Охота на изюбря - Латынина Юлия Леонидовна. Страница 46

Директор уже ничуть не напоминал того помятого мужика с похмелья, который ввалился пятнадцать минут назад в кабинет. Глаза Извольского горели знакомым бешеным огоньком, мешки под глазами исчезли, и – всего удивительней – даже костюм уже как-то не казался таким мятым, безвольно сидящим на обвислом теле. Директор занимался любимым делом – он дрался. Теперь для него было вопросом чести не заплатить банку ни копейки. А для банка, соответственно, было вопросом чести вытрясти из АМК восемнадцать миллионов.

– Очень печально, что на нашей встрече отсутствует сам господин Заславский, – ласково улыбаясь, сказал вице-президент «Ивеко».

– Мы все смотрели вчера новости, – ответил Извольский, – бандиты использовали парня и выкинули. Между прочим, они имели еще наглость просить с нас за него двести тысяч. Уже после того, как сломали ему шею.

– У правоохранительных органов, – сказал Серов, – может быть другой взгляд на события. Они могут решить, что это странное похищение и требование выкупа – инсценировка. Что вы решили не возвращать кредит, поняли, что показания Заславского будут свидетельствовать против вас, и убрали лишнего человека.

– Зачем? Заславский – тряпка. Он показал бы все, что я хочу, – возразил Извольский.

– Вокруг вашего комбината постоянно какая-то уголовщина, – поддакнул Аузиньш, – сначала противозаконный штурм дачи честного бизнесмена, потом этот труп…

– Вот еще по 208-й дело забыли возбудить, – спокойно напомнил Извольской.

– По какой 208-й?

– А за хулиганство. Помните, как ваш шеф по чавке огреб?

Серов с Аузиньшем переглянулись. Видимо, история эта пересказывалась широко и много, и имя Вячеслава Извольского было навечно занесено в самую первую строку корпоративного листа ненависти, поверх имен многих нелюбезных банку политиков и предпринимателей.

– Я вам говорю, господа, – сказал Извольский, – у вас есть единственный шанс получить эти деньги. А именно – доказать факт сговора Заславского с Шурой Лосем и наехать на долголаптевских. Через ментовку или как хотите.

Извольский перегнулся через стол.

– Вы достаточно влиятельный банк, чтобы выбить эти бабки у Лося и даже у Виктора Ковалева. А вы, чтобы натравить на меня ментовку, величаете долголаптевского отморозка «бизнесменом». Ради бога. Но только учтите – если вы намерены получить некоторое сексуальное удовлетворение, отымев комбинат во все дырки – то вам выйдет полный облом. Но если вы все-таки банкиры и думаете о деньгах, а не о кровной мести, – то давайте охотиться на бандитов вместе.

Серов взглянул на часы и демонстративно встал.

– Благодарю вас за встречу, – сказал банкир, – наш банк сам выберет тактику, которой будет придерживаться.

Извольский, Черяга и Неклясов вышли из банка в двенадцать сорок.

– Все документы подготовлены? – спросил Сляб Неклясова.

– Да.

– Все слить немедленно. Ни полушки не дам! Козлы!

Вернувшись в офис и оставшись один в кабинете, Извольский первым делом набрал номер кафедры. Там было занято так долго, что секретарша дважды успела принести на подпись договоры переуступки прав. Пока он дозванивался, здание, в котором он сидел, успело перейти из собственности ЗАО «АМК-инвест» в собственность ЗАО «Ахтарский феникс». Наконец его соединили, и он опять спросил Ирину.

– Ее не будет некоторое время на кафедре, – ответили ему, – звоните домой.

– Извините, я звонил домой, там никого нет. Мне очень срочно нужно ее разыскать. Может быть, вы подскажете телефон какой-нибудь подруги?

– А кто, собственно, ее спрашивает?

– Вы меня не знаете, меня зовут Извольский…

– Вот как раз с Извольским-то она велела вообще не говорить, – мстительно заявил женский голос, – и всем велела не говорить. Ясно?

И в трубке послышались короткие гудки.

Извольский в бешенстве влепил кулаком по столу. Нашла время выдрючиваться!

