Посланец старейшин - Папелл Стен. Страница 74

Глава 4

БЕГИ РАДИ НЕГО, БЕГИ!

Алекс стоял на причале и курил сигарету, вытащенную из той самой пачки, которую дала ему Елена. Может быть, он поступил неправильно, бросив прямо на причал сумку и атташе-кейс, но у него просто не было выбора. Судно стояло пришвартованным у одной из топливных колонок, где капитан обычно брал бензин. Алекс не мог выдавать себя за члена экипажа из-за своего делового костюма. Его волновало, что кто-нибудь может подумать именно о том, что и происходило на самом деле. Он взглянул на противоположный берег Невы и почувствовал себя еще более неуютно, увидев здание милицейского управления на набережной Макарова, возле которого стояло довольно много людей в форме.

Терпение, сказал он себе. Вскоре он окажется за пределами России, а в Финляндии тут же станет православным священником, не боясь быть узнанным. Он встретится с крестной Елены, у которой находятся паспорт Алексея и бумага из церкви. Потом, в 23.00, он увидит Лейфа Крононсонна на станции Вантаа и получит от него билеты на самолет. Рейс «KLM» доставит его в Америку, где он выполнит все обязательства перед Ивановым, расскажет миру правду о том, что ему известно, и развалит корпорацию «Глоба-Линк».

Стоя на пристани, он чувствовал какое-то напряжение, но не мог определить его источник. Алекс знал, что чем дольше он проторчит в Санкт-Петербурге, тем опаснее для него это будет. Ведь сейчас его ничем не прикрытое лицо открыто любопытному взору любого, кто помнит газетные снимки преступника, разыскиваемого за несколько убийств.

Наблюдая, как капитан спорит с человеком, заправляющим его судно топливом, и делает при этом неприличные жесты при виде цифр, быстро меняющихся за стеклом счетчика колонки, Алекс чувствовал, что время не на его стороне, медленно тянущиеся минуты казались ему часами. Чтобы снять нервное напряжение, он решил пройтись по пристани и, взяв на всякий случай сумку и кейс, подошел к ремонтному цеху, где в сухих доках стояли ряды пустых корпусов судов. Цех был огорожен высоким забором, у открытых ворот сидел охранник, курил и читал газету.

Что-то заставило Алекса резко обернуться. Он увидел, что старый капитан едва ли не бежит в его сторону, отчаянно при этом жестикулируя. Он явно хотел предупредить о какой-то опасности, и Алекс тут же завертел головой, пытаясь понять, в чем же дело. Странно, как капитан догадался, что его пассажир, каким бы солидным бизнесменом он ни казался, старался избегать встреч с представителями властей. Да и обещанные пять тысяч он явно не хотел потерять. Тут на капитана внезапно набросились трое. Один схватил старика за руки и развернул, а двое остальных принялись молотить его по лицу. Ясно было, что, разделавшись с капитаном, они попытаются ограбить Алекса, по виду которого легко можно было догадаться о том, что он далеко не беден.

После того как Старейшины выбрали Алекса для выполнения этой миссии, он прошел основательную подготовку, всесторонне изучал как Россию, так и Америку, и знал, что российские города были поражены преступностью, несмотря на периодические наскоки президента Лаврова на коррупцию и мафию с целью поднятия собственного престижа. Россия занимала третье место после Колумбии и Сальвадора по числу телесных повреждений, убийств и самоубийств на душу населения.

Вдруг откуда ни возьмись появилась милиция и стала разнимать дерущихся. Один из милиционеров бросил взгляд на Алекса, прищурился, явно пытаясь получше разглядеть его лицо, наполовину прикрытое кепкой. Алекс мгновенно нырнул под ряд лодок, стоящих в сухих доках, несколько раз больно проехавшись макушкой по их днищам и потеряв кепку. Теперь он во весь дух мчался к противоположному концу территории мастерской. Мешали лишь атташе-кейс и сумка. Пустившиеся в погоню милиционеры уже догоняли его, но тут как раз лодочные корпуса закончились, и он бросился в открытые ворота, миновав охранника, по-прежнему читавшего газету. Тем временем один из милиционеров по сотовому стал запрашивать дальнейших указаний. Единственным преимуществом Алекса было то, что на улицах Санкт-Петербурга, запруженных народом, он сможет быстро затеряться в толпе. Если, конечно, повезет.

