Пробирная палата - Паркер К. Дж.. Страница 41

– Это мы знаем, – снова сказал тот, который первым заметил, что Лордан очнулся. Он говорил медленно и вкрадчиво, как будто имел дело с умирающим или дурачком. – Вы упали, ударились головой… ничего серьезного. Но раньше. Что случилось до этого?

Бардас задумался.

– Я с кем-то разговаривал.

Похоже, его ответ пришелся по вкусу незнакомому мужчине, потому что он позволил себе улыбнуться.

– Ага… а вы можете вспомнить, с кем разговаривали?

– С моим командиром, – прохрипел Бардас. – Он обещал мне повышение.

Неверный ответ?

– Я имею в виду после этого? После разговора с адъютантом, но до того, как вы упали. Вы с кем-то говорили?

Бардас попытался покачать головой, но она отказалась подчиниться, и ему пришлось шевельнуть языком.

– Нет.

– Уверены?

– Да… по крайней мере… насколько помню.

– Он что-то скрывает, – пробормотал Сын Неба. – Уклончивость, легкая паранойя. Очевидный тепловой удар.

– Мы врачи, – снова сказал самый терпеливый. – Мы здесь, чтобы помочь вам. Вы уверены, что ни с кем не разговаривали?

– Уверен, – ответил Бардас, а когда лицо врача сложилось в гримасу разочарования, добавил: – Конечно, мне показалось, что я разговаривал с кем-то, но это было… ну, не наяву. Галлюцинация или что-то в этом роде.

Разочарование сменилось раздражением.

– Неужели? А почему вы так в этом уверены? Можете объяснить?

– Легко. – У него ужасно разболелась голова. – Сначала он попытался убедить меня в том, что он кто-то, кого я убил в шахтах, потом стал выдавать себя за исследователя истории из далекого будущего. И еще… он слишком много знал обо мне. Должно быть, мне все привиделось.

– Понятно. – Сторонник черепно-мозговой травмы заметно оживился. – И часто вы разговариваете с воображаемыми людьми?

– Да, – сказал Бардас, и врачи исчезли.

Когда он снова открыл глаза, то обнаружил, что находится там же, но один. Теперь здесь было темно, и он чувствовал запах лука и розмарина, крови, сладкого майорана и мочи. Какое-то время все было тихо, как в могиле, потом неподалеку застонал мужчина.

Наверное, я в больнице, подумал Бардас.

Голова все еще раскалывалась от боли, хотя боль стала теперь другой. Он прислушался к ней, вобрал в себя, стараясь определить ее по текстуре и интенсивности. Если черепно-мозговая травма это медицинский термин, означающий удар по башке, то, пожалуй, у него именно та самая травма. Ему много раз доставалось по голове, и ощущения были схожие.

– Бардас?

– Ш-ш, – прошептал он. – Людей разбудишь.

– Извини.

– Все в порядке. Кстати, как ты?

– Не жалуюсь, — ответил Алексий.

Бардас закрыл глаза. Он ясно видел Патриарха во тьме, за опущенными веками.

– Ну, чем ты там занимаешься? Что случилось?

– Сам не знаю, – признался Бардас. – То я шел по коридору, то вдруг оказался здесь. Может быть, у меня черепно-мозговая травма, а может быть, тепловой удар.

– Черепно-мозговая травма?

– Да, это когда тебя треснут по башке. Правда, в последнее время меня вроде бы и не били, но, похоже, ее последствия проявляются не сразу. В общем, это все, что я знаю.

– Да уж, не повезло,— сочувственно сказал Алексий, – Надеюсь, скоро поправишься.

– Спасибо. – Боль вдруг усилилась и почти сразу ослабла. – Ты чего-то хотел или просто заскочил поболтать? Не хочу показаться невежливым, но сейчас…

– Конечно. Мне просто стало интересно, где ты, вот и все. Когда я услышал об Ап-Эскатое, то очень обеспокоился; быть погребенным заживо – это, должно быть, ужасно.

Бардас улыбнулся.

– Я мало что помню, – ответил он. – Отключился, как свет, а потом меня откопали, и я очнулся в полевом лазарете. Как ты? Чем теперь занимаешься?

– Не поверишь, но я снова преподаю. Почти как в старые времена. Приятно заниматься чем-то полезным, а не просто болтаться без дела.

– Рад за тебя. И где же ты преподаешь?

