Короли не плачут - Жеглов Василий. Страница 43

День третий.

пять часов после Полуночной службы .

Кроны вековых деревьев недовольно ворчали и сердито отмахивались пожелтевшей листвой от надоедливого утреннего ветра. Лес просыпался.

Вирта поплотнее закуталась в шерстяной плащ, полы которого были уже совсем мокрыми от утренней росы, и прибавила шаг — до поляны, где они оставили лошадей, оставалось совсем немного. Она с беспокойством посмотрела на шедших впереди принцесс. «Как они? Наверное, устали, бедняжки!» — подумала девушка.

— Санни, давай, я возьму тебя на руки, — предложила она.

— Я сама, — отмахнулась младшая принцесса, что-то тихо сказала сестре и весело засмеялась.

У девочек было прекрасное настроение. Они совершенно не обращали внимания на усталость, на промокшие плащи, на коряги, которые так и норовили зацепиться за сапоги — они вспоминали. Вспоминали самые прекрасные мгновения в своей, пока ещё недолгой, жизни. Исполнилась их самая заветная мечта — они увидели лунного кролика! Видели, как вначале он, высунув мордочку из норки, настороженно принюхивался, озираясь вокруг, как, не почуяв опасности, вылез на полянку, смешно переваливаясь с бока на бок, как долго и тщательно умывался перед своей норкой: забавно тёр лапками усы и длинные ушки, а также серебристую шёрстку на боках. А потом постоял столбиком, тихонько посвистывая при каждом выдохе, сложив лапки на животе и задрав мордочку вверх, к лунному диску, после чего снова юркнул обратно в свою норку. За мгновение до этого они успели сделать то, ради чего пришли сюда — загадать своё самое заветное желание, которое теперь непременно должно было сбыться. Эта радостная мысль звучала в их сознании серебряным колокольчиком, и им казалось, что весь мир вокруг них пронизан этим волшебным ощущением.

Вирта улыбнулась: всё прошло великолепно. Девочки счастливы, а это самое главное. Девушка вспомнила, как вчера вечером её охватило какое-то странное беспокойство. Ощущение было настолько сильным, что сначала она даже решила отложить намеченное, но увидев, с каким воодушевлением сёстры готовятся к ночному походу, тотчас оказалась от этой мысли и попыталась прогнать собственные страхи. Ещё больше она успокоилась, когда узнала, что в «охоте» за лунным кроликом их будут сопровождать лисы. Вирта договорилась со старшим из них, что те ни под каким предлогом не обнаружат себя перед принцессами, и лисы не подвели: она всё время ощущала их присутствие, но ни разу не смогла их услышать, а тем более увидеть. «Лисы…», — с теплотой подумала Вирта. От этого слова веяло какой-то надёжной силой, и она вспомнила своё последнее свидание перед отъездом.

…В тот вечер Юр был необычно молчалив. Вернее — на людях он всегда был молчалив, но оставаясь наедине с ней, он говорил без умолку: рассказывал забавные истории про питомник, в котором прошла его юность, смешно пародировал своих учителей и соучеников, и вообще — был весел и остроумен. Но в этот вечер он был каким-то неправильным. Вирта взахлёб рассказывала ему о принцессах, о старике Ивыче, а Юр всё больше молчал, думая о чём-то своём, и только кивал головой в ответ на её реплики…

— А потом Сани, представляешь, оседлала старого Ивыча. Столько визгу было! А Ирэн уже хорошо разбирается в истории династии Гравов и может в деталях рассказать, как Граву I удалось взойти на престол… Понятно, что о всяких интригах ей знать еще рановато, но в официальной истории она уже вполне ориентируется и даже вопросы умные задает, представляешь?! Юр, ты меня слушаешь?

— Да, конечно, Ирэн и история, — немного рассеянно пробормотал лис.

— Что с тобой? Я уже полчаса как пересказываю тебе дворцовые сплетни, а ты только делаешь вид, что тебе это интересно… Что-то случилось? — Девушка обеспокоено взяла его за руку.

— Ну что, ты милая, — он грустно улыбнулся, — всё хорошо.

Его улыбка была какой-то странной — будто бы он сейчас не здесь, не рядом — а где-то очень далеко.

— Тогда в чём дело? Ты расстроился из-за моего отъезда? Но ведь это ненадолго, всего на три дня, а потом мы снова увидимся. Ты даже соскучиться не успеешь, — Вирта лукаво улыбнулась.

— Не успею, — эхом отозвался Юр.

— Да что с тобой такое? Ты как привидение, честное слово! Это ведь не из-за отъезда, да? — Девушка наклонилась, пытаясь заглянуть ему в глаза, но лис отвёл взгляд. — Юр! Что случилось?! Ты меня пугаешь!

Она и в самом деле испугалась. В груди что-то кольнуло и вдруг стало тяжело дышать. Юр резко поднял голову и схватил её за руку.

— Вирта, — он ещё крепче сжал её пальцы. — Ты знаешь… знаешь, как я тебя люблю.

— Конечно, — она попыталась отшутиться. — Мне кажется, во дворце только ленивый об этом не знает.

— Подожди. Дай мне сказать!… Я люблю тебя, Вирта! Люблю! Но…

— Что но?

— Понимаешь… это тяжело говорить. Особенно мне. Особенно тебе. Но нам не надо больше видеться… — словно в доказательство своих слов он выпустил её руку из своей ладони, — нам придется… нам нужно расстаться, Вирта, понимаешь?

— Не понимаю, — она нахмурила тонкие брови.

Юр снова отвернулся. Он сидел, не поворачивая головы в её сторону, сцепив пальцы в замок, слегка раскачиваясь в такт своим словам, и глухим хриплым голосом, лишённым интонаций, говорил — и слова его падали монотонно, тяжело и вязко, будто булыжники в глину…

— Я люблю тебя и потому хочу, чтобы ты была счастлива. Мы не можем быть вместе. Твой отец никогда не согласится на наш брак. Если бы у нас была хоть малейшая надежда… Но её нет. Между нами пропасть, и нам эту пропасть никогда не преодолеть. Мы должны расстаться. Так будет лучше. Лучше для тебя.

Вирта облегченно вздохнула, её руки взлетели к плечам любимого, разворачивая его лицом к лицу.

— Юр, ты дурак, — ласково сказала девушка. Её голос странным образом изменился: он обрёл силу и уверенность, в нём появились низкие горловые нотки и даже какая-то игривость взрослой женщины, знающей что-то, недоступное собеседнику. — Её величество права — вы мужчины сначала придумываете всякие глупости, а потом мучаете ими нас — бедных женщин. — Она не выдержала и рассмеялась. — Поверь мне, всё будет хорошо!