Мы расстреляны в сорок втором - Пархомов Михаил. Страница 6

— Ты сегодня дежуришь? — спрашивает Тоня.

— Нет, я выходной, — он жадно курит, затягиваясь с такой силой, что западают щеки. — Зашел мимоходом к ребятам, а тут — случай…

Он быстро одевается. Натягивает футболку и парусиновые брюки. Хочет сунуть босые ноги в туфли, но, передумав, закатывает брюки и босиком спускается к воде. Он ждет, пока мы рассядемся на банках, и только тогда отталкивает шлюпку. Затем выводит ее на быстрину, табаня правым веслом.

У правого берега течение стремительное, прижимное. Ленька гребет короткими рывками. Футболка на его груди ходит ходором. Он молчит и смотрит на Тоню, опустившую руку за борт. Меж пальцев ее руки ласково струится вода.

— Мальчики, спойте что-нибудь, — жеманно говорит Валентина.

Ко всему она еще и дура. Я смотрю на нее с ненавистью. Странно, что Тоня с нею дружит. Они такие разные! Мне хочется выругаться.

Лодка тычется носом в берег. Ленька посылает ее вперед сильным гребком. Потом соскакивает на песок. Он по-прежнему молчит, но уже старается не смотреть на Тоню. Я понимаю, что творится у него на душе. Ленька все еще надеется на что-то, ждет…

Будь я на месте Тони, я бы хоть разок улыбнулся ему. Нельзя же так изводить человека. А Тоня безучастна. Она ничего не знает о моей встрече с Ленькой возле шлагбаума. Поэтому, надо думать, она и свела нас теперь. И хитрая же она. Тоня.

Оставив вещи в лодке, мы ложимся на горячий песок. Спустя минуту Тоня срывается с места и бежит в воду. Возвращается мокрая, счастливая и ластится ко мне. Голову кладет на плечо. Кажется, что все это она делает нарочно.

Я вижу, как у Леньки вытягивается лицо. Мне его жаль. Я бы отодвинулся от Тони, но не смею пошевелиться. «И зачем Тоня затеяла эту игру?"спрашиваю я себя.

Пока я размышляю об этом, поднимается Валентина. Она входит в воду по щиколотку и зовет:

«Леничка, помогите! Я боюсь. Ой, он…» Она не умеет даже скрыть своего притворства.

— Сейчас, — хмуро говорит Ленька и встает. — Иду.

Когда он отходит, я тихо говорю Тоне:

— Нехорошо получается. Перед Ленькой совестно.

— Вот как, ты недоволен? — она смотрит на меня своими ясными, спокойными глазами. — Хочешь, чтобы я к Леньке подсела?

— Нет, не хочу, — отвечаю я угрюмо.

— Тогда лежи.

В город мы возвращаемся под вечер. Тоня говорит Леньке, чтобы он проводил Валентину. И он не перечит ей.

Он прощается. Я крепко пожимаю его шершавую руку, и он уходит. Это наша предпоследняя встреча на берегу. Спустя две недели Ленька наденет форму и получит назначение на канонерскую лодку «Кремль».