Лето страха - Паркер Т. Джефферсон. Страница 41

Осветив землю, Пэриш проверил, как я заровнял наши следы лопатой.

Койот мог бы рассказать, что мы были здесь, может быть, олень, или Черная Смерть со своими приятелями, но люди, я уверен, никогда не смогли бы предположить даже...

Спускаясь по склону холма, я шел первым. Некоторое время передо мной метался луч света видеокамеры, однако вскоре и он погас, оставив меня в полной темноте. Нас по-прежнему окружал туман. Лопата и кирка балансировали на моем плече. Запасы адреналина в крови полностью исчерпали себя, и потому, волоча ноги в сторону своего дома, я испытывал лишь одно чувство безмерной усталости.

— Кстати, Мартин, удовлетвори мое любопытство. Кто будет считаться оператором, если вдруг эта пленка попадет кому-то в руки?..

— Грейс.

— Почему?

— Потому что вы оба — психи. Откуда я знаю почему. Люди снимают фильмы, в которых девушкам во время полового акта перерезают глотки. Шагай к своему гаражу, Монро.

Я сложил инвентарь в углу. Затем Пэриш знаком приказал мне подойти к моей машине. Указал на багажник.

— Открывай, — приказал.

— Что еще надумал?

— Сегодня вечером я потратил целый час в твоем доме на поиски того, что принадлежит мне по праву. Я думаю, все это в багажнике. Открывай, а не то я взломаю его.

Изодранной, покрывшейся волдырями рукой я выудил ключи и открыл багажник. Пэриш улыбнулся. Проглядел содержимое своей коробки с уликами. Вынул ее, опустил на пол.

— Эмбер — дура, — сказал он, и на его массивном лице снова появилось безмятежное тяжеловесное выражение. — Красивая рехнувшаяся дура. Она всегда обожала мужиков, которые обращались с ней как с дерьмом. Я тоже пытался делать это, но похоже, эта задача оказалась мне не по плечу. Судя по всему, она снова втюрилась в тебя. Но и ты, Монро, не умнее ее. А вообще-то, вы с ней просто идеальная пара — будете до конца своих дней постоянно вставлять друг другу палки в колеса. Вы стоите друг друга. Впрочем, мои денежки пока что у Эмбер, чего-чего, а силы воли и коварства ей всегда хватало. А ты? Ты — ничто!

— Но с чего вдруг такая перемена, Мартин? Не далее как несколько ночей назад ты в одних трусах стоял в ее спальне, готовый кончить прямо в них от одних воспоминаний о ней.

Пэриш прислонился спиной к моей машине, блуждающим взглядом его голубых, налитых кровью глаз остановился сперва на мне, потом на коробке с уликами, потом — на окне, за которым, словно змеи, двигались клочья тумана.

— Эмбер пришла ко мне, когда увидела всю твою идиотскую маскировку — новый половик, пятно крови под ним, свежую краску на стенах. Я понадобился ей. И мне вдруг захотелось выложить ей все начистоту. Тут меня, как и всегда, подвело собственное сердце. Я должен был бы раньше научиться держать его в узде. Я показал ей, как ты и Грейс пытались убить ее. Я предложил ей, что разведусь с Джо Энн и мы попробуем начать все сначала. Мы вдвоем — Эмбер и я. Она слушала. Она согласилась. Разумеется, она всегда со всем соглашается, а потом все равно делает так, как хочет, правильно? В общем, несмотря на согласие, она в очередной раз сбежала. К тебе. К сукину сыну, который пытался убить ее.

На какое-то мгновение на лице Пэриша появились смущение и недоумение. Но тут же внутренняя сила — или, как я предполагаю, чистое безумие — стерла последние остатки сомнений и заставила мозг подчиниться тому, что могло сойти за доводы разума.

— И, когда я понял, что она опять сбежала к тебе, я как бы увидел себя со стороны. Словно кто-то зажег свет. Я увидел себя — в одних трусах, в точности таким, каким меня увидел ты. И мне стало стыдно. Даже не просто стыдно — я ощутил себя полнейшим ничтожеством. А потом я возвысился над всем этим и внезапно ощутил себя свободным. Во мне словно что-то щелкнуло.

Щелкнуло.

Сколько же Арт Крамп использовал этот жутковатый глагол? Внезапная мысль пронзила меня: а вдруг Мартин уже выследил меня в отцовской хижине и сделал с Эмбер все то, что собирался сделать ночью третьего июля?

— И я понял, Расс, если человеку нечем больше наполнить чашку, надо просто выбросить эту чертову чашку. Я свободен и собираюсь оставаться свободным и впредь. Идти по своему пути.

Свободен — потому что смог наконец добраться до Эмбер?

