Город принял - Вайнер Аркадий Александрович. Страница 22

– Знаю! Знаю! – махнул я рукой. – Я тебе просто не успел сказать, что не тороплюсь стать зрелым мужем. Зрелый плод скоро портится…

– С тобой нельзя разговаривать. Ты не милиционер, ты камикадзе!

– Это как тебе угодно…

Машина тормознула у дежурной части, я соскочил с подножки. Ко мне подошла Рита, негромко сердито сказала:

– Стас! Как ты разговариваешь с людьми! Ты ведь оскорбил его, а он хотел просто пошутить…

– Он не со мной шутит, а со своей работой. А мне это не нравится!

– Слушай, Стас, ну так нельзя! Совсем не изменился с десятого класса!

Мы остановились на лестничной площадке, я наклонился к Рите и сказал ей серьезно:

– Знаешь, Рита, я сам часто думаю об этом. Но мое счастье или несчастье – не знаю наверняка, – что на моей работе так и нужно!

– Стас, дорогой, но у них у всех та же работа, что и у тебя!

– Да-а? – переспросил я. – Нет, не у всех. У Григория Иваныча Севергина – та же. Ты ведь знаешь – он почти слепой. Выучил наизусть диоптрическую таблицу и на каждой комиссии чудом пробивается через глазника…

– А Скуратов?

– А Скуратов может делать что угодно. Задирака – гонщик, у него каждое дежурство – ралли. Юрка Одинцов служит потому, что только у нас любовь к собакам – профессия. Эксперт Халецкий – ученый муж. Ты – врач…

Рита захохотала:

– Ох и самомнение у тебя! Выступаешь, словно у всей милиции холостые патроны, а у тебя одного боевые!..

В оперативном зале Севергин передавал по селектору сообщение:

– В сводку: по адресу Зацепа, два, при задержании Погосяна Давида Суреновича, 1948 года, не работающего, объявленного во всесоюзный розыск МВД Аджарской АССР, инспектором уголовного розыска 3-го отделения милиции лейтенантом Гришиным П. Г., 1952 года рождения, членом ВЛКСМ, в органах внутренних дел с 1973 года, отличником милиции, из табельного пистолета «макаров» произведено два предупредительных выстрела вверх. Пострадавших от выстрелов нет. На место происшествия выезжал начальник Управления районного отделения внутренних дел…

Замдежурного Микито говорил по телефону:

– Аварийная Мосэнерго? На Спасналивковском, дом восемь, прервано электроснабжение – застрял лифт между этажами… С пассажирами. Срочно вышлите бригаду. Мы туда уже выделили постового, на всякий случай. Отбой…

Помдежурного Дубровский:

– Патрульная машина сорок семь! Патрульная машина сорок семь! Направление следования – тридцать шестой квадрат, Большая Калитниковская улица. В подъезде серого шестиэтажного дома – пьяный, дети боятся идти домой. Номер дома уточняю, связь держите через радиоцентр. Перерыв передачи…

Севергин, сдвинув очки на лоб, посмотрел на нас строго:

– Как успехи, орлы?

Вперед полез Задирака:

– У нас успехи, товарищ подполковник, отличные!

– Ты мне, Задирака, нравишься тем, что у тебя в жизни все всегда отлично! – улыбнулся Севергин. – Это от молодости. Постареешь маленько – появятся претензии…

– Ну, мне еще до постарения – ждать соскучишься!

Севергин покачал головой:

– К сожалению, стареем мы быстрее, чем хотелось бы. А вот, кстати говоря, – обратился он к Рите, – что врачи говорят: отчего стареет человек?

Рита удобнее уселась на стуле, закурила, пожала плечами:

– Морфологи считают, что старение организма происходит от деструкции белков, липоидов и коллагенов…

– Я не согласен, – вмешался я. – Старение начинается с каких-то моральных превращений в человеке…

Скуратов громко засмеялся:

– Вот, Маргарита Борисовна, имеете невосполнимую возможность познакомиться еще с одной теорией Тихонова.