Он почти не чувствовал боли от ссадин на голове и лице, причиненных днищами лодок. На какое-то время ему удалось оторваться от преследователей. Под трели милицейских свистков Алекс перебежал по мосту Ново-Адмиралтейский канал и оказался на широком Английском проспекте, где людей на тротуарах было уже достаточно много. Ноги вынесли его на Храповицкий мост, ведущий на Большую Морскую, еще одну широкую улицу. Царящий там шум полностью поглотил звуки свистков. К счастью, у милиционеров не было в распоряжении машины – должно быть, они оставили ее там, у пристани.

Лавируя среди прохожих у Юсуповского дворца, Алекс понимал, что на какое-то время он получил преимущество. Впереди был Невский проспект с вечными толпами народа. Там уже его вряд ли кто-нибудь узнает. Сердце от бега едва не выпрыгивало из груди, он перешел на шаг и смешался с бесчисленными туристами, которые бродили по магазинам и осматривали исторические достопримечательности. Только теперь Алекс набрался духу оглянуться и посмотреть, сильно ли он оторвался от милиции. Погони нигде не было видно. Он ушел от них, или ему казалось, что ушел. Теперь нужно было срочно найти туалет и привести себя в порядок, ведь Алекс знал, насколько неважно выглядит со всеми этими ссадинами и царапинами.

Забитый покупателями Пассаж с его многочисленными магазинами подходил для этого больше всего, и беглец решил воспользоваться такой возможностью. Пришлось едва ли не локтями прокладывать себе дорогу среди ранних покупателей, но наконец он обнаружил мужской туалет, заперся в кабинке и только теперь по-настоящему смог перевести дух и привести в норму пульс. Лицо заливал пот, и Алекс промокнул лоб туалетной бумагой, воспользовался унитазом по прямому его назначению, потом вышел из кабинки и подошел к раковине, где в первый раз получил возможность взглянуть на себя в зеркало. Лицо было в засохшей крови от порезов. Он смыл кровь и, как смог, привел себя в порядок. Во всяком случае, относительный. Все же это лучше, чем ничего.

Сейчас он впервые вспомнил о капитане, который предупредил его об опасности, пусть даже сделал это главным образом из-за пяти тысяч долларов, которые пока не получил. Капитан, как велел Алекс, будет его ждать, но сначала нужно спокойно все обдумать и затеряться достаточно надолго, чтобы все успокоилось, поскольку милиция наверняка рыщет в районе пристани.

Патрульные машины будут прочесывать улицы, к тому же Алекс был уверен, что люди Юсуфова уже извещены о его появлении. В одеянии священника ему ничего грозить не будет, но он не мог рискнуть переодеться, поскольку священник с атташе-кейсом и сумкой сразу станет бросаться в глаза.

Ему придется сохранять обличье бизнесмена, в этом имидже, по крайней мере, нет ничего необычного. Он обретет безопасность на городских улицах, но из-за разгара белых ночей не может рассчитывать на спасительную темноту. Придется передвигаться при свете дня. Прежде всего нужно выбраться из этого района города, где милиция особо тщательно ищет его.

Рубли уже подходили к концу, и Алекс с опаской заглянул в обменный пункт и поменял доллары, купил в аптеке солнцезащитные очки с широкой оправой, затем смешался с толпой на станции метро «Площадь Восстания», где поезда всегда были битком набиты людьми, многие из которых читали книги и газеты. Слава богу, его фото больше не украшало первые полосы. Он проехал четыре остановки, выскочил на станции «Нарвская» под объявление «Осторожно, двери закрываются» и поднялся наверх. Там миновал несколько оживленных улиц, прошел мимо большого памятника Сергею Кирову на проспекте Стачек. Потом вместе с толпой на остановке стал дожидаться троллейбуса, постоянно ища взглядом патрульные машины. Пока он был в безопасности и с облегчением перевел дух, когда к остановке на углу Стачек и Трефолева, наконец, подошел троллейбус.