Уровень атаки - Огай Игорь. Страница 22
– А таких-х нет с-совс-сем…
– Согласен, – кивнул гиперборей. – Служители никогда не были простыми исполнителями. Авторитет начальства не имеет для них никакого значения, если приказ сомнителен.
– Понятно, – подытожил Павел. – Короче, с этой стороны тупик. А что там с компьютером?
– Уже вс-се… – Чщахт протянул Павлу КПК.
Тот взял, повертел в руках. Экран не светился, на нажатия кнопок машинка не отзывалась.
– Приш-шлос-сь ис-спортить…
– Как это?.. – других слов у Павла не нашлось. – Это была последняя зацепка!..
– Она здес-сь…
Ящер указал на свой капюшон. Павел недоверчиво взглянул не гиперборея.
– И не спрашивай, как, – тот пожал плечами. – Я знаю только, что уважаемый Чщахт в свое время участвовал в сборке одной из «пауз». Вероятно, тогда и ознакомился с соответствующими заклинаниями.
– Стоп! Что значит… Я считал, что «пауза»…
– Очень сложный и крайне дорогой инструмент. Инки предоставили для него свои источники энергии, атланты разработали структурные элементы хронорезонатора, мы использовали собственные знания о строении мироздания… Но без магии времени смарров «пауза» функционировать не в состоянии, потому что ее эффект противоречит основным физическим постулатам вашей ветви. Волшебство же не опирается на законы физики. Каждая «пауза» – ручной сборки, каждая уникальна. Управление обеспечивает один из земных процессоров. Чтобы выполнить его сопряжение с артефактами, смарры были вынуждены изучить вашу электронику.
– Угу… – Павел посмотрел на пояс ящера, где под плащом укрывалась скромная серая коробочка с кнопкой. Однако обилие информации, способной свести с ума закоренелого материалиста, за последний день превысило критический порог, потеряв способность поражать. – Теперь понятно, почему эти штуковины наперечет. Что было в компьютере, Чщахт?
– Вс-се…
Павел глубоко вздохнул и промолчал, но за него высказался гиперборей:
– Какой достойный и информативный ответ, – проговорил он в пространство.
– Переч-числить вс-се или огранич-читься с-связями?..
Павел вздохнул еще глубже, но снова промолчал.
– Это такой у них юмор, – доверительно сообщил ему Градобор, и из-под капюшона донеслось дрожащее шипение.
– Трис-ста запис-сей… – проговорил ящер, отсмеявшись. – Потребуетс-ся время, ч-чтобы проверить…
– Есть еще такая штука, как интуиция, – сказал Павел. – Она бывает очень полезна, когда нужно отсеять заведомо неверные варианты.
– Если там вообще есть верный вариант, – пробормотал гиперборей.
– Скорее всего, есть. Покойник был весьма скрупулезным и пунктуальным, если занес в книгу столько народу. Похоже, там все, с кем он контактировал более или менее всерьез. И если бы уважаемый Чщахт не испортил компьютер…
– Могу помес-стить вс-се в твою память…
– Чего? – Павел вдруг сообразил, что именно это ящер и собирается сделать.
…Желтые вертикальные зрачки и мелькнувший под капюшоном язык…
Он содрогнулся.
– В прошлый раз кто-то из ваших просто распечатал мою память на принтере…
– Здесь нет принтера, – перебил Градобор.
– Тогда, может быть…
– Я для этой операции не гожусь. – Гиперборей постучал по лбу согнутым пальцем: – Блокировка. С целью предотвращения вмешательства во внутренние дела. Есть у всех, кто контактирует со смаррами.
– Кроме сотрудников отдела, – обреченно подытожил Павел.
– Именно.
– Тих-хо… – ящер как-то незаметно оказался рядом.
– Где-то я это уже слышал, – пробормотал Павел.
– Извини, – сказал гиперборей, – у нас нет времени на тотальную проверку.
Эти слова уже как будто донеслись с другого этажа. Ощущение было знакомым, совсем как в первый раз. Расслабленная апатия и желтые вертикальные зрачки… Потом сознание взорвалось какофонией цифр и букв, кашей из строк, адресов, телефонов, имен и фамилий.
Интересно, кто-нибудь когда-нибудь пробовал выучить свою телефонную книгу наизусть? А вспомнить три сотни адресов одновременно?..
