Миссия во Вьетнаме - Пендлтон Дон. Страница 20
Вот тогда-то Болан и Сиунг разом бросятся к ограждению, а оттуда — к административному крылу, где томится несчастный узник.
Чтобы лишний груз не мешал молниеносному передвижению, Болан оставил при себе только самое необходимое. Тем не менее, на поясе у него висели подсумки с боеприпасами для всех трех видов стрелкового оружия, а также несколько гранат и заряд пластиковой взрывчатки, который позволит проникнуть в комнату пыток. Палач надеялся, что Боб Макфи все еще был там.
Стрелки часов показывали без десяти семь.
Болан услышал легкий шум приближающихся шагов.
Из-за невысоких прибрежных кустов появилась Тран Ле. Несколько плавных, кошачьих шагов — и она присела на землю рядом с Боланом. Тяжелый автомат, казалось, нисколько ей не мешал.
Болан нахмурился. Он ведь ожидал, что вернется Сиунг.
Тран Ле пристально поглядела в сторону часовых, со скучающим видом покуривавших между ближайшими пагодами.
— Перестрелка вот-вот начнется, — прошептала она.
Болан отметил про себя непривычно жесткие, полные решимости нотки в ее голосе и деловито поинтересовался:
— А где же ваш отец?
Девушка, не поворачивая к нему головы, ответила:
— Он занял позицию чуть выше по течению, чтобы прикрыть нас, когда мы пойдем на штурм.
— Почему он остался вместо вас?
— Я его об этом попросила, — призналась Тран Ле. — Он долго не соглашался, но потом... Честно говоря, меня очень беспокоит состояние отца. Смерть матери буквально надломила его. Не так давно я даже предложила ему передать командование нашим отрядом кому-то из более молодых. Надеюсь, он последует моему совету. Вообще-то он всегда был отчаянно храбрым и очень сильным человеком. Но теперь... Мать с отцом обожали друг друга, и, хотя наше общество допускает полигамию, отец хранил верность матери все тридцать лет их совместной жизни. Она родила ему восемь детей и погибла, сражаясь бок о бок с ним. С того момента его словно подменили... Мне кажется, сейчас ему уже трудно биться в самых первых рядах. Вот почему я и решила пойти вместо него. Надеюсь, вы поймете меня, полковник Феникс...
Болан не успел ответить. Влажный воздух разорвал треск автоматных очередей. Перестрелка доносилась из-за тюрьмы, и Болан распознал тяжелый стук китайских автоматов, перемежающийся с более глухим и мощным уханьем гранатомета РПГ-7, после которого начинали раскатисто рваться гранаты.
Война. Омерзительная, безжалостная, разрушительная... Део Руа и его солдаты начали атаку на ангар и погрузочную площадку храма-тюрьмы.
Болан и Тран Ле вскинули автоматы, приготовившись к броску.
Хранивший до этого молчание Болан не выдержал и прошептал девушке:
— Давайте я пойду один, а вы прикроете меня огнем. Боюсь, там будет слишком жарко.
Тран Ле даже бровью не повела.
— Я — воин племени мео, полковник Феникс. За время, что я сражаюсь в этом отряде, я уничтожила сорок врагов и готова уничтожить еще больше.
Перестрелка усиливалась. Део Руа и его ребята старались на славу и не жалели боеприпасов. Ответный огонь со стороны погрузочной площадки был довольно слабым и неуверенным.
Значит, Болан оказался прав. Эта часть тюрьмы охранялась довольно малыми силами — скорее всего, из-за хранившегося там секретного груза... Если стратегическое чутье Палача сработало, Транг не замедлит оголить оборону фронта, чтобы укрепить свой тыл.
И действительно, не прошло и минуты, как Болан заметил: солдаты, стоявшие у самых отдаленных пагод, бросились в сторону погрузочной площадки.
Однако часовые у ближайших пагод даже не шелохнулись. Вероятно, Трангу было не с руки ослаблять охрану вокруг административного здания... Хороший признак, решил Болан.
Вдруг позади и чуть сбоку послышался ровный стук автомата: это замаскировавшийся Сиунг открыл огонь, чтобы прикрыть атакующий бросок американского полковника и своей дочери. Вождь хорошо знал свое дело, и град пуль калибра 7.62 миллиметра обрушился на часовых у ближних пагод.
