.

– Ну, я обсуждал это с Сэмом, и он со мной согласен.

– Ладно, ладно, – сказал Артур. – Идея ясна. Ты получишь назначение. При своей скорости продвижения по службе ты скоро будешь не только лейтенантом, но и капо – чем-то вроде лейтенанта в квадрате.

Вскоре Пату сообщили, что с новым назначением будет все в порядке.

Билл Боннано женился на Розали Профачи – дочери Джо Профачи. Бракосочетание праздновали в ресторане "Астор". Это была королевская свадьба, и приглашены были все, кто хоть что-то из себя представлял – Вито, Фрэнк Костелло, Ал Анастасиа, который враждовал с ними обоими, и еще много людей со всей страны. Из Буффало приехал старый Стефано Маггадино – кузен Боннаны. Его посадили на почетное место на возвышении. На приеме было более тысячи гостей, и их развлекал Тони Беннет.

Глядя на это сборище, Пат думал: "Позор, что ФБР до сих пор не добралось до организации. На этой свадьбе они собрали бы большой урожай. Стоит только просмотреть список приглашенных". Пат знал, что Директор ФБР не верил в существование организованной преступности.

Пату было приятно отметить, что его посадили по правую руку от Сэма, немного дальше за их столом сидел Артур. Дон Антонио, в старомодном смокинге, сидел во главе их стола.

Было много тостов, веселых анекдотов и больше, чем обычно, сплетен, потому что гости за столом хорошо знали друг друга и всем доверяли.

Дон Антонио дразнил отца Раймундо, вспоминая то время, когда Папа Римский присвоил Джо Профачи почетное звание Рыцаря Святого Григория. Антонио чуть не задохнулся от смеха:

– Представляешь, Профачи ел спагетти в "Луне", когда услышал, что Папа лишил его этого титула. Знаешь, что с ним случилось? Его вырвало на стол! Прямо в ресторане! И это уважаемый человек?