– Стоп!..
Это было совсем не то, что листать страницы и анализировать записи. Данные смешались в пульсирующий клубок, заслонивший все окружающее. Павел смотрел на мерцающую безобразную груду своих собственных ассоциаций, возникших при «усвоении» информации. Некое волокнистое разноцветное образование, бормочущее все буквы алфавита разом, колыхалось перед его внутренним взором. Временами на поверхность всплывали газетные портреты политиков, упомянутых в контактах покойного депутата, панорамы улиц, если адреса были знакомы, но по большей части это было лишь бесформенное месиво. Вот всплыл и потек куда-то вниз знак из трех концентрических окружностей… Совсем как… Совсем как…
– Стоп!!! Хватит!..
– Наш-шел?.. – шепот ящера перекрыл звучащую в ушах тарабарщину.
– Да!..
Жуткое видение распалось и померкло, оставив после себя россыпь звездочек, затеявших по комнате хоровод.
– С-скажи… – предложил экзекутор.
– Гре… чанка, – пробормотал Павел, делая попытку проморгаться. – Контакт по мобильному и почте. Очень интересная запись…
– Почему? – гиперборей даже подался вперед.
– Откуда я знаю. Она ассоциировалась у меня со знаком атлантов.
– Круги?
– Да. Но, в общем, и национальность подходит. Как еще мог назвать покойник обитательницу Атлантиды? Атланткой?
– С-с-х-ходитс-ся… – прошипел ящер.
– Значит, это женщина, – проговорил гиперборей. – Почему бы и нет?.. Сколько их в штате у атлантов?
Ящер не отреагировал – вопросы полов гуманоидных рас его не интересовали. А Павел попросту не знал. Градобору ничего не осталось, кроме как ответить самому себе:
– Если мне не изменяет память, что-то около десяти, и в основном это медперсонал.
– С-сколько рас-сквартировано здес-сь?.. – решил все-таки проявить инициативу Чщахт.
– Как это – здесь? – Павел опешил. – В Москве?
Градобор кивнул:
– Многие сотрудники национальных представительств Ассамблеи в иных мирах предпочитают жить среди аборигенов…
– Значит, ваши люди вот так запросто расхаживают по городу!..
Параллельщики снова нашли, чем поразить Павла. Отчего-то эта простая вроде бы мысль, что чужие не только действуют в Москве, но и живут здесь, вызвала болезненный приступ ревности…
Однако гиперборей истолковал его замешательство по-своему:
– Это не опаснее, чем остальное наше присутствие. Все законно – квартиры куплены или арендованы, документы подлинные. Плюс толика осторожности, но к конспирации мы привыкли.
Павел машинально кивнул. А ящер, мимо которого прошли все нюансы последнего диалога, просто повторил вопрос:
– С-сколько?
– Не знаю, – гиперборей развел руками, – нужна база Ассамблеи. Но при отсутствии официального доступа…
– Один раз сегодня днем у меня уже получилось, – подсказал Павел.
– Верно. И кое-кто уже схлопотал за это выговор, второй раз такое не пройдет.
– У тебя есть другие варианты?
На такой прямой вопрос у гиперборея ответа не нашлось. Он поморщился, пробормотал что-то непонятное, затем кивнул.
– Хорошо. Дай мне твой телефон.
– Зачем?
– Мой номер Аэрана знает. И с ним у нее связаны не самые хорошие воспоминания.
Павел вспомнил женский голос, ответивший ему на звонок в IT-отдел, и вопрос о том, кто такая Аэрана, отпал сам собой. Он молча протянул гиперборею трубку.
Язык, на котором было произнесено приветствие, Павел узнал, однако даже поверхностных ассоциаций его слова не вызывали. Гораздо больше о содержании беседы говорило выражение лица Градобора, его беглый взгляд на часы и извиняющийся тон…
– Различ-чия в пс-сихологии полов являютс-ся препятс-ствием для взаимопонимания… – неожиданно разразился Чщахт.
– Бывает, – авторитетно согласился Павел. – Но ее тоже можно понять. Не все ведь глотают, на ночь глядя, ваш эликсир.
Ящер не ответил. Градобор заговорил быстро и отчаянно жестикулируя, как будто боясь, что на том конце линии положат трубку.