Шелк и тайны - Патни Мэри Джо. Страница 74

Казалось, под надежным прикрытием накидки ей ничего не грозит. «Не считая того, что сегодняшний вечер может быть нашим с ней последним вечером. Всего через двадцать четыре часа с этого момента мы предпримем рискованную попытку бегства. И если что-то пойдет не так, то мы, возможно, не доживем до рассвета, — подумал Росс и отвел взгляд от Джулиет. Ему вдруг нестерпимо захотелось побыть с ней наедине. — Побуду здесь столько, чтобы удовлетворить хозяина, а потом извинюсь и уйду».

Зрители восторженно закричали: с полдюжины танцовщиц неожиданно вихрем взлетели на площадку. Они хлопали в ладоши, позвякивая колокольчиками на пальцах. Обычно танцевали мальчики, но на сей раз это были женщины — гибкие, пышные женщины, и двигались они так, что любой нормальный мужчина не мог не обратить на них внимания. Полуобнаженные, они привлекали своей золотистой кожей, однако лица танцовщиц были скрыты под прозрачными вуалями, сквозь которые смутно просматривались их нежные черты. Для восточной аудитории такой костюм был настолько же соблазнителен, как прикрытая тонкой тканью женская грудь для европейцев.

Первый танец разгорался медленно, но каждый последующий становился чуть занимательнее. Взметавшиеся юбки и вращающиеся бедра танцовщиц распаляли толпу все сильнее. И вскоре толпа уже хлопала в такт, и этот шум придавал ночи оттенок еще более грубой чувственности. На четвертом танце музыка поменялась, и солистка упала на колени. Вызывающе вращая тазом, она отклонялась назад до тех пор, пока не коснулась головой пола.

Это зрелище и звуки музыки взывали отнюдь не к разуму, проникали прямо в кровь. У Росса неожиданно участилось дыхание. Он опустил глаза и заметил обращенный к нему взгляд Джулиет как раз в тот момент, когда между ними оказались две танцовщицы. Одна лишь Джулиет могла охладить этот безумный языческий огонь, разгоравшийся в его жилах от ни с чем не сравнимого танца.

Когда солистка снова вскочила на ноги, Абдул Хан подозвал ее к себе. Она пробралась сквозь труппу, потом упала перед наибом, выражая высшую степень покорности. Она находилась так близко от Росса, что он мог бы дотронуться до ее блестевшего от пота роскошного тела.

— Да, господин? — хриплым голосом произнесла она.

Наиб показал рукой на Росса.

— Вот этот человек, о котором я с тобой говорил.

Танцовщица ловко переместилась и свернулась калачиком прямо у ног Росса. Она по-прежнему тяжело дышала, и ее сочные груди, казалось, вот-вот вырвутся тесного, узкого лифа. Позвякивая золотыми браслетами, она промурлыкала:

— Скажите мне, чего вы желаете, о лорд из всех ференги?

Росса окатило жаркой волной, ибо танцовщица была воплощением чувственности, о таком можно было лишь грезить в самых сокровенных мужских фантазиях. Невозможно было не поддаться ее чарам, и Росс, с трудом проглотив комок, выговорил:

— Вы прекрасно танцуете.

— На сегодняшнюю ночь я дарю вам Захру, лорд Кхилбурн, — произнес Абдул Самут Хан и решительно подтолкнул Росса локтем. — Я понимаю, что вы были лишены любви — того, в чем нуждается мужчина для здоровья и счастья, поэтому забирайте ее к себе в комнаты и танцуйте с ней, пока сердце ваше не насытится.

Захра скользнула вперед и приподняла покрывало, открывая лицо. Она проделала это весьма застенчиво, но приглашение в ее взгляде читалось столь откровенно, будто восточная женщина распахнула свой лиф. Бархатистые черные ресницы ее затрепетали, и, томно подняв руку, она провела ею по волосам Росса.

— Прямо как золото, — прошептала она.

От такой женщины, как Захра, способны были отказаться очень немногие. Будь Росс именно таким человеком, которым он себя считал, то есть имеющим в Англии благоразумную жену, устоять перед искушением было бы невозможно. Тем более что полуобнаженная чаровница склонилась у его колен. Но он не был таким мужчиной, к тому же поблизости находилась его жена.

Подняв глаза, он уловил взгляд Джулиет. Ярость ее была почти осязаемой. Росс едва не расхохотался во весь голос. Решив, что пора переходить к настоящим ночным развлечениям, он убрал ласковую женскую руку, которая потихоньку пробиралась по его ноге.

