Брошенная в бездну - Орхан Кемаль. Страница 40

Мазхар тоже проснулся. Нериман прижала его к груди и, словно безумная, умоляла отказаться от процесса — ей приснился страшный сон! Это не к добру… Но Мазхар был непреклонен.

Несмотря на многочисленные помехи и подножки богача Шекир-паши, обстоятельства дела всё более прояснялись. Но по мере того как Мазхар продвигался вперёд, возрастал страх Нериман. Даже днём её преследовали страшные видения. Она решила ещё теснее связать свою жизнь с Мазхаром и оформить их брак.

Помолвка прошла тихо, свадьба без торжеств. Зато приход Нериман в их дом вызвал настоящую бурю радости у Халдуна.

Что касается Хаджер-ханым, то, несмотря на все утешения, на которые не скупилась приятельница, в душе старуха была далеко не спокойна. Ещё не забылся холодный приём, который оказала ей Нериман в своём доме. Новая невестка была настроена к ней враждебно, в этом Хаджер-ханым нисколько не сомневалась.

Больше всего её раздражало, что Халдун постоянно вертелся около Нериман.

Однажды Хаджер-ханым схватила его за руку и потащила в свою комнату:

— Чего ты так радуешься, что у тебя новая мама?

— Я люблю её, — смущённо ответил Халдун.

Хаджер-ханым отвратительно выругалась.

— Что ты сказала? Я не понял. Пойду и спрошу у Милой мамы…

— У Милой мамы! Ах ты, поросёнок паршивый! — Хаджер-ханым больно ущипнула его.

На крик прибежала Нериман.

— Что случилось, деточка моя?

— Бабушка меня ущипнула!

— Это правда, ханым-эфенди?

— Да, — сквозь зубы процедила позеленевшая от злости Хаджер-ханым.

— За что вы его ущипнули? — строго спросила Нериман.

— Странный вопрос…

— Самое странное — это ваше поведение!

— До сегодняшнего дня я ещё его бабушка.

— Кем бы вы ни были, но я не допущу побоев и ругани в этом доме! Затрещины и щипки — не лучшее средство воспитания. Я прошу вас впредь не трогать Халдуна.

Хаджер-ханым даже оторопела. Выскочив в столовую, она выразительно посмотрела на Мазхара. «Почему ты не заступишься за мать?» — требовал её взгляд. Но Мазхар молча курил, словно всё случившееся его совершенно не касалось. Он был доволен: наконец-то мать получила отпор.

Хаджер-ханым как-то сразу сникла. Даже сын её не поддержал. Это окончательно сокрушило старуху. Опустив глаза, полные слёз, она удалилась в свою комнату, плотно прикрыла дверь и бросилась на тахту. Она долго охала, плакала и причитала, но сын так и не пришёл, чтобы утешить её, как бывало прежде.

Видя, что никто не обращает на неё внимания, Хаджер-ханым понемногу затихла. Она привела себя в порядок и, осторожно приподняв край занавески, заглянула в столовую.

Нериман стояла подбоченясь посреди комнаты и командовала, а Мазхар тряпкой стирал с мебели пыль. Хаджер-ханым чуть не задохнулась от гнева. «Подумать только, солидный человек, адвокат, а стал жалкой игрушкой в руках какой-то девки из бара!»

Она опять приподняла занавеску. Теперь невестка курила и о чём-то тихо разговаривала с сыном. Потом она повернулась и посмотрела в сторону комнаты свекрови. Мазхар кивнул ей, и оба вышли в переднюю.

Хаджер-ханым отпрянула, и почти тотчас дверь её комнаты отворилась. Вошла Нериман, за ней — Мазхар.

— Эта комната — самая красивая в доме, — оглядываясь вокруг, сказала Нериман мужу. — Я хочу, чтобы здесь была гостиная. А ханым-эфенди, — кивнула она головой в сторону свекрови, — пусть переходит в маленькую.

— В какую маленькую? — всполошилась Хаджер-ханым.

— В ту, которая служила кладовкой.

— В кладовку? Да что я там буду делать?

— То же самое, что и здесь. Вы ведь одна-одинёшенька, а занимаете такую большую комнату. Куда это годится?

Не ожидая ответа Хаджер-ханым, Нериман приказала мужу:

— Позови-ка сюда жену Рызы.

— Хорошо, дорогая, сию минуту!

И Мазхар опрометью бросился вниз по лестнице.

