Контора Игрек - Орлов Антон. Страница 66

– Фергон.

– Дерьмо. Я принес тебе хминк – боевой стимулятор из самых-самых. Примешь двойную дозу и будешь как чемпион по многоборью, но его лучше не натощак.

«Сканер» ел, а Роберт говорил, и если бы Кирч не сидела в засаде, она бы не удержалась от презрительного сопения. Щенячий скулеж. Роберт жаловался врагу на все подряд – и на муштру, и на плохое меню, и на шутки «стариков», и на конторские обычаи (о них он отзывался с брезгливым раздражением, как о «тупых дикарских ритуалах»), и на то, что денег не платят, и на всякие ничтожные мелочи вроде дребезжащего кондиционера в туалете. Видно, ему давно уже хотелось кому-нибудь поплакаться, да слушателя не было. Этого и зомбировать не надо, сам прибежал с поднятыми лапками! Он хуже Зойга, он предатель. Кирч с затаенным удовлетворением подумала о том, что ее долг – убить слабака-предателя.

– Не могу я здесь больше, – подытожил Роберт. – Хочу простой человечьей жизни, и чтоб у меня была своя девчонка – нормальная девчонка, не из этих конторских костоломок. Глотай хминк. Я тебе переодеться принес – погоди, сниму… А это крем-краска. Будешь как темнокожий, чтоб синяков не видно. Что опухший, ничего – подумают, что с похмелья. Как новый Маршал объявил сухой закон, так половина «Гиппогрифа» перепилась, типа надышаться перед смертью. Когда пойдем до машин, все делай как я и, если нам что скажут – повторяй за мной, понял? В ангарах поставили часовых, но это фигня, снимем.

В его голосе прорезались жесткие нотки, и Римма напряглась от негодования: ради того чтобы сбежать с корабля, этот рохля готов на убийство!

Шорох одежды: он стаскивал с себя предназначенный для «сканера» комбинезон.

– Вот, надевай. Твой друг Баталов где-то на Рузе, сможешь его найти? Лучше бы к нему, чем к Лиргисо. Но я по-любому расскажу все, что знаю, согласен на «сыворотку правды», только из безвредных, чтоб мозги не закипели.

«Предатель!» – Римма про себя чертыхнулась.

До сих пор ей не доводилось казнить предателей, но она уже ощутила сладкий привкус предстоящей расправы.

– Крась лицо, шею, уши и руки. Вот зеркальце, давай.

– Я не знаю, до кого нам проще будет добраться, до Стива или до Лиргисо, – Поль говорил с паузами – наверное, одновременно размазывал по коже темный грим. – На всякий случай запомни, если попадем к Лиргисо – его лучше не раздражать. Ни мата, ни грубых выражений, веди себя вежливо, как на приеме у гелионской королевы. И ксенофобию держи под контролем. Он нетерпим к тем недостаткам, которыми сам не обладает, ксенофобов он не любит. Я сумею договориться с ним и все улажу, а ты его, главное, никак не спровоцируй. Если что, извинись и скажи, что смотришь на свою ксенофобию как на психическое расстройство. Но сначала мы попробуем связаться со Стивом и Тиной.

– Я слышал, что Тина Хэдис погибла на Норне.

– Не погибла.

Римма насторожилась: вот как? Но ведь норнианский зверь сожрал разбитый «лоргу»… Или Тины там уже не было? Раз «сканер» так уверенно говорит – он, должно быть, знает. Хорошо бы взять его живьем и доставить к Маршалу для допроса.

Приняв решение, Римма сбросила робу, переложила в карман справа парализатор для «сканера» и бластер ближнего боя для стажера-предателя. Она не новичок, не перепутает.

– На шее осталось белое пятно, – донесся из приемника озабоченный голос Роберта. – И вот здесь, за ухом. А так ничего… У нас есть темнокожие, сойдешь за одного из них.

– Сюда кто-то идет, – перебил Лагайм. – С той стороны.

Кирч ощутила досаду, смешанную с азартом: «сканер» ее заметил, но это не значит, что она проиграет двум слабакам. На ходу вытащив бластер, она пересекла, низко пригибаясь, зал с покосившимися от старости контейнерами – вечным реквизитом седьмого отсека.

– Он приближается.

– Один?

– Да.

– Эсбэшники, которые тебя ищут, ходят по трое. Какой-нибудь горемыка-штрафник… – Роберт говорил негромко, но оживленно, как путешественник, готовый навсегда распрощаться и с эсбэшниками, и со штрафниками, и с другими местными достопримечательностями. – Спрячь эту желтую тряпку вон туда, за ящики.

