По ту сторону барьера - Найт Дэймон. Страница 52

— И вы отказались от всего этого только для того, чтобы уйти от зугов? — спросил Найсмит. — Почему?

— Мутировав, они стали очень сильными и очень разумными. А Старый Город полон туннелей и проходов, которых слишком много, чтобы их можно было полностью очистить. Именно поэтому и были созданы вы, шефты. До этого нам не нужна была каста воинов… она была не нужна несколько тысяч лет.

— Если они так разумны, то почему не договориться с ними?

Рабб удивленно посмотрел на него.

— Зуги — это хищники, которые охотятся на людей, — медленно проговорил он. — Они едят наше мясо и выращивают свои яйца в наших телах. И в настоящий момент здесь в глубинах города спрятано множество людей, парализованных, в которых подрастают их личинки. Да, мы могли бы договориться с ними, но только на их условиях. Как ты думаешь, тебе бы это понравилось, шефт?

Найсмит продолжал упорствовать.

— Ну почему тогда не убить их всех, воспользовавшись подобным оружием? — Он коснулся пистолета у себя на груди. — Вы были бы в безопасности, находясь в одном из таких пузырей и расстреливая силовыми зарядами. У них не было бы и шанса.

Рабб обменялся взглядом с девушкой, находящейся рядом с ним, затем оглянулся вокруг. Другие пузыри разошлись по сторонам; в пределах слышимости не было ни одного.

— Послушай меня, шефт, — проговорил он понизив голос. — Ты действительно так невежественен в отношении зугов, каким хочешь казаться?

— Я ничего о них не помню, — просто ответил Найсмит.

— Тогда ты, вероятно, приговорен, потому что Пенделл направился вперед, чтобы разыскать одного, и это не будет трудно. Ты должен понять следующее: эти существа — самые жестокие убийцы в истории вселенной, но они не безмозглые животные. Если мы будем охотиться на них с помощью совершенного оружия, то они останутся в своих убежищах. Вот почему у тебя нет брони, которая защитит больше, чем на мгновение, и нет более мощного оружия, чем этот пистолет. Если бы ты был обучен, существовал бы один шанс из двух на успех; в данной же ситуации у тебя будет всего несколько секунд, чтобы убить зуга, прежде чем он убьет тебя. Он невероятно быстр и проворен. Он…

Рабб-яни резко оборвал свой рассказ, когда впереди вновь возник пузырь гнома. Выражение на лице этого маленького человека было выражением злобной радости.

— Быстро, — настойчиво произнесла Лисс-яни.

— Ты не должен открывать огонь до тех пор, пока он не окажется почти на тебе, — закончил Рабб напряженно. — Он увернется от первого выстрела и подойдет к тебе с другого направления. Твой единственный шанс заключается в том, чтобы угадать это направление и…

Из пузырей, что находились позади него, раздался нестройный хор криков. Напряженный, держа руку на пистолете, Найсмит внимательно огляделся вокруг.

То, что он увидел, было совершенно безобидным лысым мужчиной в белых свободных одеждах, который как раз вошел в коридор из узкого отверстия впереди. Его бледно-голубые глаза без всякого выражения обвели взглядом Найсмита; затем он повернулся и ушел.

— Теперь зуг появится определенно, — пробормотал Рабб. — Это был разведчик.

— Человек? — недоверчиво спросил Найсмит. — Им прислуживают человеческие существа?

— Я же рассказывал тебе, — начал Рабб, но потом резко остановился.

Из отверстия впереди что-то другое вплыло в поле зрения.

Инстинктивно рука Найсмита резко поднялась к груди и вытянулась вперед с холодным металлом пистолета, хотя его мозг регистрировал неуместность того, что представало перед глазами. Существо, которое неслось на него с невероятной скоростью, крылатое, сверкающее, не было зугом — это был ангел.

Найсмит увидел сияющие глаза, человекоподобное лицо нечеловеческой красоты, мощные вытянутые вперед руки.

В это застывшее мгновение он продолжал сознавать присутствие пассажиров в пузырях, которые как зрители на матче боксеров, наряженные, с яркими глазами, все как один наблюдали за происходящим. Пузырь гнома начал двигаться. Затем челюсти Найсмита сжались, и перед лицом засветился диск-фильтр. Ангел исчез — на его месте находился многоногий монстр с красными глазами, когтистый и отвратительный.

— Зуг! — закричали голоса вокруг него. И затем тварь оказалась прямо над ним.

Найсмит выстрелил. Из пистолета вылетела ярко-голубая струя пламени длиной двадцать футов. Чудовище развернулось в полете и, казалось, исчезло.

Отчаянно крутнувшись, Найсмит направил пистолет в другую сторону, при этом зная, что у него нет шансов. Он увидел, что гном в своем голубом пузыре висел в воздухе совсем рядом с ним, настолько близко, что до него почти можно было дотронуться.

Времени на то, чтобы осознанно подумать не было; он просто знал. Пистолет в его руке выстрелил; из ствола вылетело копье пламени и ударило прямо в призрачное тело гнома.

Раздался хор вопящих голосов. Рядом с ним возник невредимый гном, чтобы посмотреть ближе. И завыл от ярости.

Медленно плывя в воздухе, огромное тело все еще продолжало корчится, бронированный хвост хлестал из стороны в сторону. Зуг висел с наполовину оторванной от тела головой, и из раны потоком лилась фиолетово-красная кровь.

Крича от возбуждения, начали собираться ближе наблюдатели. Рабб и Лисс-яни крепко обнимали друг друга.

Найсмит почувствовал, что его охватывает дрожь. Все закончилось, и он по-прежнему жив.

— Как ты сделал это? Как же ты это сделал? — выкрикнул один из полосатых, словно конфета, толстяков, медленно подплывая поближе. Его толстое лицо сияло от удовольствия.

— Пенделл был слишком близко, — с усилием выговорил Найсмит. — Он специально расположился рядом, зная, что зуг воспользуется им для прикрытия. — Он сделал глубокий вдох и улыбнулся тому. — Спасибо.

Пенделл взвился, словно его укусили; его лицо исказилось. Когда вокруг него раздался взрыв хохота, он развернулся и стрелой умчался прочь.

Диск-фильтр перед шлемом Найсмита мигнул и потух снова. Из любопытства он обернулся, чтобы посмотреть на зуга, и где мгновением раньше находились чудовище, лежал убитый ангел.

Бледная, наполовину оторванная голова была прекрасна. Глаза смотрели перед собой невидящим взором. Огромные конечности напрягались в последнем спазме, острый хвост скрутился и замер в неподвижности.