Хаджер-ханым так и застыла на месте. «И как только мог мужчина превратиться в такую тряпку?.. У меня тоже был муж. — Она немного подумала, стараясь сообразить, кого же из мужчин, с которыми у неё были близкие отношения, следует назвать мужем. — Э, да какая разница! Они были в моих руках. Но всё-таки…»

Хаджер-ханым вспомнила, как выжила из дому старую мать офицера, отца Мазхара. «Неужто и мне на роду написано выстрадать то же самое? — с ужасом подумала она. — Может, лучше не связываться с этой женщиной, пусть всё идёт само собой…»

Послышался шум. Наверно, Мазхар привёл Наджие. Хаджер-ханым приникла ухом к двери.

— Как тебя зовут? — холодно спросила Нериман.

Наджие кинула взгляд на дверь Хаджер-ханым и сказала:

— Наджие.

— Ты жена гарсона Рызы? Не так ли?

— Да, ханым-эфенди!

— Так вот, твой муж давно просил за тебя. Что же ты умеешь делать?

— Я всё умею: мыть полы, стирать бельё и даже обед готовить. Думаю, голодные не останетесь, — кокетливо заключила Наджие.

— Такая кухарка нам не подойдёт, — сказала Нериман мужу. — Надо будет нанять хорошего повара. Мы будем принимать гостей, друзей и знакомых. К столу должны подаваться закуски и блюда французской кухни. Было бы неплохо привезти из Стамбула какого-нибудь русского повара из белоэмигрантов. Но об этом поговорим потом. Не забыть бы только написать в Стамбул. А ты, — она обернулась к Наджие, — будешь мыть полы, стирать бельё, убирать — словом, делать всё, кроме приготовления пищи. Дети у тебя есть?

— Нет, ханым-эфенди!

— Ну, хорошо. О том, сколько ты хочешь получать за свою работу, скажешь господину.

Нериман подошла к пепельнице, стоявшей на маленьком столике, и стряхнула пепел с сигареты.

— Да вот ещё что, Мазхар! Как ты отнесёшься к тому, чтобы покрасить весь дом масляной краской? И внутри и снаружи?

— Прекрасно! — не задумываясь, ответил Мазхар.

— Сейчас зима. Снаружи успеется и летом. А внутри… Пригласи маляра, договоритесь о цене, и пусть приступает немедля.

— Завтра же договорюсь.

— Ну а гарнитур, кресла, диваны и прочее мы купим позднее.

Наджие стояла как громом поражённая. Вдруг она заметила высунувшуюся из двери голову Хаджер-ханым. Боже, как она изменилась! Может, аллах уже покарал её за Назан?

Хаджер-ханым, печально смотревшая на Наджие, поманила её пальцем. Наджие шмыгнула в комнату старухи.

— Это ещё что такое? — взглянула на мужа Нериман.

— Ничего особенного. Она приятельница моей матери.

— Приятельница? И ты полагаешь, что так будет впредь?

Мазхар ничего не ответил.

— Этому надо положить конец! — решительно сказала Нериман. — Не вижу никакой необходимости находиться в подобной близости с нашими соседями. Они должны знать своё место!..

Наджие долго не ложилась спать, ожидая возвращения мужа из бара. На вопрос Рызы, почему она всё ещё не спит, Наджие только махнула рукой. Торопясь и захлёбываясь, она рассказала ему о посещении дома адвоката.

— Эта женщина наняла меня в прислуги! — с обидой говорила Наджие. — Не то чтобы вести дом, а выполнять только грязную работу. Как тебе нравится?

Но Рызу, немало повидавшего на своём веку, трудно было этим удивить. Да и сам он, спрашивается, кем был в баре? Разве не прислуживал всем и каждому?

— Не принимай всё так близко к сердцу! Забудь про обиды, и начнём делать деньги: ты в доме адвоката, а я в баре. Немного накопим, а там уж будет легче. Откроем кабачок и станем сами себе господами.

Но Наджие никак не могла успокоиться. Ей была не по душе роль простой служанки. И ещё она не могла забыть жалкого выражения лица Хаджер-ханым. Старуха чем-то напоминала нашкодившую кошку, которая опрокинула крынку с молоком.

— Быстро же воздал ей аллах за бедняжку Назан! — сказала Наджие. — Посмотрел бы ты на эту старую каргу Хаджер! Вся так и съёжилась. Боится она новую невестку! А Мазхар-бей заладил одно — «жёнушка, да жёнушка».

Ложась в постель, Рыза попытался остановить болтовню жены:

— Да не обращай ты на них внимания. Нам надо думать о себе самих, только о себе!