Лираэль - Никс Гарт. Страница 55

— Колокольчики! — воскликнул Тэп, в ужасе выронил их и отпрянул, словно вытащил клубок ядовитых шипящих змей. Он, видимо, не заметил, что по футляру и ручкам переливались знаки Хартии.

— Некромант! — прошептал Кук. Сэм услышал в его голосе страх. Рука, державшая его, ослабела, и кинжал у горла задрожал.

Сэм инстинктивно сконструировал два знака Хартии, выудив из потока первые попавшиеся, и поспешно выдохнул их, а сам в это время бросился на пол. Первый знак полетел в Тэпа и ослепил его. Тот взвыл. Второй знак был предназначен Куку, но тот сам был магом Хартии, хотя и весьма примитивным. Полицейский выбросил отменяющий знак, и оба знака, столкнувшись в воздухе, рассыпались искрами. И, не дав Сэму времени подняться на ноги, Кук быстро ткнул его кинжалом под колено. Сэм закричал от боли. Кричал и Тэп, слепо натыкаясь на все предметы в комнате. Вдобавок к этому Кук принялся орать: «Здесь некромант! На помощь!» Сэм в панике подумал, что сейчас сюда сбегутся констебли со всей деревни и с дороги и жители из числа наиболее храбрых.

Первый шок прошел, и Сэм, ничего не соображая, следуя какому-то инстинкту, проделал то, чему его обучали на случай, если он подвергнется нападению. Он извлек из своего сознания несколько знаков Хартии и выкрикнул смертельное заклинание. Такое заклинание убивало любого, кто находился в пределах слышимости и не был заранее подготовлен отразить его.

Знаки вылетели вместе с его дыханием, и две раскаленные стрелы пронзили обоих констеблей. Кук и Тэп повалились на пол, как тряпичные куклы. После этого Сэм вскочил и, не обращая внимания на боль в ноге, схватил свои вещи и бросился вон из комнаты. Он был в ужасе от содеянного. Что же произошло? Он только что убил двоих людей своего отца, своих людей. Да и вообще людей. Они выполняли свою работу. Ту работу, которую следовало выполнять и ему и выполнять которую он боялся: они защищали людей от некромантов, Свободной магии и прочих подобных явлений.

Он не помнил, как спустился по лестнице, но, когда вышел в общую комнату, увидел, что люди шарахнулись от него. Он злобно глянул на них безумными глазами и выскочил на улицу, оставляя за собой кровавые следы.

Он нашел конюшню, нашел в ней Спрут, оседлал ее. В глазах мутилось, руки дрожали. Лошадь косила темным глазом, почуяв кровь. Сэм потрепал ее по шее, чтобы успокоить.

С великим трудом он забрался в седло. Спрут сразу пошла рысью. Кровь стекала по ноге, как струйка теплой воды. Она лилась в сапог, тот набух, затем кровь начала переливаться через край голенища. В глубине души Сэм понимал, что необходимо остановиться и обработать рану, но он не смел, продолжая бежать прочь, как можно дальше от места своего преступления.

Он сообразил, что надо повернуть на запад. Сначала он даже немного поездил зигзагами, чтобы сбить со следа возможную погоню. Затем поскакал прямо через поля к лесу на горизонте. Он думал лишь о том, чтобы добраться до этого леса, спрятаться там и полечить ногу.

Наконец Сэмет добрался до сени деревьев. Он заехал как можно дальше и, когда силы иссякли, упал с лошади. Боль охватила всю ногу и распространилась дальше. К горлу подкатывала тошнота, страшно кружилась голова, и мучительно хотелось пить. Зелень листвы шевелилась и шуршала, отчего Сэму стало совсем плохо.

Солнце спряталось за облаками, свет посерел. Сэм не мог сосредоточиться на исцеляющем заклинании. Знаки Хартии ускользали от него, не задерживаясь в сознании. Они не желали выстраиваться в нужную цепь.

Это было слишком трудно. Легче сдаться. Заснуть, провалиться в Смерть. Он знал, что в Смерти холодно. Он уже проваливался в ледяную воду реки. Если течение подхватит его, то пронесет через водопад за Первыми Воротами, и тогда ему уже не будет пути обратно. А там, за Первыми Воротами, или даже ближе его ждет некромант. Этот некромант ждет в Смерти его, наследного Аборсена, а Сэм настолько неумел, что не может даже контролировать свой уход из жизни. Некромант поймает его, отнимет дух и подчинит своей воле, направив его против семьи, против Королевства.

