Разум на торги - Нортон Андрэ. Страница 65

Дэйн уносился в сон.

Он плыл в исхлестанном бурей море, но вода была теплой, и лучи солнца достигали воды. Он хотел нырнуть и исследовать дальше, но знал, что должен вернуться на поверхность. За воздухом? Нет, воздух у него был.., у него были жабры.., он посмотрел вниз, готовясь нырнуть...

И вдруг пришло ощущение, что он не один. Али!

Где рация?

Дэйн огляделся, уверенный, что Али его звал, но никого другого в воде не было видно. Какой-то вес держал его на месте, почему-то удобный и надежный.

Снова зов, и он посмотрел вверх, увидел яркий солнечный свет...

И проснулся. На груди сидел, свернувшись, Синбад, прищурив глаза и мягко вибрируя всем телом от мурлыканья.

— Давай, друг! — с сердечным нетерпением сказал Али. — Вставай. Тебе до работы еще много чего есть, что увидеть.

Дэйн пошевелил губами, ощутив, что его рот похож на внутренность сапога после пятикилометровой прогулки.

— М-м! — промычал он. Али приподнял бровь.

— Совершенно неоспоримое высказывание! Или это был вопрос? В таком случае отвечаю: когда ты очнулся от обморока, Крейг дал тебе чего-то, чтобы ты заснул. На вопрос, что происходит, отвечаю: выполняется заключенное тобой торговое соглашение. Где: по всему побережью. Когда: сейчас. Как ты туда попадешь: на своих двоих и на флиттере, но лучше побыстрее, поскольку карта погоды показывает приближение шторма, похожего на конец света, и он движется быстро.

Дэйн поднялся, сердце его стучало.

— Это оно?

В его мозгу заклубились спутанные апокалиптические образы.

Али театрально пожал плечами.

— Так считают странники. Газовое облако должно было задеть магнитосферу несколько часов назад. Сейсмографы показывают кучу землетрясений один-два балла. Электромагнитное излучение бешеное, полярное сияние похоже на ядерный взрыв. Мы взлетаем, как только завершим торговлю, но успеем ли покинуть атмосферу к началу спектакля — это пятьдесят на пятьдесят при такой скорости шторма.

— Взлетаем...

— Уходим. Стартуем. Через шесть часов. — Али ткнул рукой в небо. — У тебя три минуты. Я начинаю отсчет. Если не будешь готов, пойдешь в чем есть. — Он сделал короткий шаг к двери, повернулся и улыбнулся:

— Кофе у тебя на консоли.

Дэйн понял, что именно этот запах он и ощущал, и перестал в душе проклинать бессердечного инженера. Вместо этого он осторожно опустил кота на пол и встал на ноги. Угроза приближающейся катастрофы странно смешивалась с радостным возбуждением от сделки — и от отлета с Геспериды, и это наполняло его энергией.

Когда он вышел из каюты, застегивая чистую гимнастерку одной рукой и держа в другой кружку, Али отлепился от стенки, к которой прислонялся.

— Две с половиной минуты — неплохо. Дэйн рассмеялся. Воздух холодил мокрые волосы, и в животе урчало. Но он не обратил на это внимания и спросил:

— Значит, Штотц что-то придумал?

— Штотц, Тасцин и ваш покорный слуга. — Али показал на себя рукой. — А также Джаспер, и Вросин, и Шошу, и вообще кто был под рукой. У татхов не было времени вырастить все целиком, так что Штотц состряпал что-то из регулируемых труб из медицинского хозяйства Крейга и придумал, как соединить их с водоведущими лианами из лагеря. То, что мы сделали, мой друг, — это спринцовки.

— Спринцовки? — Дэйн чуть не поперхнулся кофе.

— Ага. — Али провел его через грузовой трюм к внешнему люку, но, к удивлению Дэйна, он обогнул стоящий флиттер, у которого вентиляторы уже гудели на холостом ходу, а крылья были сложены вдоль тела. — Вот твоя куртка. — Али показал рукой, сам влезая в комбинезон. — Солнце взойдет где-то через час. А странники ждут. — Он ткнул пальцем в сторону внешнего шлюза. — Одевайся.

Когда Дэйн оделся, Али подозвал его вперед, открывая люк. Дэйн остановился в проеме и выглянул, ничего не понимая. Вокруг корабля возвышались огромные деревья, их ветви качались в порывах ветра, но в воздухе никого не было.

— Посмотри на землю.

А там, как зеленовато-красные бородавки, на траве и на наспех уложенных плетеных матах на грязной земле лежали странники с выпущенным воздухом и выглядели беспомощно, как медузы на песке. Сморщенные, они казались куда меньше, чем по оценкам Дэйна.

— Им сейчас даже не нужно солнце для взлета, — сказал Али. — Хватает электромагнитного излучения.

— Кажется, сейчас никому не надо волноваться насчет пси-контакта.

— Сейчас — нет. Но когда ты отключился, мы с Джаспером и Рипом изо всех сил постарались показать им, что делает с нами их прикосновение. Долго мы эту связь удержать не могли, но они, кажется, уловили. В общем, у них хотя бы есть глаза, и они видят. Они поняли, что следует касаться только тех, кто поднимает руки в воздух.

Дэйн прислонился к переборке, вздохнув с облегчением.

— Не знаю, выдержал ли бы я еще эту самую пси-связь.

— А не придется, — сказал Али со странной усмешкой. — Мы отсюда улетаем. Дэйн смерил инженера взглядом:

— И что? Вряд ли ты злорадствуешь. Али выразительно поднял бровь, отвернулся от люка и пошел вразвалочку к флиттеру.

— Вчера, пытаясь открыть дверь, я научился ее закрывать, — сказал он, когда они пристегивались.

— Что еще за дверь... — начал Дэйн и вдруг понял: Али научился отключать свою ментальную связь с другими. А Дэйн тоже это сможет? Он понял, что не хочет пробовать. Хотя физически он был настолько в хорошем состоянии, насколько можно было ожидать; ментально он был вымотан. И экспериментировать с пси-явлениями не хотел, по крайней мере сейчас.

А в каком-то смысле это вообще было не важно. Если остальные могут отключать его от себя, то нет смысла беспокоиться, не мешают ли им его мысли. Для Али неприкосновенность личной жизни была крайне важна, и сейчас он ее получил. Может быть, он захочет и дальше работать над этой связью.

Когда-нибудь.

Если они выберутся с Геспериды-4.

И ускользнут от пиратов.

Флиттер выскользнул из корабля и круто пошел вверх. Дэйн ахнул, когда деревья ушли вниз, открыв небо в его неохватности. К востоку над темной линией поднималось солнце, и даже невооруженным взглядом на нем были видны пятна, темнеющие на пылающем диске. Над головой колонны мелких облаков тянулись на запад, над и между ними мелькало небо, опалесцирующее, как отражение молнии в створке перламутра.