Скрежет пластиковой тары.

– Он мне не нравится, – тревожный шепот Лагайма. – Это убийца.

– Мне здесь тоже никто не нравится. Все они убийцы, зверье… Убери парализатор, на словах отбрешемся.

– Роберт, я ведь «сканер»! – Лагайм начал терять самообладание. – Он идет сюда, чтобы убить нас. Не знаю, каким образом, но он про нас знает.

Римма присела, положила оружие на пол, вытащила из специального кармашка и натянула перчатки. Дернув «молнию» на воротнике, опустила на лицо глухой капюшон с прорезями для глаз. У нее ушло на это несколько секунд. Идиотский приказ Лорехауна оказался кстати: хорошо, что на ней полевая форма, сшитая из ткани, которую заряд парализатора не пробьет.

Взяв бластер, она крадучись двинулась дальше. Роберт и Поль от нее не уйдут – вереница залов заканчивается тупиком, другого выхода нет.

– Наверное, он следил за мной от столовой! – Роберт тоже начал паниковать. – Черт, что теперь делать? Расстреляют…

– Прекрати, – оборвал «сканер». – Парализуем его. Он один, других нет. Двигается бесшумно, но я его вижу – небольшой агрессивный сгусток, словно плывет шаровая молния.

«Сейчас засранец-стажер скажет про форму… Нет, не сказал. Забыл, „салага“, мало тебя по лбу щелкали!»

– Он за этой дверью, – тихо предупредил «сканер».

«Спасибо за подсказку», – мысленно хмыкнула Римма.

Пинком распахнув дверь, она прижалась к стене, с бластером наготове.

– Где? – с нотками истерики спросил Роберт.

– Справа.

Римма нашарила в кармане рубиконский «волчок». Будь там, со «сканером», Зойг, она не решилась бы на такой номер, Зойг не попался бы, но эти – другое дело.

«Волчок» – детская игрушка, во время путешествия по облаку Тешорва кто-то подбросил его в женскую душевую. Римма тогда первая опомнилась, сообразила, что облачные аномалии тут ни при чем, и поймала жужжащий, разноцветно мигающий, скачущий по раздевалке предмет, а после, злая и мокрая, нагишом вылетела в коридор и надавала тумаков тем, кто хихикал за дверью. Ее напугали – этого она спустить не могла.

Собираясь покинуть «Гиппогриф», она сунула «волчок» в карман: он маленький, с грецкий орех, зато переполоха может наделать, как тяжелая артиллерия.

Сейчас эти двое получат, нервы-то у них натянуты… Ухмыльнувшись, Римма включила игрушку и швырнула в дверной проем. Затем упала, перекатилась, из положения лежа выстрелила в оцепеневшего Роберта. По его бледному лицу скользнул лиловый зимний отсвет, когда это лицо перекосилось, и предатель, взмахнув руками, начал оседать на пол.

А «сканер» не оцепенел – отскочил, направил на нее бесполезный парализатор. «Волчок» не произвел на него впечатления, и Кирч это разозлило: притворяется, будто он круче, чем на самом деле!

– Брось оружие, лежать лицом вниз, руки на затылок!

Тоже не подействовало. Метнулся в сторону, за контейнеры. Он же под хминком, чертов стажер угостил его двойной дозой.

«Волчок» кружил по залу, ударялся о стены, неритмично завывал, режущие цветные вспышки мешали сориентироваться. Отбросить это, как на тренировках: посторонние звуки и световые эффекты побоку, главное – найти врага.

Роберт все еще шевелился, скреб пальцами пол. Кирч добила его контрольным выстрелом в голову, а то вдруг вытащит оружие… Убрав бластер, достала парализатор. «Сканер» знает много любопытного, а превратить ее в зомби ему слабо… Или… или зомбирование уже началось и это он внушил ей мысль, что убивать его нецелесообразно?

– Выходи, если хочешь жить! – потребовала Римма.

«Сканер» не отзывался. Он там, за столпотворением контейнеров, и он ее видит сквозь пластик и металл, а она даже на слух не может определить его местонахождение, «волчок» глушит все негромкие звуки.

Если он сбежит… В одиночку ему деваться некуда, но где-то бродит зомбированный гинтиец, готовый выполнить любой его приказ, и мало ли, кого еще он сумеет зомбировать.