Не тяни леопарда за хвост - Питерс Элизабет. Страница 36

— Унизительной, говоришь? — вспыхнул О'Коннелл. — Гнусной?! — Он затряс кулаками. — Попробуй только повторить, петух общипанный, — и я заткну тебе эти слова обратно в глотку!

— Да как вы смеете! — Мистер Уилсон дрожащей рукой поправил очки.

Пришлось вмешаться:

— Ну-ну, спокойно, молодые люди. Только не драться! По крайней мере не на людях.

— Прошу прощения, мэм, — первым опомнился благонравный мистер Уилсон. — Позвольте заметить, миссис Эмерсон... очень рад, что вы вчера не пострадали. Профессор, как я понял, показал себя настоящим героем.

— Хотелось бы сказать то же самое о мистере Бадже.

Уилсон улыбнулся:

— Сегодня утром мистер Бадж был не в самом лучшем расположении духа. Я почел за благо сослаться на нездоровье и исчезнуть.

— Ничего удивительного, что он слегка не в себе. Между прочим, мистер Уилсон, вам бы тоже не следовало веселиться. У нашего безумца, похоже, зуб на сотрудников Британского музея.

Улыбка мистера Уилсона вмиг растаяла.

— То есть... Что вы хотите сказать, миссис Эмерсон? Он же совершенно безобиден...

— Мне бы вашу уверенность, мистер Уилсон. Не забывайте — два человека уже погибли, причем оба были связаны не просто с музеем, но с его восточным отделением, и с египетскими галереями в частности. Возможно, «жрец» безобиден, а возможно, и нет; возможно, именно он убийца, а возможно, и нет. Существенно другое: настоящий убийца ополчился на ученых-востоковедов. Почему — это уже другой вопрос. Либо затаил обиду на коллег, отказавших ему в признании, либо на университетских профессоров... если они, к примеру, не оценили его дарования. Да мало ли найдется причин... Однако я что-то разговорилась. Прошу меня простить. Версия эта не хуже прочих, но, как и все другие, ничем не подтверждена. Не беспокойтесь, мистер Уилсон. Не исключено, что я и ошибаюсь.

— О боже! — ахнул юноша. — Боже, боже, — бормотал он, протирая запотевшие очки.

— Тысяча извинений, миссис Амелия, — бочком придвинулся к нам О'Коннелл. — Вы имели в виду... Я не ослышался? Кажется, вы произнесли «маньяк-убийца»?

— И не думала. Посмейте только исказить мои слова... посмейте вообще меня процитировать в своей газетенке... — Взмах зонтиком был достаточно красноречив, но О'Коннелл и глазом не моргнул. Репортерский азарт пересилил страх перед моим оружием. Мистер Уилсон по-прежнему терзал очки и лопотал свое «Боже, о боже» — вылитый Кролик из «Алисы в Зазеркалье».

— Вот это мысль! — в упоении воскликнул О'Коннелл. — И как это я сам не додумался! Да нет же... додумался, и точка! Будьте покойны, миссис Амелия, не стану я вас цитировать! Тысяча благодарностей, дорогая моя миссис Амелия, кланяюсь в ножки за то, что напомнили мне мою собственную версию. Ага! Держитесь, достопочтенная мисс Минтон! Хотел бы я завтра увидеть вашу... личико, когда вы возьмете в ручки «Дейли йелл»!

Рыжая бестия подмигнула и поскакала вприпрыжку прочь, давясь от хохота.

— Миссис Эмерсон... Вы это серьезно? — всхлипнул бледный как смерть Уилсон.

— Голословные заявления — не мой стиль, мистер Уилсон. Могу, однако, кое-что вам пообещать.

Мы с профессором начеку и уже идем по следу. До сих пор ни одному преступнику не удалось от нас скры... точнее, не удалось нас обмануть. Особой заслуги в том нет, поскольку интеллект криминальных личностей значительно ниже. Успокойтесь, мистер Уилсон. Очень может быть, что следующей жертвой станете не вы, а мистер Бадж.

Кажется, я что-то не то сказала... Во всяком случае, нарисованная мной перспектива не показалась мистеру Уилсону такой уж радужной.

Провожая взглядом длинную, нескладную фигуру с уныло поникшими плечами, я чуть было не окликнула беднягу, чтобы дать ему дружеский совет. Мне ли не знать, как следует вести себя с юными леди склада мисс Минтон, если хочешь завоевать их благосклонность. А чувства мистера Уилсона к этой девушке, бесспорно, выходят за рамки дружеских... В конце концов я решила, что усилия того не стоят. Уж слишком наш коллега робок и неуверен в себе. Мисс Минтон ему не добиться; да он ее и не заслуживает.