– Перестань! – отмахнулся я. – Ведь в ребенке тоже происходит эта деструкция, но его развитие – это не старение, а расцвет…

Меня прервал резкий, пронзительный сигнал тревоги на пульте. Севергин включил тумблер селектора, в оперзале зазвучал далекий голос:

– Дежурный ГАИ Дементьев. С Воронцовской улицы от дома шесть угнан неизвестным преступником «ЗИЛ-133» – бензовоз с прицепом. Подоспевший водитель сообщил, что в машине восемь тонн высокооктанового бензина. Полагаю, преступник пьян – бензовоз проследовал на большой скорости против направления движения в сторону Таганской площади. Доложил постовой Алехин…

19

Рита Ушакова

Паузы не было никакой – казалось, еще слышны слова рапорта, но невидимая пусковая пружина уже привела их всех в действие, и в этой атмосфере огромной опасности, мгновенно залившей оперативный зал, были словно навсегда забыты разговоры и споры минутной давности. Я не очень хорошо понимала, что именно каждый из них делает, но в быстроте и четкости их поступков зримо проступало исполнение роли, раз и навсегда предписанной им каким-то правилом, инструкцией или указанием. В этой слаженности, молчаливом понимании друг друга была ограненная отрепетированность десятков, а может быть, сотен учебных часов.

Мне, человеку здесь стороннему, было как-то особенно наглядно это включение механизма безопасности пусковым сигналом тревоги.

Севергин рывком включил сразу несколько тумблеров на пульте, засветилось огромное электротабло: «НЕОТЛОЖНЫЕ ОПЕРАТИВНЫЕ МЕРЫ ПО ТИПОВОМУ ПЛАНУ СИТУАЦИИ „ГРОМ“».

Замдежурного Микито со своего пульта вызывает службы:

– Дежурный ГАИ! На территории Пролетарского и Ждановского районов двигается управляемый преступником бензовоз! Ситуация «Гром»…

Помдежурного Дубровский со своего пульта:

– Патрульные машины! Третий дивизион! Направление следования – сорок восьмой, сорок девятый, пятьдесят третий, пятьдесят шестой квадраты города. Задача – перекрыть все выносные трассы из города…

Севергин:

– Всем наличным силам, подразделениям и экипажам милиции юго-восточного сектора города!..

Из селектора – сообщение:

– Бензовоз «ЮБН 16–80» проследовал через Таганскую площадь…

Тихонов включил автоматику системы телевизионных мониторов, на разгорающихся экранах стали видны улицы города. На электронном плане-карте города, занимающем всю огромную сцену оперзала, начала пульсировать в районе Таганской площади красная лампочка, и этот тревожный огонек стал медленно смещаться на Таганскую улицу, в сторону Абельмановки.

– …Принять немедленные меры к преследованию и задержанию бензовоза «ЗИЛ-133», номерной знак «ЮБН 16–80», – продолжил Севергин. – Преступник направляет машину в сторону Абельмановской заставы, Рогожского вала, Нижегородской улицы. Все мототехсредства блокируют секторальные и радиальные проезды зоны. Прошу полного радиомолчания, радиостанции на приеме, всем освободить эфир, кроме сил, непосредственно занятых в преследовании и задержании…

– Вот он! Вот он! – закричал Тихонов, показывая на четвертый экран.

В мертвом окне экрана возник мчащийся по левой стороне бензовоз с мотающимся на жесткой сцепке прицепом. Встречные машины шарахаются, круто тормозит троллейбус, бензовоз подворачивает и проносится в полуметре от стеклянной коробки. Телевизионная камера уже стала выпускать цистерну из поля приема, но Стас переключил на следующий передатчик, и бензовоз появился на другом экране.

На генеральном плане-карте загорелось несколько синих огоньков, стягивающихся к Абельмановской площади.

Севергин:

– Экипажам патрульных машин докладывать обстановку. – И обернулся к Дубровскому: – Толя, город переключаю на тебя…

Тот кивнул, и за пультом вновь началась обыденная суета:

– Обратитесь в райжилуправление…

– Сто восьмое? Вышлите наряд на Трехпрудный…

– Белорусский вокзал? У вас должен быть Иванов…

А в это время зал уже заполняют звучащие все громче радиостанции патрульных машин: