Натянутый лук - Паркер К. Дж.. Страница 70

— Да.

Он убрал клинья, подтащил три части друг к другу и начал их внимательно исследовать.

— Бесполезно, — огласил Бардас наконец свой вердикт. — Как тебе это нравится?

Он сел на траву и спрятал лицо в ладонях.

— Бардас.

Ответа не последовало. Эйтли наблюдала за ним как можно более равнодушно, пытаясь припомнить, как было раньше. У него и раньше случались неудачи, но она забыла, как именно он реагировал. Бардас не притронулся к сидру, а в Городе после неудачного дня он топил свои печали в вине. Но теперь это казалось таким далеким, словно это Эйтли уехала, а он остался. Бардас выглядел так, как будто провел здесь всю жизнь.

— Думаю, вернусь на побережье утром, — сказала она. — Хочу заглянуть на рынок в Торнойсе. Может, куплю что-нибудь.

Он кивнул, не оглядываясь.

— Ткань, керамика, медные изделия. Не очень хорошего качества, зато дешево. Они хотели построить фабрику для местных. — Теперь Бардас смотрел вверх, но не на нее. — Жаль, что нельзя раскрыть людей, как деревья, — сказал он, — раскроить их надвое и посмотреть, что внутри. Тогда бы мы намного меньше ошибались. Человека можно рубить, уже когда ему двадцать, а хорошее дерево будет расти на протяжении нескольких поколений, и еще непонятно…

Каким-то образом его слова облегчили Эйтли задачу. Сейчас он был просто мусором, как разрубленное дерево. Да, много мусора в Месоге.

— Наверное, я буду возвращаться время от времени, — сказала Эйтли, радуясь, что он на нее не смотрит. — Береги себя, слышишь?

— Спасибо, что подвезла. Приятно было снова тебя увидеть. О, Эйтли…

Он произнес это таким тоном, как будто просил подать ему шляпу, ножны или фляжку.

— Да? — сказала она.

— Сделай одолжение, забери с собой мальчика. Между нами говоря, я не думаю, что фермерство — для него.

Эйтли на мгновение задумалась.

— Ты знаешь, я обычно не беру с собой людей.

— Это очень важно. — Бардас вздохнул, подобрал полено, посмотрел на него и отбросил в сторону. — У ребенка здесь нет никакого будущего, особенно учитывая, что он из Города. Это место не для него.

— Не уверена, что могу тебе помочь, — сказала она. — Мне его жалко, но это не моя проблема.

Он закрыл глаза.

— Я попрошу тебя снова. Пожалуйста, забери его с собой. Это место ужасно. Даже деревья плохие.

Эйтли вздохнула.

— Поступим так: я заберу его на Остров и постараюсь пристроить куда-нибудь, буду присматривать, по крайней мере вначале. И все. Больше никаких сувениров. Сейчас я могу позволить себе перевозить только тот груз, который в состоянии оплатить дорогу.

— Спасибо, — сказал Бардас. — Скажи ему, чтобы взял ценные вещи, он не захочет. — Он улыбнулся. — Говорит, это то же самое, что грабить мертвеца; глупый, не понимает, что мертвые для того и предназначены. И пусть парнишка заберет с собой мой меч, он дорого стоит.

— Гюэлэн? — Бардас кивнул.

— Их не так много осталось.

— Я знаю, — ответила Эйтли. — Люди ломают их.

— Именно. — Бардас развернулся и посмотрел на нее, как на дерево, которое оказалось непригодным для луков. — Сплошной мусор, везде сплошной мусор.

— Все очень просто, — говорил Авид Соеф, главный оратор сепаратистов, — а мы только пытаемся найти сложности. Это же глупо. Давайте поймем, что все очень просто, и попытаемся найти выход. Перед нами два пути: удвоить военные ряды или признать поражение. Третьего не дано. Ну, что выберем?

На собрании каноников было непривычно тихо; ужасно замерзший Геннадий ощущал себя не в своей тарелке. Сидевший рядом с ним Джуифрез Боверт, казалось, настолько ушел в спор, что напрочь забыл о его существовании.

— С другой стороны, — продолжал Авид Соеф, — мы можем сдаться. Можно выдвинуть много аргументов в защиту этой точки зрения, и всем известно, что сепаратисты неоднократно выступали за прекращение войны. Фактически мы были против кровопролития с самого начала и никогда этого не скрывали. Но между «не стоило начинать» и «давайте сейчас закончим» огромная разница. Она заключается в том, что если мы признаем поражение — а это именно поражение, неприятное, унизительное поражение, которое стоило жизни многих коллег и друзей, — то солжем всему миру и самим себе. Мы громко скажем, что Шастелу пришел конец, что несколько ударов Горгаса и Ньессы могут сбить нас с ног. Я не люблю лгать, это мне не по нутру, джентльмены, и я предпочитаю этого не делать. В результате нам остается только одно: удвоить ряды. — Он огляделся; все внимательно слушали. — И это все, что я могу сказать, — закончил он и сел.

— Ошибка, — прошептал Джуифрез на ухо Геннадию. — Как жаль.

Прежде чем Геннадий успел ответить, на другом конце залы поднялся другой оратор.

— Стен Могре, — пробормотал Джуифрез. — Выкупщик. Чувствую, сейчас нам достанется.

Стен Могре прокашлялся. Это был невысокий полноватый мужчина с белой бородкой и очень низким голосом.

— Больше всего на свете я люблю, — сказал он, — соглашаться с сепаратистами. Как все настоящие удовольствия, это происходит нечасто, а когда все же происходит, я люблю делиться им с друзьями. Так что, друзья, наслаждайтесь.

Геннадий услышал, как Джуифрез простонал. Могре оглянулся, потом продолжил:

— Я согласен, мы не должны прекращать войну из-за пары поражений. Согласен потому, что причины, по которым мы начали войну, остались неизменными, и я согласен, что подписание договора со Стервой очень унизительно. Поэтому сейчас мы согласны друг с другом, как и положено хорошим друзьям. Осталось лишь обсудить детали.

По зале прошло волнение. Джуифрез откинулся назад, скрестил руки и закрыл глаза.

— И первое, что мне хотелось бы отметить, — продолжал Стен Могре, — раз мы теперь друзья, то давайте вести себя как друзья, забудем все ссоры. Что касается войны, то выкупщики всегда готовы были сотрудничать со всеми фракциями, присутствующими на сегодняшней Ассамблее — вполне разумно, верно? — но по какой-то причине у нас не получалось. Не знаю почему, для меня это загадка. К счастью, мы можем больше не беспокоиться по этому поводу, давайте отложим в сторону все недоразумения и сосредоточимся на задаче. Согласны? Ну конечно. Как только что сказал мой друг Авид, все предельно ясно.

— Свинья, — пробормотал Джуифрез. — Почему бы просто не согласиться с предыдущим оратором?

— Вот мое предложение. Мы готовы признать, что в первый раз наш план не сработал. Фактически он провалился. К счастью, потери были не очень серьезными ни с нашей, ни с их стороны. Впрочем, как только что сказал мой друг, для такой крупной и влиятельной организации, как Фонд, любая потеря является катастрофой. Итак, я предлагаю прекратить командовать этой войной и передать ее в руки достойного и смыслящего в военном деле человека. После вдохновляющей речи, которую он только что произнес, кто может сомневаться, что нет никого лучше моего друга Авида Соефа? Все присутствующие ждали, что именно это и произойдет, — так гром указывает на наступление грозы. Геннадий, однако же, сильно удивился и вынужден был приложить огромные усилия, чтобы не рассмеяться.

— Более того, — продолжал Стен Могре, — мы должны снабдить Авида Соефа всеми необходимыми ресурсами. Предлагаю выделить ему две тысячи солдат и бюджет в размере сорока тысяч городских золотых квотеров. — Он сделал паузу, широко улыбаясь. — С такими ресурсами можно не волноваться за исход операции.

Когда Могре садился, вся зала уже бурлила, как котел с кипящей водой. Джуифрез недовольно хмурился и толкнул локтем своего соседа.

— Сделай что-нибудь. Мужчина кивнул и встал.

— Боюсь, Стен, я с вами кое в чем не согласен. Конечно, настоящий позор, если мы провалим операцию после того, как нам выделят необходимое количество ресурсов. Но я не согласен в определении слова «необходимые». Две тысячи солдат и сорок тысяч городских золотых квотеров, Стен? Слишком мало.

Джуифрез неуверенно поерзал и прошипел:

— Осторожнее, идиот.