Виа Долороза - Парфенов Сергей. Страница 42
Игорь опять взглянул на девушку. Нет! Другая… Не похожа… Показалось!
– А где ваш раненый? – спросила в этот момент рослая девица с тугими аппетитными формами. Увидев Аркадия, с несчастным видом сидящего на кровати, она подошла к нему и уселась рядом.
– Бедненький! – произнесла с плаксивым интонациями. – Дай, я тебя пожалею…
И осторожно попробовала отодвинуть руку Аркадия от глаза.
– Брысь! – зло зыркнул на нее Резман, – ладонь от лица отодвигать не стал, но девицу это, похоже, совсем не смутило.
– Ой, ой, ой! Какие мы гордые! – с нежностью проворковала она. – Ну-ну, дурачок! Я ж не царапаться собралась…
И снова дотронулась до руки Аркадия.
– Брысь, я сказал! – ещё более злобно рявкнул на нее Аркадий. – Гена, где ты их достал? Убери их отсюда…
Девица обиженно надулась.
– Ну и дурак! – заявила она. Поднявшись с кровати и гордо неся перед собою свой монументальный бюст, она направилась к выходу. Гена Бурков осуждающе посмотрел на Аркадия и постучал пальцем по виску. Догнав девицу, он обхватил ее за талию и зашептал, подталкивая к двери:
– Не обижайся, солнышко! У больного бред… Оставим несчастного, пусть отдохнет…
Обе девицы вместе с Геннадием суетливо покинули номер. Потом из коридора донесся веселый голос Геннадия, а следом раздался заливистый, не слишком естественный смех одной из девиц, – видимо, той, что незаслуженно обидели.
– Посидели! – коротко выдохнул Илья и, оглядев заставленный стол, спросил. – Допьем?
– Допьем! – меланхолично согласился Игорь.
Разлив по стаканам остатки водки, они чокнулись и выпили. Затем доели консервы, по очереди выковыривая ножом рыбу из жестяной банки. Достав сигареты, закурили.
– Интересно, а сколько сейчас времени? – Игорь поглядел в серое окно. – Светло вроде! – а потом посмотрел на часы. – Ого! Третий час… Вот черт! Здесь же белые ночи! Давайте спать, мужики… Завтра не встанем…
– Сегодня! – не то ворчливо, не то сонно поправил его Илья – Сегодня уже… Ладно… Я пошел… Спокойной ночи!
Он нетвердой походкой вышел из номера, забыв прикрыть за собою дверь…
– Я, пожалуй, тоже пойду! – Игорь поднялся, чувствуя, как алкогольный дурман мягко покачивает усталое тело. – Давай, Аркаш, до завтра!
– Угу, – засыпающим голосом откликнулся Аркадий.
Игорь вышел, осторожно прикрывая за собой дверь, но тут услышал сзади негромкое:
– Игорь! Подождите…
Игорь недоуменно оглянулся – не померещилось ли? Позади стояла девушка, – та самая, с зелеными глазами… Нет, не та далекая, из Дворца молодежи, а другая, которую только что приводил Геннадий… Маленькая, – глаз, которые его недавно так поразили, не видно – настороженно спрятались в тени… Игорь почувствовал, что мысли путаются, свиваются в темный клубок, а потом вдруг лопаются, как мыльные пузыри.
– Игорь… Вы не дадите свой автограф? – спросила девушка.
– Что? – недоуменно переспросил Таликов, пытаясь сосредоточится.
Девушка смотрела на него с какой-то отчаянной надеждой и испугом одновременно.
– Автограф…– повторила она. – Ну… На память… У вас песни такие… Ну, как сказать? Очень хорошие.. Про любовь, особенно… Я таких раньше никогда не слышала. Правда, правда…
Игорь подошел, облокотился для устойчивости рукой на шершавую стену и посмотрел девушке прямо в глаза. Долго, не отрываясь. Потом спросил.
– Зовут-то как?
– Наташа, – ответила девушка тихо.
– А где ж ты будешь ночевать, Наташа?
– Я? – девушка, казалось, растерялась. – Не знаю… Найду где-нибудь…
Утром Игорь проснулся от того, что кто-то настойчиво тарабанил в дверь номера.
– Наташ, Наташка! – раздался снаружи женский голос. – Вставай! Пора уже!
С плеча у него поднялась девичья голова с разметанными в беспорядке длинными льняными волосами и сонно прокричала в ответ:
– Сейчас!