Следующие несколько часов я провела в магазинах. Как бы ни были удобны мои рабочие костюмы, для Лондона, сами понимаете, они не годятся. Заказала и дюжину мужских сорочек — их запас практически иссяк благодаря неискоренимой привычке Эмерсона в спешке или в ярости рвать на себе одежду. Выбрала три костюмчика для Рамсеса, чей гардероб страдал не меньше папочкиного, хоть и по иным причинам.

Домой я вернулась рано, чтобы перевести дух, подготовиться к встрече с детьми и к чаю прибыть во всеоружии. Миссис Уотсон и Гаргори меня уже ждали. Миссис Уотсон — с известием об очередной стычке Рамсеса с кузеном, за что Рамсес был подвергнут домашнему аресту. Гаргори же объявил, что к нам джентльмен с визитом.

Дай бог здоровья незваному гостю. Родительская беседа с Рамсесом была если и не навсегда, то хоть на время отложена. Я сразу же прошла в зеленую гостиную. Очень красивая, но чопорная, затянутая зеленым китайским шелком, комната редко когда видела гостей. Судя по чести, оказанной Гаргори неизвестному джентльмену, меня ждала встреча с титулованной особой. Разумеется, я оказалась права.

Лорд Сент-Джон с видом знатока изучал полотно кисти Гейнсборо — великолепный портрет прадеда Эвелины, украшавший стену над малахитовым камином. Стоило мне переступить порог, как его светлость поспешил навстречу с извинениями:

— Умоляю простить за вторжение, миссис Эмерсон! Неслыханная дерзость с моей стороны! Но дворецкий заверил, что вас ждут с минуты на минуту, а мне не терпелось сообщить вам что-то важное.

— Всегда рада, ваша светлость. Прошу садиться. — Я позвонила. — Мэри Энн, будьте любезны принести чай... Ах да! Детей не приглашайте.

— Ради бога, миссис Эмерсон! — взмолился корд Сент-Джон. — Малыши не должны страдать из-за меня! Буду счастлив познакомиться с вашими детьми.

— Вы сами не знаете, ваша светлость, о чем просите! Собственно, у нас с профессором Эмерсоном только один ребенок. Сын, — объяснила я. — Еще двое — дети моего брата; мы взяли их на лето.

— О! Это по-христиански, миссис Эмерсон! Впрочем, ничего иного я и не ожидал. О вашей доброте, как и о ненасытной жажде знаний, ходят легенды. — Его светлость улыбнулся, и передо мной вдруг предстал совсем другой человек: исчезли глубокие складки — печать прожитых лет (или же порока, как сказал бы Эмерсон), разгладились усталые морщины. Меня, однако, не так легко провести. Смею надеяться, что богатый опыт общения с людьми высшего света не позволит мне попасться на удочку галантных манер и обаятельных улыбок. Ответив на комплимент учтивым, но прохладным кивком, я налила чаю.

— Не желаете ли чего-нибудь покрепче, ваша светлость?

— Нет, благодарю. Я, знаете ли, переменился, — с плутовской улыбкой добавил он. — Самое время, как сказали бы очень многие.

Мог бы и не торопиться. В данный момент я с удовольствием глотнула бы чего-нибудь горячительного, а пришлось довольствоваться горячим. Согласитесь, не положено хозяйке наливаться спиртным, пока гость скромно прихлебывает чаек.

Приняв из рук хозяйки чашку и сандвич с салатом, гость добавил уже без улыбки:

— Я свое отгулял, миссис Эмерсон. А в былые годы немало покуролесил, лгать не стану. Молодежи, говорят, нужно перебеситься...

— Вы и постарались. Беситься — так уж чтобы чертям в аду жарко стало! Верно, ваша светлость?

Сент-Джон расхохотался:

— Браво, миссис Эмерсон! Какая прелесть! Обожаю женщин с чувством языка. И чувством юмора, разумеется. Верно, миссис Эмерсон, все верно. Мне есть чего стыдиться, и, поверьте, я сожалею о том, что натворил в прошлом. К счастью, время — великий учитель. Оно облагораживает тех, у кого хватает мудрости прислушаться к его голосу. Я остепенился. Нахожу смысл жизни в познании; надеюсь на встречу с леди, которая разделила бы со мной остаток дней. Мир и покой домашнего очага — вот чего мне недостает, миссис Эмерсон.