Осторожно: добрая фея! - Набокова Юлия. Страница 41

– Я скорее умру, чем выйду замуж за этого скупердяя! – с ненавистью сказала принцесса. – Даже если он останется последним мужчиной на свете.

– Куда-куда мы летим? – переспросила Марта, когда метла взмыла в воздух за воротами замка любвеобильного графа.

– К виконту Крезо, – с почтением произнесла фея, направляя помело.

– Но мы же вычеркнули его из списка! – напомнила девушка.

– А что, если мы погорячились? Вдруг он и есть тот единственный? Его владения как раз неподалеку – успеем еще до заката, там и переночуем.

– Надеюсь, у тебя хватит золота, чтобы расплатиться за ночлег? – хмыкнула крестница. – А если планируешь и поужинать, придется раскошелиться еще больше.

– Не думаешь же ты, что он возьмет с нас деньги! – возмущенно возразила Белинда.

– С него станется! Он же скуп, как гном! И это если нас пустят на порог... Дамы на балу шептались, что виконт очень боится воров и грабителей и кого попало в замок не пускает. У него такая система охраны, что так просто в гости не попадешь!

– Но мы-то – не кто попало, а посланники короля.

– С поддельной грамотой!

– Подумаешь, подделали! Так исключительно потому, что король спал и сам расписаться не мог. Но магическую копию от настоящей и не отличишь, – буркнула фея.

– А ты хоть знаешь, почему Изабелла отказала виконту?

– И почему?

– Из-за подарка, который он ей вручил.

– И что же это было?

– Виконт предложил Изабелле спуститься во двор, потому что его подарок оказался очень большим. Изабелла, в предвкушении, как минимум, пары эльфирских жеребцов, спустилась вниз, и слуги виконта подтащили к ней ... дубовую лохань!

– Да ты что? Почему я об этом не слышала?

– Потому что наши слуги так начали смеяться, что Иза вся покраснела от злости и пригрозила, что если кто-нибудь об этом проболтается, будет немедленно уволен.

– Да, представляю себе разочарование нашей Изы, – хмыкнула Белинда.

– Кажется, виконт так и не понял, почему Иза так отреагировала. «Вещь-то полезная, в хозяйстве пригодится!» – передразнила Марта неторопливый говор несостоявшегося жениха. – И ты думаешь, нам имеет смысл к нему идти?

– Ну раз он не понял и не оскорбился, у нас есть шансы!

– Бэль, ты меня слышишь? Этот богач не любит ничего и никого, кроме золота! И живой Изабелле он предпочтет ее золотую копию или, на худой конец, ларец с жемчугом.

– Так или иначе, мы уже прибыли, – фея указала на показавшийся впереди замок. – Мы же ничего не теряем? Зайдем, побеседуем. Вдруг виконт перевоспитался со времен бала?

– Как же, – недоверчиво усмехнулась Марта, – перевоспитается он...

– В конце концов, всегда можно попробовать применить магию, – с сомнением предложила Белинда.

– Что-то я не помню таких случаев, чтобы жадность лечили волшебством, – скептически отозвалась ее крестница.

– Значит, это будет первый подобный случай, – воодушевленно объявила фея, снижаясь на пустынную полянку. Замаскировав метлу в кустах, путницы взобрались на пригорок, и теперь замок сказочно богатого и необыкновенно скупого виконта лежал у их ног. Замок находился в долине, с двух сторон отгороженной холмами, и по дороге, ведущей к воротам, вовсю сновали люди.

– Интересно, что там происходит, – озадаченно пробормотала Марта.

– Штурм? – дрогнула подслеповатая фея.

– Да нет, все безоружные, – информировала ее крестница. – Ворота раскрыты настежь. Вот тебе и охрана!

– А чего они еле-еле тащатся?

– Мешки какие-то волокут, – растерянно сообщила Марта.

– Грабят! – ахнула фея. – Принцессино добро разбазаривают!

– Да погоди ты, мы ее еще замуж не выдали, – охладила ее крестница.

– Выдадим! Вот только сперва разберемся с растратчиками! – И фея с прыткостью, какой Марта никак не ожидала от своей еще минуту назад стонущей от усталости тетушки, понеслась под горку. Крестница припустила следом.

