Контора Игрек - Орлов Антон. Страница 106

В промежутках между схватками он пытался уговорить Лиргисо прекратить дуэль и вернуться на яхту. Кажется, тот наконец-то поверил, однако доводы Поля по-прежнему игнорировал.

– Я же говорил, что ты спятил, – холодея от безнадежности, прошептал Поль, когда противники, измотанные незримым сражением, в очередной раз сделали передышку. – Мы скоро умрем.

Лиргисо в ответ ухмыльнулся.

Прикрыв глаза, Поль привалился спиной к камню, поднял щиток шлема. Пахло болотом.

– Поль… – негромко позвал Живущий-в-Прохладе.

– Что?

– Да нет… Ничего.

Оба дуэлянта собирались с силами для нового раунда, но уже не имело значения, кто победит, потому что «туча» убьет всех.

– Ладно уж, скажу… – снова заговорил Лиргисо. – Тут совсем рядом есть вход в катакомбы, он у меня на плане отмечен. Если спустишься ниже десятого уровня – будешь в безопасности, даже если на поверхности взорвется водородная бомба. Возьми план и ключ. Останешься жив, что бы здесь ни случилось.

План был не электронный, глянцевая книжечка карманного формата с рисунками, фотографиями и лярнийскими иероглифами, а ключ – металлический цилиндр размером с карандаш.

– Вход под аркой, вырезанной в скале, – добавил Лиргисо. – Смотри, видно даже отсюда.

– Пойдем туда вместе, если телепортироваться не можешь.

– О нет, сначала я прикончу Маршала!

– Спасибо.

Положив книжечку и ключ в карман на поясе, Поль закрыл щиток и направился к невысокой скале с двухметровой стрельчатой аркой, полускрытой космами травы.

– Поль! – окликнул Лиргисо.

Он остановился и обернулся.

– Я с тобой не прощаюсь. Если Маршал меня убьет, я буду навещать тебя в ночных кошмарах.

Поль знал, что в этой жизни видит его в последний раз.

После того как из-за прозрачной стенки вынесли сразу четверых бесчувственных кудонцев, тергаронский генерал и космополовцы наконец-то пришли к компромиссу.

– Если этот ваш раздолбай каким-нибудь чудом уцелеет, сможете его забрать, – с отвращением разрешил генерал. – Официально заявляю. Нам экстрасенсы не нужны. Мы, тергаронцы, привыкли надеяться на наши мускулы, на наше оружие и на наш боевой дух, а не на мистическую штатскую хренотень!

Пропаганду качает, отметил Саймон. Если б не содействие кудонской нечисти, их экспедиция до сих пор бы моталась по Галактике вслепую в поисках Маршала.

Видимо, не один Клисс об этом подумал, потому что блондинистая пожилая шиайтианка в форме Космопола с подковыркой поинтересовалась:

– А как же Тина Хэдис? Она ведь тоже обладает экстрасенсорными способностями!

– И несмотря на это, леди, на Вьянгасе она решила проблему не мистическими штучками-дрючками, а с помощью древнего как мир холодного оружия! – парировал генерал. – Всю живую силу неприятеля – на куски, ни одного целого трупа не нашли! Вот это было по-нашему! – И, помолчав, добавил мечтательно, с благоговением в голосе: – Какая женщина!..

– Я всегда знал, что Тина Хэдис – клиническая убийца, еще как в первый раз ее увидел, – торопливо шепнул Саймон Брауну. – Все киборги – убийцы, а меня никто никогда не слушает!

Сотрудник «Иллюзориума» сделал сочувственную мину и вновь повернулся в сторону генерала, рассказывающего космополовцам о дезинтеграторе «Омега-78», который будет использован против Маршала и Лиргисо. Впрочем, Саймон давно уже заподозрил, что этот блаженный представитель менеджерского племени на самом деле ему не сочувствует, только притворяется. Клисса тошнило от его назойливой жизнерадостности.

– …Все, что находится в зоне поражения радиусом до двухсот километров, будет дезинтегрировано. Заметьте, дамы и господа, речь идет о распаде вещества на молекулы, а не о ядерной реакции. Радиационное заражение исключено – таким образом, Хлаттская конвенция не будет нарушена. – Генерал сделал паузу, а потом раскатистым громовым басом, от которого у Саймона заложило уши, провозгласил: – Всем постам – боевая готовность номер один! Начинаем операцию «Огненный шквал»!

