Мэр - Астахов Павел Алексеевич. Страница 6
– Э! Не лапь казенное имущество! – улыбнулся и, приглашая остальных поближе, продолжил: – Ну, блин, Петя, ты даешь! Совсем не знаком с фольклором народным! Помнишь, как в сказке: пришел волк и сожрал… Кого?
– Красную Шапку, – послышался голос Гулько.
– Красную Шапочку ты в своем баре по пятницам тянешь! – отсмеявшись, отрезал Брагин. – Напомню тем, кто в садик не ходил: волк сожрал семерых козлят!
– И что? – прикурил следующую сигарету Петр Владиленович.
– А у нас один Козин сожрал семерых волков!
Милиционеры грохнули и почти покатились от хохота – сначала Гулько и Пятаков, затем брезгливо отирающие о траву испачканные в крови и дерьме башмаки омоновцы, и в конце концов засмеялся и Козин.
Он смеялся громко, с повизгиванием, до слез, до истерики, до оранжевых кругов перед глазами, возникших не то от взрыва, не то от надрывного гогота, не то от яркой луны, печально светившей во все небо.
А потом Брагин толкнул его в бок:
– А может, я ошибаюсь? И гранату выронил кто-то из этих семерых? Что скажешь, Петр Владиленович? Наши условия ты знаешь…
Козин знал брагинские условия, и они его не устраивали.
– Работу оплачу, но не более.
Да, это был риск. Брагин, попади ему вожжа под хвост, мог закатать Козина хорошо и надолго, но опер заглянул Петру Владиленовичу в глаза, что-то такое для себя понял, и они договорились – почти мгновенно. С тех самых пор Брагин, теперь уже подполковник, оказавший Козину немало достойно оплаченных услуг, все время вспоминал эту историю. Он часто пересказывал ее своим коллегам, добавляя все новые и новые подробности.
И неизменно в финале истории, под слова «а конец один – кишки наружу!» – вся компания стражей порядка и слуг закона закатывалась диким хохотом, пугая мирных посетителей кафе и ресторанов.
И только виновник этой смешной истории, Петр Владиленович Козин, подобной беззаботностью козырнуть не мог. Особенно теперь.
Снос
Алена была довольна: уже к вечеру близкие к мэрии журналисты сориентировались.
– …Речь идет о распоряжении мэра Лущенко, касающемся сноса коммерческих киосков с улицы Карбышева в срок до 1 июня, – каждый час зачитывал один и тот же текст диктор местного телевидения.
– Городские службы указывают, что коллектор на Карбышева находится в критической ситуации и требует немедленного ремонта, – подхватила «Вечерка», – до начала работ все торговые палатки должны быть снесены.
Ну, а к 22.00, к вечернему выпуску городской радиостанции, жители услышали и голос мэрии, гласивший устами молодого пресс-секретаря.
– Улица Карбышева – это стратегический район города, – размеренно и трагично, пытаясь подражать Левитану, говорил вчерашний выпускник литинститута, – именно под ней проходят коммуникации МЧС, ФСБ и правительственная связь. Случись даже самая обычная авария, и последствия будут катастрофические.
А уже к утру Сериканов предоставил Игорю Петровичу и все остальные, не столь юридически обоснованные, но не менее действенные аргументы в пользу ликвидации козинской «лоточной империи».
Сначала прошло интервью с главным городским крысобоем, прямо указавшим на главный источник «серой чумы» – места неупорядоченной торговли. Затем подключились и другие службы СЭС, рассказавшие ошарашенным телезрителям о реальном качестве купленных в киосках продуктов, и уж каких там палочек только не оказалось! Ну, а затем Роберт Сериканов лично продемонстрировал телезрителям несколько самовольно установленных киосков.
– На них вообще нет никаких документов, – тыкал в глядящую сквозь окошко испуганную киоскершу первый заместитель мэра, – они не числятся в СЭС, о них не знают в пожарной части, и, само собой, их не замечает налоговая инспекция.
Нет, Козину эти киоски не принадлежали, но это было и неважно – важно было создать для широкой публики общую картинку, и Роберт честно отрабатывал свое первое после Игоря Петровича кресло в мэрии.