— Что ты хочешь от меня, Пэриш?

Он улыбнулся — гнусно, ехидно.

— Если Эмбер постигнет та же участь, что и Элис, будь уверен, я постараюсь сделать так, чтобы мои парни получили копию этой видеопленки. От самой Эмбер я и в самом деле уже освободился, но мне все же не хочется, чтобы ты проломил ей череп. Ее жизнь я предпочитаю ее деньгам. Не нужны мне ее деньги! Но если я услышу, что ты что-то там бормочешь насчет Мартина Пэриша и Эмбер Мэй Вилсон, я немедленно вытащу на свет Божий эту пленку. Копии с нее и соответствующие объяснения положу в сейф-депозит, а своего юриста проинструктирую, как ему поступить в случае моего внезапного... исчезновения. И, если ты, Монро, хоть как-нибудь побеспокоишь меня, если до меня дойдут слухи о том, что ты затеваешь что-то против меня, то, что мне не понравится, я всем продемонстрирую эту запись. Ты существуешь лишь для того, чтобы писать хвалебные статьи о Дэнс и обо мне. Ты не существуешь больше ни в каких других вариантах. Попробуй хотя бы перднуть в одной комнате со мной, и я достану эту пленку. Я владею тобой. Теперь ты принадлежишь мне одному. И я владею твоей дочерью. И запомни, если я придам ход этому делу, то ни один человек на земле не поверит ни в то, что я когда-то входил в дом Эмбер, ни в то, что на пару с безмолвным полицейским заставил тебя совершить обряд бесплатных похорон. И это вовсе не потому, что в твоем морозильнике оказался труп.

— А почему же еще?

Мартин сделал шаг вперед и ткнул меня пальцем в грудь.

— Потому что ты, Монро, — рехнувшийся, отчаявшийся мерзавец. У тебя это на морде написано. А я запечатлел это и на пленке.

На секунду я задумался. Но, с точки зрения практического применения, безумная логика Пэриша не показалась мне такой уж безумной. Он тоже может потерпеть неудачу, но может и заставить свой план сработать. За ним стоят целое управление и добрая репутация. Любой рядовой полицейский за один день может доказать логику и мотивацию моих действий — мечта о полумиллионе долларов, ожесточившееся сердце, мстительная брошенная дочь. В могиле Элис покоятся мои волосы и капли моей крови. Для подтверждения алиби у Пэриша есть Кейес и — точная дата «моего преступления», зафиксированная встроенными в видеокамеру часами. Что и говорить, Мартин состряпал хорошенькое дельце.

— Где она? — спросил он.

— Понятия не имею. Вручила мне коробку, поведала о случившемся и укатила.

— И не сказала куда?

— Это ведь так на нее похоже, ты не находишь?

— Пожалуй.

— Ну и получай то, что имеешь.

— А ты, Монро, получи вот это. — С этими словами его кулак вонзился в нижнюю часть моего живота. Все, что я смог сделать, это лишь чуть повернуться, чтобы хоть немного ослабить силу удара. Но меня подвела реакция, и я получил полную порцию — в следующую секунду я понял, что падаю и качусь под машину. Чуть не носом ткнулся в проржавевший глушитель.

— Это тебе за ту ночь на пляже, — сказал Пэриш.

Когда я немного пришел в себя и поднял голову, чтобы оглядеться, увидел две пары ног, взбирающихся по моей подъездной дорожке — к патрульной машине.

Я повернулся на бок и подтянул колени к желудку — именно это движение подсказала мне сделать острая боль.

Я попытался оценить масштабы нанесенного мне ущерба. Закрыл глаза и пролежал так довольно долго. Картина начала проясняться.

Ох уж эта ясность, которая приходит вместе с болью!

Итак, первое. В ту ночь Мартин убил Элис, приняв ее за Эмбер. От дубинки он впоследствии избавился. Второе. На месте происшествия он создал видимость того, что там поработал Полуночный Глаз. О действиях маньяка-убийцы знали лишь Винтерс, Пэриш, Шульц и, возможно, Чет Сингер. Третье. Он изменил свое решение, когда увидел возможность заткнуть мне рот. Он ввел меня в свой сценарий и — разыграл интермедию с телом Элис, которое вплоть до сегодняшнего дня — как я предполагаю — находилось в точно таком же морозильнике, только принадлежащем самому Мартину. Четвертое. Он навел порядок в спальне Эмбер. Пятое. В настоящий момент он вернул себе все те «вещдоки», которые оставались в квартире Эмбер и уличали его. Шестое. В непосредственной близости от моего дома было захоронено тело, появление которого там я никак, при всем своем желании, не мог объяснить.