Потом ночная гостья откинула одеяло и, не смущаясь своего обнаженного тонкого тела перелезла через него, быстро оделась, собрав с пола разбросанную одежду. Так же быстро подошла, чмокнула, словно утайкой и, окатив на прощанье взглядом малахитовых глаз, прошептала:
– Не забывай меня…
Дверь за ней хлопнула и в номере повисла пустая, холодная тишина. Игорь растерянно встал, посмотрел на часы на столике. Половина восьмого. Он натянул джинсы, надел на голое тело свитер и вышел в коридор. Никого… Подошел к номеру Аркадия, дернул за ручку – в номере пусто… Кровать застелена, на покрывале аккуратно сложено чистое белье. Игорь подошел к дежурной по этажу.
– Извините… А мой друг? Из тридцать девятого номера… – спросил он. – Не знаете где?
– А… Это с глазом который… Уехал уже! С полчаса, как уже уехал. Он вам записку оставил.
Дежурная протянула Игорю сложенный вчетверо листок. Игорь развернул – там было написано:
"Я улетел в Москву. Когда будете возвращаться обязательно позвони. До встречи в Москве! Аркадий."
Вы знаете сколько весит миллион долларов? Настоящий, полноценный миллион долларов? Миллион долларов не весит ничего! Миллион долларов – это, на самом деле, маленький листочек бумаги с напечатанным на нем семизначным числом. Борис Моисеевич Сосновский вышел из прохлады банка и сел за руль припаркованных у тротуара "Жигулей". Захлопнув дверь машины, он вытащил из внутреннего кармана легкой светлой куртки выписку с банковского счета, открытого им на имя своей офшорной фирмы, и посмотрел на длинную череду цифр. Один миллион двадцать девять тысяч семьсот сорок один доллар и двадцать семь центов значилось в ней.
– Ну, вот я и миллионер! – почему-то совершенно спокойно подумал Борис Моисеевич. – Можно покупать белые штаны и ехать в Рио…
А ещё ему пришло в голову, что в отличие от великого комбинатора с таможней у него проблем не будет никаких. Ему не надо рассовывать по карманам брошки с бриллиантами, покупать дорогие шубы, его даже не интересуют пестрящие во всех газетах крикливые заголовки "Обналичим под любой договор!", "Обналичим под минимальный процент!!!" Нет, ничего этого ему делать не надо… Все гораздо проще – достаточно перевести этот миллион на счет своей офшорной фирмы в какой-нибудь иностранный банк и жить дальше на одни проценты, как рантье где-нибудь в солнечном Рио или теплой Хайфе, наслаждаясь повседневным карнавалом жизни…
Неожиданно Борису Моисеевичу показались мелкими и скучными богатства его израильского товарища Александра Шабсона – его небольшой особнячок, старая машина и со смешанным чувством удивления и недоумения он вспомнил, как еще совсем недавно пределом его мечтаний был оклад в каких-то пять тысяч долларов. Борис Моисеевич зрительно сопоставил эти цифры рядом – длинный миллион и коротенькие пять тысяч…
"Разница в двести раз, – автоматически подсчитал он. – Даже больше… Учитывая, что на счете больше миллиона…"
А эта разница не просто в цифрах, вдруг понял он. Эта разница между тем, прежним Борисом Сосновским и им сегодняшним… Разница в возможностях, в свободе выбора, в самом ощущении свободы. Смешно! Прошло-то всего чуть больше двух месяцев… Два месяца и уже два разных человека.
"А может действительно пора остановиться? – предательской искоркой сверкнула у Бориса Моисеевича в мозгу шальная мысль. – Ведь у тебя есть свой миллион! Миллион долларов! Свой! Мечта любого американца, француза, шведа… И еврея, кстати…" Но он тут же себя одернул, провел по ладонью по редеющим волосам и упрямо сжал рот.
"Стоп! Это во мне прежний товарищ Сосновский проснулся… За месяц сделать миллион и остановиться? При том, что есть отлаженный источник дохода? Не-ет! Глупее решения не придумаешь! Теперь наоборот главное – не останавливаться! Тогда что же? Продолжать дальше заниматься сбытом автомобилей? Накапливать первичный капитал, чтобы потом вложить его куда-то ещё, накопить побольше и опять же свалить за границу, наслаждаться жизнью? Нет… Это слишком простое решение! Слишком простое… Решение обывателя, посредственности… Это не для него! Его главное богатство – совсем не деньги, как может показаться на первый взгляд, его главное богатство – это мозги! Использовать этот дар на пятьдесят процентов – все равно, что ездить на машине со скоростью велосипеда: дорого и неудобно. Значит? Значит, надо увидеть проблему с более высокого уровня! Ведь именно на этом основан принцип принятия решения. В чем, в чем, а в принятии решений он – дока, это его хлеб, его специализация, на этом он собаку съел! Значит, получается надо определить уровень! Более высокий уровень…. Тогда надо разобрать ситуацию по-подробнее…"