Боковым зрением Болан увидел, как на земле конвульсивно задергались растерзанные, окровавленные тела вьетконговских солдат. Он тронул Тран Ле за плечо.
— Ну, вперед!
И они дружно выскочили из укрытия.
Метра за два до ограды Болан резко остановился и выпустил длинную очередь из АКМ по двум часовым у первой пагоды справа.
Тран Ле, не останавливаясь, подскочила к ограждению, на ходу вытаскивая из кармана спецзажимы, чтобы перемкнуть проволоку, по которой был пропущен ток.
Под ударами пуль оба часовых отлетели назад, заливая кровью стены маленького строения. Они рухнули на землю как раз в тот момент, когда Тран Ле перемахнула через ограду.
Секундой позже из самой удаленной пагоды справа от Болана выскочили трое часовых. Но, прежде чем заняться ими вплотную, Болан в свою очередь преодолел обесточенный забор. Часовые между тем приближались, нещадно паля из автоматов. Однако в силу того, что они находились несколько выше по склону, нежели Болан и Тран Ле, пули их, слава Богу, просвистели мимо.
Болан и Тран Ле, не сбавляя скорость, помчались дальше и, миновав пагоды, устремились к административному крылу, время от времени замедляя бег, чтобы ответным огнем отбить у врага желание преследовать их.
Один из трех солдат внезапно рухнул, словно попал ногой в волчий капкан. Двое других бросились под прикрытие ближайшей пагоды.
Наконец Болан и Тран Ле достигли административного крыла, но оказались в довольно опасном положении, ибо со стороны пагод их прекрасно было видно.
Воспользовавшись этим, двое уцелевших часовых выскочили из укрытия, готовые открыть прицельный огонь. Но общая нервозность, видимо, сыграла свою роль, и пули их вонзились в стену храма высоко над головами тех, кому предназначались.
Болан хладнокровно вытащил из сумки, висевшей на поясе, заряд пластиковой взрывчатки с куском бикфордова шнура и протянул их Тран Ле:
— Уложите-ка все это у основания стены.
И тотчас обернулся к часовым, продолжавшим обстреливать их.
Закинув ремень автомата на плечо, он отстегнул от пояса зажигательную гранату М34 и вырвал зубами чеку. После чего широко размахнулся и швырнул гранату в сторону ближайшей пагоды.
Граната еще не успела разорваться, а Тран Ле уже уложила заряд пластика в том месте, которое указал Болан.
— Оставьте шнура на десять секунд, — коротко распорядился Болан, — и бегите в укрытие.
В этот момент пуля просвистела так близко от него, что обожгла мочку левого уха, но Мак не обратил на это никакого внимания.
Взрыв гранаты встряхнул пагоду, и языки пламени весело забегали по сухому дереву. Автоматный огонь оттуда прекратился.
Тран Ле даже не обернулась, целиком занятая взрывчаткой. Мгновение спустя она выпрямилась, и Болан, схватив ее за руку, увлек за собой в укрытие.
Отбежав от стены, Болан и Тран Ле упали за небольшой бугорок. Они едва успели прильнуть к земле, когда заряд пластиковой взрывчатки рванул с такой силой, что содрогнулся весь храм. В небо взвился целый сноп каменных обломков, объятых пламенем. Болан и Тран Ле почувствовали, как задрожала под ними земля, и почти сразу же часть стены обвалилась.
Болан первым вскочил на ноги. Несмотря на пыль и дым, его наметанный глаз моментально засек неподалеку часового, который наводил на него автомат. Но он даже не смог точно прицелиться — Болан мигом выпустил одну-единственную пулю, угодившую часовому точно в грудь. Солдат умер, даже не успев ничего почувствовать...
Из дальних пагод выскакивали солдаты, но пока они не представляли реальной опасности. Даже не удостоив их сколько-нибудь серьезного внимания, Болан повернулся к стене, взорванной Тран Ле. В стене зиял огромный пролом. Однако в воздухе внутри здания стоял такой столб пыли, что Болан ничего не мог там рассмотреть.
Не говоря ни слова, он схватил девушку за руку, рывком поставил на ноги и потащил за собой к пролому.
Треск автоматов позади них возобновился с новой силой — теперь выстрелы звучали гораздо ближе. В заднем дворе тюрьмы шум боя тоже не утихал. Део Руа и его ребята умело противостояли превосходящим силам врага.