Конечно, можно было снять трубку, позвать Черягу и попросить его найти Иру. Вряд ли двадцатипятилетняя преподавательница кафедры истории спряталась так, чтобы профессиональная служба безопасности не разыскала ее к концу дня. А что сказать Черяге? Нет, что он подумает, когда услышит, что после ночи, проведенной в квартире дамы, дама сбежала от Извольского в неизвестном направлении? Посмотрит своими васильковыми глазами и скажет тихо, но твердо: «Слава, тебе не пора сходить к врачу?» Черт бы побрал жизнь, в которой ты даже пончик не можешь съесть, чтобы об этом не доложили двум банкам и пятерым конкурентам…

Хуже всего было то, что Иру надо было найти не только потому, что Слябу было страшно представить без нее сегодняшнюю ночь и все остальные ночи. Вокруг комбината начиналось что-то непонятное. Извольский не соврал – соединенной мощи банка и АМК хватило бы, чтобы додавить долголаптевских бандитов. Но банку – точнее, его председателю Александру Арбатову, – совершенно очевидно было плевать на собственно восемнадцать миллионов долларов. Он хотел получить эти деньги именно с АМК. Любым способом. Хоть горячим катаньем, хоть холодным. И совершенно не исключался, к примеру, такой способ: банк увозит Ирину и ласково намекает, что не стоит Извольскому опротестовывать иск. Разумеется, как все, что касается прямой уголовщины, это делается не своими руками. А руками каких-нибудь измайловских, солнцевских или тех же долголаптевских. И понятно, что в таком случае Извольский покорно восемнадцать миллионов выкладывает, а люди начинают шептаться, что директор АМК совсем раскис и его только ленивый не имеет. А это плохо для деловой репутации, когда про тебя такое шепчут, потому что у других тоже возникает соблазн пожрать на халяву.

А между тем следовало полагать, что банк про Ирину знает. У Извольского не было сомнения, что за ним следили в принципе, и байка о том, как во время кризиса с кредитом и покупкой в частную собственность ядерной электростанции генеральный директор АМК отправился в Московский государственный университет слушать лекцию по истории, наверняка уже стала достоянием общественности.

Что бы там ни подумала эта девчонка, в полночь сбежавшая из собственной квартиры, а история для Извольского была совершенно исключительная и невероятная, и любое заинтересованное лицо могло решить, что к героине этой истории следует присмотреться поближе.

Было пять часов вечера, когда в кабинет пожилого человека с водянистыми глазами, того самого, который беседовал с Ковалем насчет Лося и кредита, протиснулся средних лет мужик в кожаной водительской куртке.

– Иннокентий Михайлович, вызывали?

– Да. Как успехи?

– Да я вам уже докладывал…

– Доложи подробней. За вчерашний день.

– Объект появился на работе в 9.05. В 9.50 уехал в «Атомэнерго». На Ордынке провел час, в 11.30 вернулся на Наметкина. В 12.30 без сопровождения уехал в Московский государственный университет.

– Куда? – удивленно переспросил Иннокентий Михайлович.

– В МГУ… – растерянно сказал парень. – Там такие два корпуса здоровых слева от главного входа, так он в первый пошел. Через два часа покинул здание со спутницей, фотографии мы сняли, поехал в «Федерико», там отобедал, девушку привез в офис. Из офиса поехал на встречу в банк, а девушку отвезли в университет на красной «тойоте». «Тойота» была куплена позавчера вечером лично объектом на имя Ирины Денисовой. По возвращении из банка до десяти пятнадцати находился в офисе, потом с охранником поехал в Выхино, улица Каменецкого, дом 5, район новостроек. Денисова прописана в 115-й квартире, на девятом этаже. Охранник уехал на метро, сам объект остался в квартире. В 12.40 Денисова покинула квартиру, с собой несла одну большую сумку, в сумке была кошка.

– Откуда это известно?

Шофер поколебался.

– Мы решили, что происходит что-то необычное. Я сказал Пете проследить за Денисовой. Он пошел за ней, она села в метро, он сел напротив. В метро она вынула кошку из сумки, погладила и заплакала. Вообще казалась очень расстроенной. Доехала до центра, вышла на станции Пушкинская, вошла в подъезд дома номер сорок пять по Большой Бронной. Через пять минут на четвертом этаже дома зажегся свет. Петя сообщил мне, я рассудил, что женщина будет там до утра, и приказал возвращаться.