Иероглиф «Любовь» - Первухина Надежда Валентиновна. Страница 49

И потому два молодых человека, что верхом добрались до деревни, были весьма удивлены.

– Брат Ян, – сказал один из них, красавец в желто-лиловом халате и синей шапочке на длинных, заплетенный в косу, волосах. – Та ли это деревня, куда нас столь усиленно зазывали? Тут все цветет и ликует, дома почти так же красивы, как в уезде, и повсюду слышны песни. Что за странность? Я давным-давно не слыхал песен, да еще таких веселых!

– Я и сам удивлен, брат Лу, – пожал плечами тот, кого назвали Яном. Он выглядел куда красивее и изящнее своего собеседника – изумрудного цвета халат, белоснежные шаровары, пояс цвета гардении, струившийся почти до земли... Длинные черные волосы блестели под лучами солнца, свободно стекая по плечам до поясницы. Лицо сияло, как драгоценная яшма, а улыбка на губах могла свести с ума любую красавицу. – Вспомни, ведь тот простак-крестьянин плакался, будто они помирают от нищеты, и все оттого, что нет святого иероглифа над храмом их богини! Что же изменилось за те дни, пока мы добирались до их забытой Небесными Чиновниками деревни?!

– Не иначе, как их богиня самолично сошла с Девяти Небес и начертила Высший Иероглиф, – засмеялся брат Лу. – Но я думаю, что даже богине не под силу такое мастерство каллиграфии, каким владеем мы, дорогой Ян!

– Хотел бы я посостязаться с богиней, – усмехнулся и брат Ян. – Но что мы стоим? Давай проедемся по деревне да полюбопытствуем, что у них стряслось. Да еще и пристыдим старейшин за то, что они должным образом нас не встретили!

Братья пришпорили коней и въехали в деревню. У чайной они остановились и спешились.

– Брат Ян! – воскликнул Лу. – Взгляни-ка на вывеску! Не правда ли, написана мастерски?

Ян бросил быстрый взгляд на золотые иероглифы и чуть поморщился:

– Слишком старательно, словно школьник писал. Не чувствуется душа кисти. Да и чего ждать от трактирной вывески!

Эту фразу услыхал хозяин чайной, поспешавший навстречу богато разодетым гостям. Он поклонился молодым людям, пригласил их отдохнуть в чайной, а затем не утерпел:

– Осмелюсь спросить вас, господа, кто вы будете и ради каких дел приехали в нашу благословенную деревушку?

– Почтенный Любопытный Нос, мы с братом – мастера каллиграфии из уезда Хандун, – насмешливо ответил юноша по имени Лу. – И если ваша захолустная деревня называется Юэцзюань, то мы прибыли сюда, уступая просьбам ваших старейшин, чтобы начертить иероглиф на камне святилища богини Фо Фэй. Брат Ян, я ничего не перепутал?

– Нет, все верно, – кивнул Ян. – Странно лишь, что нас никто должным образом не встретил. У вас тут что, деревенский праздник?

– Да, – гордо ответил хозяин чайной. – На нашу деревню снизошла милость, уважаемые господа.

– Неужто? – хмыкнул Лу.

Хозяин чайной надулся еще пуще – казалось, лопнет от распиравшей его гордости.

– Позавчера вечером к нам в деревню пришел святой отшельник. Монах. Он не произнес ни слова, потому что блюл обет молчания. А за поясом у него были кисти и тушечница. И ни гроша денег! Я это сразу понял, откуда у монаха деньги возьмутся... А потом увидал, как он написал что-то на бумаге, в которую были палочки для еды завернуты, и бумага обратилась в слиток серебра!

– Что? – удивился Ян.

– А ты не выпил ли кувшин вина в тот момент, а, почтенный Любопытный Нос? – по-прежнему насмешливо спросил Лу.

– Шутить изволите, – обиделся хозяин. – Да только вот этот слиток, глядите! Где вы такое чистое серебро видали, а, уважаемые господа?

Он положил на стол слиток.

– И впрямь чистое серебро, – пробормотал Ян.

– Ну и что такого? – не сдавался Лу. – Это все фокусы. Чепуха. Обман зрения.

– Нет, не обман, – горячо возразил хозяин чайной. – Я-то сразу смекнул, что это не простой монах, а великий мастер каллиграфии. И попросил его обновить вывеску на моей чайной...

Тут оба брата расхохотались.

– Великий мастер, надо же! – кричал Ян.

– Да он кисть держать не умеет! – вторил Лу.

– Скажете тоже, мастерство!

– И скажу! – почти кричал хозяин. – Потому что, как эта вывеска обновилась, у меня сразу и дом обновился и вся моя жизнь! Я как будто двадцать лет с плеч скинул, силы и здоровья прибавилось. Вино пробую – вкуснее стало и крепче, бобы варю – сладкие как сахар! Этот монах – истинный чудотворец или небожитель, вот что я вам скажу!

Однако братья продолжали хохотать. Насмеявшись всласть, они кинули хозяину несколько серебряных монет и встали из-за стола.

– Пора за дело приниматься, – сказал Ян. – Скажи-ка, любезный, где сейчас ваши старейшины?

– В святилище богини Фо Фэй.

– Туда-то нам и нужно. Проводи нас. Мы обещали вашим старикам, что напишем на камне святилища Высший Иероглиф... Для того и приехали...

Хозяин чайной растерянно уставился на молодых людей.

– Так ведь, – пробормотал он, – его уже начертали.

– Что? – удивился Лу. Что? – опешил Ян.

– Так ведь я и говорю. Монах этот, чудотворец, пошел в святилище и начертал на камне Благословенный Иероглиф. Да как! Иероглиф сияет что молния в ночном небе! И в деревне все преобразилось: поля зазеленели, цветы зацвели, даже тощие куры вмиг потолстели. Старая скотница Мунь Куай, что кровью харкала и одной ногой была в могиле, вдруг встала с постели и сказала, что здоровехонька! Весь день вчера плясала да пекла пампушки! И нынче пляшет!

– Погоди, хозяин, не суетись, – нахмурился Ян. – Ты хочешь сказать, что этот твой монах знает Высокий Стиль Письма?

– Знает, и еще как! – воскликнул хозяин.

Ян и Лу молча переглянулись. Затем Лу сказал:

– Мы должны на это посмотреть.

... А о том, что было дальше, вам расскажет следующая глава. Если вы ее, конечно, прочтете.

Глава пятнадцатая

ЗНАКИ В НЕБЕСАХ

– До сих пор не могу в это поверить! – в сердцах воскликнул Ян и пришпорил коня. Конь взбрыкнул, выбив копытами фонтанчики дорожной пыли.

– Да уж, – в тон брату проговорил Лу. – Если б не видели своими глазами... Но как такое возможно, братец Ян?

– Возможно, если сам бессмертный Учитель Каллиграфии, Небесный Чиновник Лиян спустился вдруг с Девятого неба и своей волшебной кистью начертал этот иероглиф, – пробормотал Ян. – Моя гордость невыносимо задета, дорогой брат. До сего дня я твердо знал, что во всей Яшмовой Империи среди смертных мастеров каллиграфии нам нет равных. И вдруг появляется неизвестный мастер! Монах-отшельник, скажите на милость! С каких это пор бритоголовые пустомели с четками стали преуспевать в каллиграфии?!

– Дорогой брат, не прогневайся, но я вот что тебе скажу, заговорил Лу. – Этот иероглиф совершенен. Я рассматривал его и так и этак – нет ни одной лишней линии, ни одного неверного штриха! Да и то, что он словно вгрызся в камень, удивительно. Может быть, это действительно написал небожитель?