Разогнались они так хорошо, что скатились прямо в гущу загадочного столпотворения. Фея врезалась в низенького круглого мужичка, сбила его с ног, и тот от неожиданности выронил пузатую серебряную вазу, которую держал в руках. Ваза укатилась в сторону, тут же кто-то подхватил ее и присвоил себе. Мужичок злобно выругался и припустил в обратную сторону – к раскрытым настежь воротам замка. Марта помогла фее подняться, с удивлением отметив, что к воротам люди бегут налегке со всех ног, а вот оттуда еле выползают, сгибаясь под тяжестью битком набитых мешков. Крестьяне с одышкой тащили в гору драгоценные вазы, позолоченные подсвечники и изящные статуэтки, которые очень странно смотрелись в их натруженных руках.

– Стой! – Фея схватила за локоть ближайшего к ней веснушчатого парнишку. К груди он крепко прижимал серебряную вазу в виде лебедя, и на его круглом лице застыло выражение оторопелого восторга. Но стоило только чужой тетке покуситься на его собственность, как восторг сменился решительным желанием бороться за свое до конца.

– Не отдам, мое! – Он с силой выдернул руку, едва не сбив Белинду с ног.

– Ах ты вор! – прищурила глаза фея. – Да я тебя...

– Я вор? – опешил паренек, еще сильней прижимая к себе вазу. – Вот вздорная баба!

И, оттолкнув Белинду в сторону, собрался уже пуститься наутек, как вдруг увидел Марту и неожиданно застенчиво улыбнулся.

– Да вы бы шли скорее, – посоветовал он, обращаясь к девушке, – а то ничего не достанется. Вон какой ушлый народ! Виконт только в обед объявил о своем решении, как уже три окрестных деревни в замок рванули. Слухи у нас расходятся быстро.

Поток людей, спешащих в замок, оттеснил веснушчатого в сторону.

– О каком решении? – воскликнула Марта, но толпа уже подхватила их с крестной и поволокла к замку.

– Что ж, узнаем на месте, – пропыхтела фея, стараясь обогнать впереди бегущих.

Людской поток хлынул за ворота, лавиной пронесся по двору, вихрем взлетел по парадной лестнице и градом рассыпался по помещениям замка.

– Ты что-нибудь понимаешь? – осведомилась фея, одергивая платье и нервно оглядываясь.

Судя по всему, они очутились в обеденном зале. По помещению с богато расписанными стенами и мозаичным полом сновали простолюдины в грубых башмаках и залатанной одежде. Ушлые пареньки, не глядя, сметали в бархатную скатерть содержимое углового шкафа, расторопные бабенки сдирали с окон шелковые занавесы с золотым шитьем, два мужика обхватили тяжелые напольные часы и, крякнув, поволокли к выходу. Роскошная обстановка таяла на глазах. Марта с Белиндой переглянулись и, не говоря ни слова, рванули в следующий зал.

Там их ожидала та же самая картина: небольшое помещение, предназначенное, видимо, для ожидающих приема посетителей, обирали подчистую. В дверях их чуть не сбил с ног коренастый мужичок, тащивший на спине резной столик с золочеными ножками. За ним следом спешила крутобокая тетушка в чепчике, с восторгом прижимая к груди небольшую позолоченную скульптуру в виде русалки. В углу сражались за обладание напольными часами двое тружеников полей; еще трое мужчин с загорелыми лицами, задрав головы, обсуждали, как снять с потолка золоченую люстру. А две девчушки лет десяти, стоя в центре зала, ковыряли носками деревянных башмаков мозаичный орнамент с изображением птиц и животных и по-взрослому рассуждали, что на нем не разживешься.

Путешественницы с вытянутыми лицами наблюдали за происходящим, пока сновавшие туда-сюда люди без церемоний толкали их, да так, что оттеснили к стене, с которой длинноносый мужик с плутоватым выражением лица азартно отвинчивал резной светильник.

– Любезный, – неприветливо обратилась к нему Белинда, – а где хозяин?

– Тронутый-то? – мигом откликнулся он, продолжая орудовать ножом. – А шут его знает!

– Простите, – вклинилась Марта, – а что тут происходит?

– Как, вы не слыхали? – поразился мужик и даже отвлекся от своего занятия. – Во дела! А как же тут очутились?