Грехи людские - Пембертон Маргарет. Страница 38

– Еще бы, ведь Риф держит ее взаперти, – со значением сказала Жюльенна. – Ронни случайно услышал, как полковник Лэнгдон говорил об этом с сэром Денхолмом. Судя по всему, Мелисса сейчас на одной из ферм Эллиота на Новой территории. Однако полковник Лэнгдон не знает, где именно ее искать. После суда он не видел дочь.

– Как же Эллиоту не держать ее взаперти, если он разгуливает в обнимку с цветными шлюхами, – мрачно согласился Ронни. – Характер у Мелиссы Лэнгдон ничуть не лучше, чем у ее мужа. Не исключено, что вскоре мы с вами станем свидетелями нового судебного разбирательства, также по обвинению в убийстве.

– Пойду прогуляюсь, – сказал Том, внезапно поднимаясь со своего места.

Чуть поколебавшись, Элизабет сказала:

– Вы не против, Том, если я составлю вам компанию? Я никогда не была еще в саду при отеле. Элен говорит, что там очень красиво.

Она поднялась с места, чувствуя на себе взгляд Рифа Эллиота. Этот взгляд очень волновал Элизабет.

– Вы не против, что я напросилась к вам в компанию? – спросила Элизабет у Тома, когда они вышли на веранду.

Он посмотрел на нее сверху вниз и улыбнулся.

– Господи, разумеется, нет. Должно быть, вы, как и я, сразу почувствовали, как там душно?

В ответ она лишь улыбнулась.

– Да, атмосфера стала какой-то неуютной, напряженной. Мне кажется, что мистеру Эллиоту следовало хорошенько подумать, прежде чем являться со своей подружкой в ресторан, куда частенько хаживает его тесть. – Она против воли произнесла это имя и рассердилась на себя. Что это ей вдруг пришло в голову заговорить о Рифе Эллиоте? Он совершенно, ни капельки не интересовал ее.

Пройдя через холл, они оказались в саду отеля.

– Ему лучше знать, кого и куда приводить, сидит тут его тесть или не сидит. Хотя приводить, конечно, не стоило, – согласился Том.

– Только потому, что она малайка?

Он согласно кивнул, и морщины вокруг его рта сделались глубже.

– Да, таких женщин сюда не приводят. В Гонконге много мест, куда можно прийти с малайкой или китаянкой, но есть и такие, куда цветных женщин приводить не принято. И отель «Репалс-Бей» – в их числе. Особенно на воскресный обед.

Она осторожно сказала:

– Мы с Адамом вчера не пошли на скачки. Мы были на Новой территории.

– Ну и как вам там понравилось? – с усилием сохраняя спокойное выражение лица, поинтересовался Том. Лишь по его взгляду можно было догадаться, что в этот момент его мысли очень далеко.

– Мы были в Кам Тин.

Он резко остановился.

– О... – произнес он, мгновенно все поняв. – И стало быть, вы видели...

– Да. Она очень привлекательна. И вы, судя по всему, очень ее любите.

Он грустно улыбнулся.

– Да. Ее зовут Ламун Шенг. Ее отец – один из богатейших здешних землевладельцев. Узнай он только, что его дочь влюблена в европейца, так в двадцать четыре часа выдаст ее замуж за подходящего китайца.

– И поэтому о вас никто не знает?

– Почему? Элен знает. Иногда мне, правда, кажется, что она из-за этого несколько разочаровалась во мне. Вы ведь знаете, она такая прямолинейная, что думает, то и говорит. И ей не вполне понятно, почему я открыто не встречаюсь с Ламун, как, например, это делает Эллиот.

– А и вправду, почему вы не можете появляться с ней открыто? – с интересом спросила Элизабет. Дом казался ей не тем человеком, кого можно уличить в коварстве замыслов или обвинить в том, что он придает слишком большое значение мнению посторонних.

– Потому что, стоит только другим узнать о моей связи, моя карьера будет поставлена на карту. Меня тотчас же переведут в Африку, в Индию или какую-нибудь Внешнюю Монголию, чего доброго. А Ламун пострадает куда больше. Она будет вынуждена выйти замуж за человека, которого подберет ей отец. А так по крайней мере мы с ней спокойно видимся. Надеюсь, что наши встречи будут продолжаться.

Они вернулись в ресторан. К своему облегчению, Элизабет увидела, что угловой столик наконец освободился. Наверное, Риф Эллиот вместе с подружкой-малайкой отправились возмущать спокойствие в другом месте.

– А что ты думаешь о Рифе Эллиоте? – спросила Элизабет у Адама, когда они возвращались домой по горной дороге.

Адам пожал плечами.

– Ничего не думаю. Самонадеянный тип, судя по всему. У него, должно быть, железные нервы, поскольку он так запросто пригласил тебя пообедать.

Элизабет окинула взглядом росшие вдоль дороги голубые ирисы.

– Скажи, а ты был бы против, прими я его приглашение? – спросила она.

Машина вильнула в сторону. Адам выправил руль и с нескрываемым изумлением взглянул на жену.

– Конечно, я был бы против. Он женат и, кроме того, известный бабник. Если бы тебя увидели с ним, то твоей репутации был бы нанесен серьезный удар.

Почувствовав угрызения совести, она поспешно взяла его за руку.

– Извини, дорогой, разумеется, ни о каком обеде с Рифом Эллиотом и речи быть не может. Не понимаю, почему я завела этот странный разговор.

Они спустились по горному серпантину, который вел к ипподрому и дальше к Виктории. На губах Адама заиграла чуть заметная улыбка.

– Должно быть, тебе было интересно узнать, приревную я тебя или нет?

В ее глазах появилась грусть, и она крепко сжала его руку.

– Нет, Адам, – горячо призналась она. – Я совсем не хочу, чтобы ты меня ревновал. Я никогда не сделаю ничего такого, что могло бы огорчить тебя. Никогда в жизни!

Глава 9

Алистер Манро лихорадочно нажал на тормоз, и колеса его старенького «остина» отчаянно завизжали. Иногда передвигаться на автомобиле по оживленным и многолюдным улочкам Цзюлуна было совершенно невозможно. Такси сигналили как бешеные: они не могли проехать из-за затора, который устроили несколько рикш. Среди застывших машин и рикш носился мальчишка-китаец, пытаясь поймать удиравшую от него и истошно кудахтавшую курицу. За курицей стлался целый шлейф перьев. Воспользовавшись суматохой и временной остановкой движения, уличный торговец с двумя тяжелыми корзинами на бамбуковом коромысле подбежал к автомобилю Алистера и крикнул:

– Свежие креветки! Не желаете свежих креветок? Алистер отрицательно покачал головой.

– Нет, спасибо, – сказал он, отводя взгляд от даров моря в корзинах. Затем Алистер отчаянно надавил на клаксон «остина». Он никак не мог понять, почему вдруг Элен пришло в голову из тихого привилегированного Пика перебраться в клоаку Цзюлуна. Кто-то другой, возможно, это и понимал, только не Алистер. Наконец курица, виновница переполоха, была поймана. Рикши расчистили проезжую часть. Движение возобновилось. С хладнокровным выражением уличный торговец понес дальше свои корзины с креветками.

Алистер свернул налево и оказался на Натан-роуд. По крайней мере квартира Элен располагалась неподалеку от парка. Будет удобно играть там в футбол с Джереми. Губы Алистера под аккуратными усами сжались. Ему хотелось бы делать для Джереми очень много, а вместо этого он лишь разыгрывал из себя доброго дядюшку. А ведь Алистер хотел быть отцом мальчику и Дженнифер. Сам он был уверен, что отлично справился бы с этой ролью. Алистер затормозил перед недавно построенным многоквартирным домом. Поговаривали, что «Королевских шотландцев» могут перевести в другое место, поэтому Алистеру хотелось как можно скорее уладить свои отношения с Элен. Не впервые он пожалел, что она вдовствует всего год с небольшим. Если бы это длилось дольше, Алистер смог бы проявить большую настойчивость, уговаривая ее выйти за него замуж. Не было ничего странного в том, что она хотела немного подождать. Элен еще горевала по Алану, и Алистер понимал, что для нее выскочить замуж означало оскорбить память покойного супруга.

В этой квартире Элен жила всего неделю, но в ней уже все казалось более или менее обжитым. Войдя в просторную, залитую солнцем гостиную, он сразу обратил внимание на фотографию Алана в серебряной рамке, стоявшую на лакированном бюро. Дети с радостными криками бросились ему навстречу.