– Бредит, – произнес мужской голос, невидимый, но громкий. – Довольно распространенный эффект в случаях с черепно-мозговой травмой. Ваши предложения?

Бардас открыл глаза. Светло. Свет был мягкий, как после рассвета, когда земля еще не прогрелась. Кто-то высокий – Сын Неба? – стоял над ним. Немного в отдалении – группа внимательно прислушивающихся молодых людей.

– Пусть отдохнет, – сказал кто-то из них. – Это все, что можно сделать, не так ли?

– Хороший ответ, – сказал Сын Неба, – но я думаю, у нас есть кое-что получше. Кто?

Один из молодых людей осторожно откашлялся.

– Дать что-нибудь успокоительное. Маковый сок, например, и пусть спит, пока не поправится. А от боли настой ивовой коры.

– Но только не то и другое вместе, – укоризненно заметил Сын Неба, – иначе он может уснуть и не проснуться. Кроме того, если он уснет, то ему ничего не понадобится от боли. Очень хорошо. Ладно, пойдемте дальше.

– Посмотрите.

Кто-то из студентов заметил, что Бардас открыл глаза, и кивнул в его сторону. Сын Неба оглянулся.

– Он очнулся? Замечательно. Но давайте не будем переутомлять больного. Покороче. Итак, как мы себя чувствуем сегодня?

– Ужасно, – прохрипел Бардас. – Где я?

Сын Неба наклонился и прижал к его голове подушечки больших пальцев.

– Больно? А так?

– У-у, – простонал он.

– Как я и думал. Череп слишком мягкий, имеются выпуклости и впадины, которые нужно убрать. – Он отвернулся и посмотрел на одного из студентов. – Рихтовочный молоток номер один и овальную наковальню, пожалуйста.

Прежде чем Бардас успел что-то сделать или возразить, Сын Неба заставил его открыть рот и сунул в него что-то. Это была стальная штуковина, которую подкладывали под обрабатывающуюся деталь. Потом Сын Неба взял у студента молоток и начал постукивать по голове Бардаса. Удары были быстрые, размеренные, короткие, словно работал дятел.

– Цель этой операции заключается в том, чтобы подгладить уже законченную деталь. Кроме того, рихтовка выполняет еще две дополнительные функции: сжать металл и закрыть его поверхностные поры. При этом важно не переусердствовать, чтобы металл не стал слишком тонким или слишком твердым, другими словами, хрупким. Если уж из-за чрезмерного рвения деталь все же обретет хрупкость, ее следует прокалить огнем и обработать заново, как снаружи, так и изнутри.

Бардас хотел крикнуть. Но во рту сидела железяка, голова вибрировала и гудела от быстрых ударов, эхо которых билось о стенки черепа. Он снова попытался закрыть глаза, но заклепки на веках сплющились и мешали…

Бардас открыл глаза.

Он сидел на кровати в своей крохотной комнате в верхней задней галерее.

– Успокойтесь, – прозвучал голос сидевшего у него в ногах мужчины. – Приснилось что-то?

Бардас закрыл рот, челюсти сошлись, словно повернулись на металлической оси и при этом не заскрипели. Впрочем, это было бы абсурдно.

– Извините.

– Все в порядке. – Мужчина оказался Сыном Неба, стариком Анаксом, работавшим в Пробирной палате. За его спиной маячила громадная фигура его помощника Болло. – Хотя должен признаться, вы изрядно напугали нас, когда закричали. Ладно, как вы себя чувствуете?

Бардас поежился и осторожно опустился на матрац. Голова болела.

– Извините, если вам это покажется странным, но… вы реальные?

Анакс улыбнулся:

– У вас проблемы с этим, да? Трудно отделить реальность от вымысла. Знаю, у меня такое тоже бывает. Да, мы реальные. По крайней мере, насколько это возможно. Все из-за этого места, да?

Бардас подумал и кивнул:

– Что со мной случилось? Последнее, что я помню, это как шел по коридору…

– Да, вы, очевидно, упали, – усмехнулся Анакс. – Когда вас нашли, вы были без сознания, никак не могли привести вас в чувство. Били по щекам, толкали, пинали, даже вылили на голову кувшин воды. Потом послали за нами. Наверное, решили, что ответственность за вас лежит на наших плечах. В общем, мы притащили вас сюда, то есть это сделал Болло.