— Тысячу благодарностей за вашу заботу, Абдул Самут Хан. Захра просто великолепна, это дар, достойный императора! Но поскольку я человек женатый, то вынужден уклониться от ваших щедрот.

Наиб изумленно поглядел на него:

— Ваша жена на другом конце света, а Захра здесь, рядом!

— Истинная правда, но моя религия запрещает супружеские измены, и нет никакой разницы в том, где я нахожусь.

Хозяин дома насупил тяжелые брови.

— Следующими будут танцевать мальчики. Может, вы предпочтете одного из них? Тогда это не будет считаться изменой.

Сбросив с колена пухлые пальцы Захры, Росс поднялся. Он увидел, что место по ту сторону танцевальной площадки, где стояла Джулиет, уже опустело, и дай Бог, чтобы она не расхаживала где-нибудь кругами, вынашивая кровавую месть.

— Но у моего народа это считается таким же грехом.

Наиб недоверчиво и с некоторым уважением посмотрел на него:

— Воистину вы набожный человек.

— Возможно, но все же я мужчина и тоже поддаюсь искушению, поэтому, думаю, мне лучше уйти к себе, прежде чем я сдамся. — Росс погладил Захру по голове. — Никогда еще грех не был таким сладостным.

Она обиженно закрыла лицо и резко встала, а затем, гневно сверкнув глазами, примкнула к другим танцовщицам. Абдул Самут Хан проводил ее весьма откровенным взглядом, и стало ясно, где Захра проведет сегодняшнюю ночь.

Росс наконец выбрался из разгоряченной толпы. За ним следом шествовал явир Шахид Махмуд и еще какой-то солдат. В доме воздух оказался свежее, но там было не намного тише, ибо зажигательный ритм танцевальной музыки проникал и через глинобитные стены. У дверей Росс повернулся к провожатым, дабы пожелать им спокойной ночи.

Молодой солдат приветливо кивнул, а Шахид мрачно поглядел на Росса:

— Из-за тебя, ференги, я лишен удовольствия пойти на войну!

— Весьма сожалею, — ответил Росс, не покривив душой ни на йоту. — Преступление — не использовать мастерство воина, но отнюдь не я принимал решение держать вас в Бухаре.

Явир кивнул охраннику, и тот послушно удалился на надлежащее расстояние. Шахид же, прищурившись, заметил:

— И тем не менее ты виноват и заплатишь мне за это!

Росс подавил вздох.

— Я уверен, вы знаете способ, как это сделать.

— Золотом или кровью! Выбирай сам. — Лицо Шахида угрожающе перекосилось. — Дай мне две тысячи золотых дукатов, и я буду обращаться с тобой так же нежно, как мать со своим первенцем. А если откажешься… — Он красноречиво пожал плечами.

— Похоже, в Бухаре все считают, что англичане сделаны из золота, — мягко произнес Росс. — Спокойной ночи, явир Махмуд.

Он уже приоткрыл было дверь, как вдруг Шахид резко бросил:

— Значит, набожный неверный жаждет вскарабкаться на этого мальчишку-туарега?!

Росс изо всех сил вцепился в круглую ручку двери. Полуобернувшись, он посмотрел на узбека:

— Я не карабкаюсь на мальчишек, туарегов или каких-либо других. — Глаза его чуть сузились. — По-моему, такие обычаи больше распространены среди военных.

— Ты лжешь, свинья! — Шахид плюнул на пол. — Ничего, вот уедет Абдул Самут Хан, и ты станешь моей жертвой! — Он подозвал своего напарника. — И не надейся сбежать сегодня ночью: комнату будут охранять.

Росс бесстрастно двинулся в комнату, закрыл дверь и запер ее доской. «Как же я устал от вымогательств и мелодраматических угроз!» — подумал он.

В приемной горела единственная лампа, дверь на балкон была открыта. Оттуда можно было прекрасно наблюдать за разгульным празднеством. Росс огляделся по сторонам и удивленно обнаружил, что Джулиет нет. Странно, а он-то думал!.. И тут его осенило: она, наверное, вернулась, просто не захотела зажигать свет. Ему страстно захотелось обнять ее, и он поспешил в спальню.

В тусклом свете мерцавшей лампы едва можно было различить Джулиет. Она съежилась темным комочком на диване, но, едва Росс вошел, язвительно воскликнула: