Власть - Олден Марк. Страница 51

Когда Берлин появился в Китае, сестра не встретила его с распростертыми объятиями. Он не хотел ее обижать и дал ясно ей это понять. Все, что ему было нужно – чтобы она хорошо подумала над своим намерением выйти замуж. Чтобы подумала прежде, чем выходить за нищего святошу, у которого и горшка-то своего нет.

Она что, хотела состариться в этом Китае, спросил он. Дома она могла бы быть богатой женщиной. Компания отца расширяла свою деятельность, он строил отели в других штатах и одновременно начинал новое дело, перед отъездом Нельсона в Китай купил небольшую компанию по производству конфет. Берлин ждет не дождется того момента, когда начнет работать с отцом. Роуда могла бы работать с ними. Ее будущее в Америке, а не в Китае.

В небольшом чунцинском доме Берлин потянулся к бутылке водки. Пустая. Будь оно все проклято. Он швырнул бутылку в сторону, она ударилась о каменную стену, осколки разлетелись во все стороны. Он заплакал. Он всегда плакал из-за Роуды. Был ли он пьян? Возможно. Возможно, он специально хотел напиться. Он откупорил третью бутылку водки и огляделся в поисках чашки.

Он должен забрать Роуду из Китая. Должен вернуть ее в старую добрую Америку, где кончатся ее мучения. Он должен отнять ее у этого святоши и у всех остальных святош, с которыми она водится.

Берлин сказал Роуде, что пользуется здесь кое-каким влиянием. Американцы снабжали Чана деньгами, оружием, шелковыми чулками для его женщин и пенициллином для его приятелей на тот случай, если они схватят гонорею. Тогда пусть Чан сделает кое-что для Нельсона Берлина. Пусть закроет миссионерскую организацию, в которой состоит Роуда, если она не вернется домой со своим братом. Китайцы уже подозревали Роуду в античановских настроениях, так почему бы не воспользоваться этим, чтобы заставить ее вернуться домой?

Почему же Америка поддерживала двуличного и неразборчивого в средствах Чана? Даже Нельсон Берлин смог раскусить этого маленького велеречивого ублюдка, который способен предать собственную мать, и которого ненавидит большая часть его собственного народа.

Зачем же поддерживать его? Затем, что Соединенные Штаты не знали правды о Чане и, по большому счету, не хотели знать. Американцы всегда питали слабость к героям, а пропагандистская машина Чана выставляла его именно таким. У него также были известные и важные друзья в Белом Доме, государственном департаменте и армии США. Только тронь этого мерзавца – и они за него горой встанут. Критиковать Чана значило в самом скором времени распрощаться со своей карьерой на общественном поприще.

Впрочем, судьба Чана волновала Нельсона Берлина меньше всего. Его волновала Роуда. Он хотел уговорить ее съездить на месяц-другой в Америку отдохнуть. Возможно, время, проведенное в Штатах, образумит ее. Кто знает; Одно было несомненно: Берлин всегда добивается своего. Честным путем или нет, но добивается.

Из другой комнаты Линь Пао наблюдал, как Берлин пьет водку прямо из горлышка. Глотнув прозрачной жидкости, он опустил голову и заплакал. Пао ухмыльнулся. Ну и зрелище. Сперва человек поглощает водку, затем водка поглощает человека.

Пао наблюдал, как капитал Берлин поднялся на нетвердых ногах и наподдал лежащую на полу каску, которая отлетела на другой конец комнаты. Американец принялся проклинать Томаса Сервиса, и Пао покачал головой с притворным сожалением. Ревность лишает человека разума.

Неожиданно Берлин качнулся, сделал шаг вперед и упал лицом вниз. Он лежал тихо и не шевелился. Линь Пао и Сон Суй продолжали есть и наблюдать за ним.

Через несколько минут Берлин застонал и с большим трудом повернулся на спину. «Хочу видеть мою сестру», – сказал он.

Пао продолжал отправлять в свой рот лапшу палочками для еды, не сводя глаз с американца.

Берлин торопливо сел.

– Сейчас, чертовы ублюдки. Я хочу видеть ее сейчас. Вы слышите, что я говорю, узкоглазые выродки?

Управление лютеранской миссии

Роуда Берлин сидела на деревянном складном стуле возле окна цокольного этажа и смотрела на разбушевавшийся ливень. Рядом стоял Томас Сервис и растирал ее плечи. Они были одни. Их товарищи – врачи, медсестры, учителя – дежурили в госпитале, проводили библейские чтения или отсыпались после бессонной ночи.

Она рассказала Томасу о своем последнем разговоре с Нельсоном, о его угрозе закрыть миссию, если она не вернется в Америку. Томас Сервис улыбнулся: «На все воля Божья, – сказал он, – Твой брат ничего не изменит. Миссия существовала здесь до того, как он приехал, и Бог даст, будет существовать и после».

Роуде пришлось согласиться. Неожиданно она перестала бояться своего брата. Томас прав. Мы все в руках Божьих.

Она слушала, как дождь стучит по окнам. Снаружи вся территория миссии была затоплена водой. Стоков на ней не было, и вода заполнила все подвалы миссии. Завтра им на выручку придут чунцинские лютеране с ведрами.

Сквозь ливень Роуда едва могла различить стоящую в двадцати футах от окна зенитную пушку. Боже, как она ненавидит эту штуку. Ее присутствие на территории миссии символизировала все то, что она презирала в Чане и его бандитской шайке.

Заявив, что родина в опасности, гоминьдановцы навязали эту пушку лютеранам. Руководители миссии протестовали, говоря, что они приехали сюда, чтобы спасать жизни, а не отнимать их. Их протест оставили без внимания. Пушку оставили во дворе миссии до тех пор, пока последний японский захватчик не будет изгнан за пределы страны.

Пушка была чехословацкого производства, ржавая и сломанная. С момента появления на территории миссии она так и не была укомплектована людьми и не произвела ни одного выстрела. Так она и стояла уродливой серой грудой металла, покрытая птичьим пометом и забытая всеми, кроме проживающих при миссии сирот, которые превратили ее в огромную игрушку. Типично китайский способ: все делать ради показухи, пусть даже во вред делу.

С другой стороны, Роуда понимала, что лютеране еще хорошо отделались. Бандиты Чана могли закрыть миссию, захватить часовню, общежитие для сирот, школу миссии, И, разумеется, госпиталь. Вороватые прислужники Чана были известны своей алчностью и бесчестностью.