Наша любовь - Плэнтвик Виктория. Страница 10

– Я совершенно с вами согласна: никто не должен знать о нашем разговоре. Может быть, нам стоит встретиться и побеседовать с глазу на глаз? – мягко предложила актриса, борясь с желанием забросать незнакомку вопросами. – Только вы и я, и никого больше? Поверьте, я тоже не хочу огласки.

– О да, пожалуйста! – В глубоком вздохе прозвучала бесконечная признательность. – Но встретиться нужно немедленно, а я живу в Сиднее... – Голос снова беспомощно дрогнул. – Мой муж занимает важный пост в правительстве, видите ли, и все наши переезды распланированы на год вперед. У меня нет веского повода поехать в ваш город, и у родных неизбежно возникнут подозрения, ежели я вдруг стану настаивать...

Смятение и непритворное отчаяние в голосе женщины растрогали Джейн, да и любопытство девушки разыгралось не на шутку, особенно после того, как собеседница призналась, что она жена Джералда Стерна, столпа консервативной партии и неутомимого поборника морали.

Сопоставив в уме все услышанное, Джейн догадалась, что мистер Стерн – человек властный, в личной жизни придерживается строгих викторианских правил и догм и от жены требует того же. Какие бы отношения ни связывали Элизабет и Томаса, ясно, что от домашних бедняжка не ожидает ни помощи, ни понимания. Они осудят ее и заклеймят презрением.

Джейн только что вернулась со съемок и еще не разобрала чемоданы. Но, не колеблясь ни минуты, она побросала вещи обратно в сумку, вылетела в Сидней в тот же вечер и сняла номер в отеле под именем «мисс Смит» – так хотела Элизабет. Актрисе не терпелось избавиться от ощущения полной беспомощности, взяв инициативу в свои руки, вместо того чтобы терпеливо ждать развязки событий.

Поспешный отъезд стал ее ошибкой. Прояви она больше здравомыслия, с Элизабет Стерн не случилось бы сердечного приступа и последующего паралича.

Черт!

На хрупкие плечи Джейн легло бремя вины. Правильный выбор – это самое главное, а Джейн знала, что за последние несколько недель наделала массу ошибок: и в карьере, и в личной жизни. Все ее решения оборачивались катастрофой, подумала она, глубоко вздыхая от жалости к себе.

– Мисс Лоу! Вам плохо?

Резкий, требовательный оклик развеял задумчивость девушки. Она оглянулась. Стив Нортон снял очки и внимательно глядел на нее; глаза его вовсе не казались близорукими. В них светилось жадное любопытство, и сердце Джейн тревожно сжалось: мозг собеседника явно напряженно работал. Этот человек слишком наблюдателен, чего доброго, и проницателен вдобавок!

– Простите... о чем это мы говорили? – отозвалась девушка, инстинктивно надевая маску обворожительной рассеянности, которая не однажды выручала ее в прошлом. – Боюсь, я сбилась с мысли. Со мною это бывает – воображение, знаете ли, разыгрывается.

Но несносный бухгалтер не пожелал менять тему.

– И мысли ваши, кажется, не слишком приятны, а? По выражению вашего лица я решил было, что крыло объято пламенем!

Ах, вот откуда этот тревожный взгляд! Должно быть, она его порядком испугала! Джейн состроила шаловливую гримаску.

– Поверьте, если бы самолет загорелся, вы бы имели удовольствие наблюдать представление куда более впечатляющее, нежели мечтательный взгляд в иллюминатор. Я актриса, помните? Меня учили все драматизировать.

Стив нахмурился и надел очки. На лице его было написано сомнение, губы неодобрительно сжались. Вот-вот он задаст очередной вопрос. Бог ты мой, неужели он не может расслабиться хоть на минуту? Ну не в настроении она вести глубокомысленные беседы! Она в отпуске, и все тут!

Решившись доконать собеседника, Джейн защебетала о пустяках, и вскоре глаза юноши потускнели. Потом он прикрыл рот ладонью, сдерживая зевок. Убедившись, что цель достигнута, девушка замолчала и отвернулась к окну, чтобы скрыть довольную усмешку, а мистер Нортон раскрыл заветную папку и с головой ушел в работу. Вот и славно!