Нелепица… Сам же только что объяснял, что оно будет не гореть, а рассыпаться на молекулы! Клисс пихнул локтем Брауна и хотел обратить его внимание на это несоответствие, но тот проигнорировал тычок.

Вздохнув, Саймон смирился: «Огненный шквал», так «Огненный шквал», военные любят эффектные названия.

Лабиринт Сефаргла оказался не настолько обширным и запутанным, как Поль ожидал. Двенадцатиэтажные катакомбы повторяющейся планировки, на каждом уровне широкий центральный коридор пересечен несколькими поуже, за арочными проемами – пустые темные комнаты. Воздух затхлый, промозглый.

Укрепленный на плече фонарь освещал тускло-зеленые стены волнистого рельефа, бронзовые маски энбоно и декоративные панно с чеканными узорами – во всем этом было нечто безысходно торжественное, надрывно-официозное: приют изгнанного Императора, отчасти свихнувшегося, но не сдавшегося.

Две лестничные шахты находились в противоположных концах подземного строения. Поль сбежал вниз и там, где по-змеиному извилистая лестница заканчивалась, сел на ступени, приглушив свет фонаря.

Никого рядом нет. Римма Кирч далеко, и «туча» его здесь не достанет. Предчувствие гибели отпустило. До сих пор оно мешало Полю сосредоточиться на сканировании маршальской памяти, а теперь он мог предпринять еще одну попытку. Надо успеть, пока Маршал жив.

С кем-нибудь другим Поль не поступил бы так, его остановили бы этические соображения, но все то, что он знал о шефе «Конторы Игрек», развязывало ему руки.

Отчаянный рывок сквозь рыхлую массу «тучи». На этот раз она не выдержала. Существа, из которых она состояла, закружились, потеряв опору, путаясь в ошметьях своей разорванной паутины, однако у Поля не было времени их рассматривать. Его цель – Маршал. Где-то в подспудной памяти Маршала, к которой даже он сам не имеет доступа, должны храниться картинки города с глинобитными и каменными домами, украшенными резьбой колоннами, прохожими в долгополой одежде, верблюдами, овцами, собаками, мощенными белесым булыжником кривыми улочками. Древняя Земля или что-то другое в этом роде. Картинка словно висит в тумане – слайд, не помеченный никакой датой, без названия. А на следующем слайде тот же город лежит в руинах под страшным пепельным небом, на улицах и в заваленных обломками двориках – обугленные трупы людей и животных.

Кто был исполнителем?

Маршал, занятый изнурительным ментальным поединком с Живущим-в-Прохладе, все же почувствовал постороннее присутствие. Кто-то чужой беззастенчиво рылся в его памяти, а он ничего не мог поделать с наглецом, все его силы уходили на противостояние врагу.

Нашел! На долю секунды – или, может, на несколько минут, на полчаса? – Поль оцепенел. Там, в прошлом, все было не так, как он думал, и в то же время не так, как пытался убедить его Лиргисо.

Обрывки воспоминаний и впечатлений – если сложить их вместе, выходило примерно следующее: он получил приказ уничтожить город, принадлежавший противнику и оппоненту Маршала (их прежние имена стерлись, исчезли, да и не важно, как их тогда звали). Противник: смуглое худощавое лицо, дразняще надменное, холеные пальцы унизаны перстнями, в линии губ и в насмешливом выражении непроницаемых черных глаз есть, пожалуй, что-то общее с нынешним Лиргисо. Себя Маршал временами тоже видел со стороны: благородный бородатый патриарх в ореоле сокрушительной мощи и величия (оно и понятно, мимоходом отметил Поль, это ведь его память, и эмоциональные акценты расставлены им же).

Сам Поль был тогда очень молод, почти подросток. Волосы прямые и светлые, хотя кожа смуглая, как и у всех остальных, кого он там видел. По мнению Маршала, он был до отвращения дерзок, независим и непочтителен – проявлялось это в том, что он задавал вопросы, каких задавать не полагалось, и обо всем старался составить свое собственное мнение. Вот и насчет города он начал спорить: нельзя истреблять мирное население из-за разногласий с правителем, – а потом ушел. И не просто ушел. Когда трое верных адептов Маршала, привыкшие выполнять его приказы беспрекословно, не допуская даже тени сомнения, отправились туда во всеоружии, их бывший товарищ вышел им навстречу вместе с врагом-правителем.