Сэма охватил страх, который оказался сильнее боли. Он наконец-то сосредоточился и вошел в Хартию еще раз, на этот раз успешно. Золотой свет затеплился в его ослабевших руках и устремился к ноге. Сэм чувствовал, как тепло проникает сквозь кожу, растекается по кости и рана затягивается. Магия начала работу по восстановлению здоровья Сэма.

Но все же он потерял слишком много крови, чтобы заклинание полностью исцелило его за такой короткий срок. Через некоторое время Сэм попытался подняться, но не смог. Голова упала на кочку, поросшую мхом. Еще минуту он держал глаза открытыми, но кроны деревьев над головой вдруг снова тошнотворно завертелись, и все вокруг потемнело.

Глава двадцать девятая. ОБСЕРВАТОРИЯ КЛЭЙР

Невоспитанная Собака проснулась с большой неохотой и провела изрядное количество времени, потягиваясь, зевая и вращая глазами. Наконец она встряхнулась и направилась к двери. Лираэль по-прежнему сидела с суровым видом, скрестив на груди руки.

— Собака! Мне надо с тобой поговорить.

Собака изобразила удивление и прижала уши:

— А разве мы не спешим домой? Ты знаешь, что уже пробило полночь? Точнее, сейчас три часа утра.

— Нет! — закричала Лираэль, сразу забыв о разговорах. — Не может быть! Тогда надо скорее уходить!

— Ну, если ты все-таки хочешь поговорить, — сказала Собака, усаживаясь и подняв голову так, словно приготовилась слушать, — то надо поговорить сейчас. Все надо делать сразу, я в этом уверена.

Лираэль не ответила. Она кинулась к двери, схватила Собаку за ошейник и потащила за собой.

— Ой! — взвыла Собака. — Я пошутила. Я пойду сама.

— Тогда двигайся быстрее, — буркнула Лираэль, пытаясь открыть дверь. Это было не просто — ни ручки, ни выступа не было. — Ну, как это открывается?

— А ты у нее спроси, — спокойно посоветовала Собака. — Толкать ее не имеет смысла.

Лираэль выдохнула с расстроенным видом, потом набрала полную грудь воздуха и заставила себя произнести:

— Дверь, откройся, пожалуйста.

Казалось, что дверь секунду подумала, а потом медленно открылась внутрь, дав Лираэль время отойти. Из дверного проема донесся рев реки и подул холодный ветер, взъерошив волосы Лираэль. Ветер принес что-то еще, что привлекло внимание Собаки, хотя Лираэль не поняла, что это такое.

— М-м-м, — протянула Собака, навострив уши в сторону двери, за которой виднелся светящийся знаками Хартии мост. — Там люди. Клэйр. Может быть, даже тетушка.

— Тетя Киррит! — вскрикнула Лираэль, подпрыгнув на месте. Она с диким видом огляделась, ища другой путь для отступления. Но другого пути не было, кроме скользкого, омываемого водами реки моста. Лираэль видела исходящий от моста яркий свет Хартии, но из-за тумана и поднимающихся от реки испарений он казался размытым. — Что нам делать? — спросила Лираэль, но вместо ответа до нее донеслось только эхо собственного вопроса.

Она быстро обернулась и не увидела Невоспитанной Собаки. Та попросту исчезла.

— Собака? — растерянно прошептала девушка, обводя комнату взглядом, в ее глазах стояли слезы. — Собака? Не оставляй меня сейчас.

Собака исчезала и раньше, в опасные моменты и если был риск, что ее заметят люди. И каждый раз у Лираэль появлялся тайный страх, что ее первый и единственный друг никогда больше не вернется. Этот знакомый страх сейчас сжимал ее желудок, прибавляясь к ужасу от того, что она узнала сегодня ночью. Ужас Лираэль перед тайными знаниями происходил из той книги, которую она прижимала к себе. Лираэль предпочла бы не знать всего этого, потому что это было не от Клэйр.

Только одна слеза скатилась по щеке Лираэль, но девушка быстро вытерла ее. Она решила, что не доставит тете Киррит такого удовольствия — видеть, как племянница плачет. Лираэль откинула голову назад, чтобы удержать слезы. Кажется, тетушка Киррит всегда ожидает от Лираэль самого худшего, думает, что племянница способна на самые страшные преступления, что она никогда не доводит ничего до конца. Лираэль чувствовала, что причина такого отношения — в том, что она не настоящая Клэйр, хотя часть ее сознания говорила, что тетя Киррит не переносит никого, кто хоть в чем-то отступает от ее глупых правил.