Самолет летел над морем. На синей глади вспыхивали и мерцали серебристые блики. Тут и там взгляд различал крохотные, словно игрушечные, рыболовецкие суда, а по мере приближения к Леовиллю из моря как по волшебству вырастали влажные, овеянные ветрами скалы и крохотные зеленые островки.

Самолет пошел на снижение. Узкая полоска земли становилась все шире, и вот взгляду открылся остров во всей его красе. Приземистые каменистые утесы плавно переходили в одетые джунглями склоны, а дальше лежала туманная гористая местность.

Джейн прижалась носом к стеклу: массивные темные скалы уступили место широким полоскам золотистого песчаного взморья. К самому краю пляжей подступала пышная зелень, тут и там виднелись расчищенные участки – признак человеческого жилья.

Самолет летел теперь над заливом. Над водой возвышался длинный ослепительно белый пирс. Не прошло и минуты, как море преобразилось: вместо недвижной матовой синевы бездонных глубин взгляд различал переливчатый, пронизанный лучами кобальт над песчаными мелями, и вот уже у кромки пляжа заплескались кружевные барашки пены.

В точности как на фотографиях! Джейн мысленно попросила прощения у матери за то, что поставила ее рассказ под сомнение: самые красочные описания бледнели перед реальностью!

Вдали показался миниатюрный аэропорт: две пугающе короткие бетонированные дорожки у подножия поросших лесом холмов. Джейн задохнулась от восторга и непроизвольно оглянулась на соседа – интересно, как ему понравится идея приземлиться на расчищенном среди джунглей клочке земли величиной с почтовую марку!

Стивен Нортон думал совсем о другом. Повернувшись спиной к иллюминатору, он неотрывно наблюдал за спутницей. Девушка удивилась было его спокойствию, но тут же решила, что остановившийся взгляд бухгалтера свидетельствует о нарастающей панике. Сфокусировав внимание на Джейн, молодой человек, видимо, старался позабыть о том, что происходит за бортом.

Глаза же Джейн сияли: восторженная по натуре, она обожала острые ощущения. К тому времени, как самолет с грохотом промчался по изрытому бетону и плавно затормозил перед небольшим деревянным сарайчиком, заменяющим терминал, Джейн уже не терпелось познакомиться с островом...

– Ну, не так уж и плохо, а? – усмехнулась она. Подхватив сумки, молодые люди зашагали от терминала в сторону узкой пыльной дороги, начинающейся за решетчатыми воротами. – Гладко прошло. А я-то думала, что приземлимся мы вроде как на «американских горках» – волосы встанут дыбом!

– Вы, похоже, разочарованы, – отозвался Стив ледяным тоном, ставя чемодан в тени раскидистой пальмы и провожая взглядом пассажиров, садившихся в сине-белый автобус, запаркованный тут же, у ворот.

Вот противный бухгалтер, подумала Джейн не без иронии. Сам, небось, отродясь на них не катался. «Американские горки» у него наверняка занесены в графу «развлечения».

Долго ждать им не пришлось. Едва курортный автобус отъехал, в облаке пыли подкатил огромный серебристо-зеленый джип с открытым верхом. На двери красовался символ отеля—пальмовое дерево. Худощавый туземец, одетый в белое, спрыгнул со ступеньки, огорченно извиняясь за опоздание. Ему пришлось остановиться, чтобы помочь туристу: у бедняги сломался велосипед.

– Меня зовут Разак, – представился он. Темные миндалевидные глаза расширились при взгляде на волосы Джейн: в солнечном зареве пряди сияли как расплавленная лава. – Я из «Леовилльских пальм». А вы – мистер и миссис?.. – Туземец извлек из кармана помятый список.

Какая восхитительно нелепая мысль!

– Он, безусловно, мистер, но я пока еще мисс, – рассмеялась Джейн. – Мы не женаты.

– О! – Разак переводил недоуменный взгляд с девушки на юношу: Джейн весело и озорно улыбалась, выражение лица Стива оставалось безмятежным и непроницаемым. Служащий снова сверился со списком и нахмурился.

– Но...

– Мы просто летели одним рейсом, – резко осадил его Стив. – Мы совершенно чужие друг другу люди.

Попытка несносного бухгалтера отгородиться от новой знакомой спровоцировала Джейн на очередную сумасбродную выходку.

– О да, Стив и я прежде никогда не встречались, – проворковала девушка и невинно захлопала ресницами: самый многозначительный взгляд не создал бы лучшего эффекта.