Конкуренция
Петр Владиленович понимал, что происходит, лучше остальных. Свежая, неизвестная широкой публике информация стекалась в его офис каждый час.
– Алена договорилась о доставке из Турции еще нескольких строительных бригад, – сообщил ему малозаметный служащий аэропорта. – Деталей не знаю, но четыре «Боинга» прибудут уже послезавтра.
– Алена перевела деньги на премирование инженерно-технического персонала при условии досрочной сдачи своих объектов, – доложил скромный оператор одного из крупнейших и надежнейших банков города. – Сеть гипермаркетов – на первом месте.
– Алена уже договаривается об оптовых поставках товара… – отрапортовал завскладом собственной Алениной базы.
– Уже?!! – опешил Козин.
– Я так понимаю, она ко Дню независимости уже хочет их все открыть, – виновато пояснил из телефонной трубки завскладом.
Петр Владиленович закричал так, что насмерть перепугавшаяся секретарша вскочила.
– Сидеть! – рявкнул он. – Работать!
Алена явно пыталась приурочить сдачу своих продуктовых магазинов к закрытию всех его киосков. Это позволяло перехватить покупателя почти целиком.
А потом в его приемную позвонили.
– Международная компания «Козерог», слушаю вас, – испуганно косясь на багрового от недобрых мыслей шефа, представилась секретарша.
Козин тяжело встал, прошел к ее столу и нажал кнопку громкой связи. Он хотел знать все, что происходит вокруг, лично.
– Будьте добры Петра.
Это был Сериканов.
– Как вас представить? – строго по регламенту поинтересовалась все еще напуганная секретарша.
– Как представить? – хохотнул Сериканов. – Лучше на пляже в Монте-Карло.
Козин невольно усмехнулся, и ему немного полегчало.
– Простите… – девушка запнулась.
– Представьте меня на пляже, я вам говорю, – уже с раздражением отозвался из аппарата Роберт, – а Петру передайте, что звонит адвокат.
Козин сделал знак положить трубку на место, и секретарша беспрекословно подчинилась. Она слишком хорошо знала, каков Петр Владиленович во гневе.
– Адвокат… – презрительно фыркнул Козин.
Роберт действительно частенько помогал ему не только как вице-мэр, но и как юрист. Но вот адвокатом Сериканов себя именовал не по праву.
Да, когда-то он мечтал стать адвокатом. Рассказывал, как учился на юриста, бредил громкими процессами, вниманием прессы. Но… не срослось.
Первый зам никогда не рассказывал дальше… почему не срослось, а потому Козин как-то дал задание своей службе безопасности выяснить этот вопрос и на следующий день знал все. И, само собой, все оказалось просто и некрасиво. Выступив однажды в деле своего друга по квартирному вопросу, молодой Роберт был жестоко унижен и осмеян судьей, которая как-то не разглядела в нем будущего Урусова и Кони. Эту историю в суде слишком хорошо запомнили, а потому и рассказали дотошному начальнику козинской безопасности все и в деталях.
У судьи шел пятый процесс за день, а перед этим недавно ушел муж, а дочь случайно забеременела от одноклассника, а обещанную три года назад квартиру все никак не давали, плюс с утра сломался каблук на только что купленных сапогах. И когда какой-то сопливый брюнетик, пусть и симпатичный, принялся разыгрывать из себя мэтра юриспруденции, судья завелась и совершенно сошла с рельсов.
– Говорят, она поначалу пыталась привести его в чувство, – рассказывал Козину службист, – но он не понял. Ну, и сорвалась баба.
Роберт был сражен наповал, по крайней мере в суд он с тех пор не ходил. Даже став заместителем мэра по правовым вопросам, он первым делом создал группу судебных юристов – лишь бы самому там не появляться. Ну, а когда его спрашивали, почему он иногда называет себя адвокатом, он с мечтательной самоиронией отвечал, что говорит не о профессии, а о призвании.
«Интересно, наорет на мою секретаршу или нет, когда дозвонится во второй раз?» – усмехнулся Козин. Столь внезапно и даже по-хамски оборвавшаяся связь должна была Роберта взбесить, но… за этой невинной девочкой стоял ее шеф.