Невеста ветра - Осояну Наталия. Страница 30

Только теперь она поняла, что песню кто-то сочинил специально для «Невесты ветра» – или, быть может, для капитана? Так или иначе, последние слова накрепко врезались в память, и ей отчего-то показалось, что забыть их будет невозможно даже с помощью сундука.

– Ну и ладно, – сказала Эсме, отгоняя воспоминание. Ларим шумно засопел и принялся умываться. – Начнем все сначала, а там видно будет.

«Невеста» ненавязчиво дала ей знать, что Ламар уже совсем близко... и что капитан ждет ее на палубе. Эсме в последний раз оглядела каюту – здесь было уютно, но это место домом ей так и не стало. Чего-то ему не хватало, чего-то очень важного.

Легко собираться в путь, когда путешествуешь налегке.

С ларимом на плече целительница вышла из каюты.

Паруса «Невесты ветра» снова побелели. На палубе было прохладно, и девушка обняла себя за плечи, а зверек, словно прочитав ее мысли, меховым воротником распластался на плечах хозяйки. Но это мало помогло – все равно ее бил озноб.

Или, может, причиной был вовсе не холод?

Эсме огляделась. По правому борту виднелся утопающий в тумане берег; с легким испугом она поняла, что куда ни кинь взгляд, везде виднеются рыбацкие хижины, верфи, причалы – Ламар был пугающе большим, он превосходил Тейравен раз в пять.

На мгновение туман разошелся, словно решив по-дразнить ее, и открылся поразительной красоты вид: высокие белоснежные башни, розоватый купол храма Заступницы на вершине холма, очертания далеких гор – и тут же все растаяло без следа, будто восхитительный мираж.

Капитан стоял на полуюте, спиной к целительнице. Она уже шагнула к нему, но остановилась: Крейн был не один. Точнее, рядом с ним никого не было... кроме «Невесты». Вокруг одинокой фигуры на корме витала еле уловимая аура, подобная той, что окружает влюбленных; Эсме даже показалось, что рядом с Крейном в холодном утреннем воздухе проступает женский силуэт. Целительница отвернулась и отошла к фальшборту. Наблюдая за тем, как фрегат рассекает волны, она подумала, что никогда не сумеет понять, каково это – не оставаться в одиночестве ни на миг.

Позади кто-то деликатно кашлянул.

– Вижу, вы уже готовы сойти на берег?

– Мне не нужно долго собираться. – Целительница обернулась и чуть не подпрыгнула от неожиданности. Крейн был одет гораздо скромнее, чем обычно, – Эсме, привыкшая к тому, что пират любит дорогие ткани, даже не думала, что в его гардеробе найдется хоть одна старая куртка с неряшливыми заплатами и истрепанными рукавами, – но дело было совсем в другом.

Лицо магуса перечеркивала повязка, закрывавшая левый – зеленый! – глаз. В сочетании с трехдневной щетиной и черным платком, скрывавшим волосы, это меняло его внешность так, что никто и никогда не узнал бы щеголя-пирата в матросе с совершенно бандитской физиономией.

– Заступница! – восхищенно воскликнула девушка. – Как я раньше не вспомнила... В таверне Пью, в Тейравене...

– Я сидел рядом с Умберто и наслаждался спектаклем, – подхватил магус, улыбаясь. – Кто мог знать, к чему это приведет?

– Значит, этот маскарад – специально для имперских городов? – Эсме тоже не сдержала улыбки. – Очень интересно. Да, я понимаю теперь – как ни крути, в памяти остается только повязка... забавно...

– В маскарад входят также новые имена для меня и «Невесты», – Крейн знакомым жестом почесал переносицу. – И несколько других хитростей. В Ламаре нас знают как «Шуструю» и капитана Ристо-Счастливчика. К вашим услугам! – он отвесил целительнице шутливый поклон. – Занимаемся доставкой мелких грузов, иногда не совсем законных, но какой порт выживет, строго соблюдая законы? Вы удивитесь, узнав, насколько мы востребованы.

– Не удивлюсь. – Она перевела взгляд на город. – Я, кажется, готова ко всему.

– Что ж, тогда нам пора, – хмыкнул магус. – Можете не прощаться, мы еще вернемся на борт, а для начала я бы просто хотел показать вам один домик, который, возможно, подойдет.

– Я готова, – повторила девушка.

В город они отправились вместе с Умберто и Кузнечиком. Когда Крейн помогал целительнице сесть в лодку, полы куртки раскрылись, и Эсме увидела на его поясе саблю. Отчего-то это ее встревожило, но девушка заставила себя думать только о том, что приготовил ей Ламар.

Ламар приготовил шум.

На пристани царила сутолока, и казалось, что там собралось не меньше половины городских жителей. Эсме с некоторым содроганием убедилась, что Тейравен по сравнению с Ламаром заслуживал в лучшем случае названия городишка, а уж что творилось в столице, сколько там было народу на улицах, она даже думать боялась. Вдобавок ко всему за две недели на борту «Невесты ветра» она привыкла к качке и теперь чувствовала себя очень неуверенно на твердой земле.

– Все хорошо? – раздался хриплый шепот, и Кузнечик сжал ее локоть. – Не потеряйтесь, а то обязательно влипнете в какую-нибудь историю.

Хоть Эсме и была в смятении, она все же заметила, что мальчик чувствует себя в большом городе совершенно спокойно и уверенно – даже увереннее, чем на фрегате.

– Ну что? – Магус закончил договариваться с портовым клерком и повернулся к ним. – Идем?

– Капитан, кажется, наша гостья себя неважно чувствует, – заметил Кузнечик.

– Уже вижу, – Крейн нахмурился. – Давайте-ка сюда...

Они отошли к крепостной стене, и там Эсме усадили на камень, который уже успел сильно нагреться на солнце. Она, словно кукла, позволяла делать с собой все, что угодно, одновременно пытаясь выстроить изнутри защиту против шума и потоков чужих эмоций, страстей, мыслей. Крейн даже не догадывался, что целительнице приходилось сейчас выносить, – словно тысяча человек одновременно шептали ей на ухо все свои секреты.

Оказавшись в небольшом отдалении от толпы, она пришла в себя и увидела встревоженные взгляды Крейна и Кузнечика. Ларим жался к ее плечу, и краем глаза Эсме видела, что зверек зажмурился и прижал уши к голове.

– А где Умберто? – спросила она слабым голосом.

– Отправился по делам, – сказал магус, не скрывая облегченного вздоха. – Ты в порядке?

Она кивнула.

– Тогда вы оба посидите пока здесь, я скоро буду.

Когда магус скрылся из виду, Кузнечик примостился на камне рядом с Эсме и беспечно сказал:

– Мне лучше всех. Я могу не менять имя, когда мы приходим в новый город.

Эсме встревожилась.

– Охотно тебе верю, но... разве не опасно об этом го...

– Не-а, – мальчишка покачал головой. – Хотя нет, ты права. Надо быть осторожнее, потому что... – Он закашлялся, прижав руку к горлу, и целительница вновь ощутила укол совести: не сумела, недотянула, не доделала. Велин бы ругался... наверное.

– Ты здесь бывал раньше?

Кузнечик кивнул и показал три пальца. Три раза? Три года назад? Говорить он то ли не мог, то ли боялся нового приступа. Эсме кивнула и отвернулась, чтобы рассмотреть пристань.

Белый камень, из которого здесь были выстроены дома и которым мостили дороги, по какой-то непонятной причине сиял, словно зодчие только вчера покинули город. Кое-где сквозь щели пробивалась молодая трава, а над стеной, возле которой они сидели, виднелись пышные кроны деревьев – за ней прятался чей-то сад. Эсме присмотрелась к людям, проходившим мимо, и не без удивления поняла, что их не так много, как ей показалось поначалу. Жители Ламара отличались от ее соплеменников озабоченными лицами: они все куда-то торопились. Праздношатающихся на пристани не было.

– Здесь хорошо, – хрипло сказал Кузнечик. – К их заносчивым физиономиям рано или поздно привыкаешь.

– Ты ведь здесь не жил, – укоризненно напомнила Эсме, и тотчас об этом пожалела: мальчишка на мгновение помрачнел, словно вспомнил о чем-то неприятном.

«Мне будет не хватать твоих тайн, „Невеста“...»

Неожиданно для самой себя Эсме сказала:

– Кузнечик, можно тебя спросить?..

Он кивнул.

– Можешь не отвечать, я не обижусь. Но... я давно хотела узнать... из какого ты семейства?

По лицу Кузнечика снова пробежала тень.