Грани Нижнего Мира - Авраменко Олег Евгеньевич. Страница 26

Марк зябко поёжился.

— Беа, милая! Тебя они тоже принесли в жертву?

— Нет, не совсем. Меня… В общем, пока я спала, мне виделся странный сон. Я словно плыла среди золотого сияния, мне было так спокойно и радостно, как ещё никогда в жизни. Тогда я подумала, что умерла, но ни капельки не испугалась, наоборот — обрадовалась. Ведь говорят, что души принесённых в жертву попадают в Нижний Мир, а то сияющее пространство совсем не походило на Преисподнюю. Затем передо мной возникли три человека… три призрачные фигуры — мужчины лет под пятьдесят и двух мальчиков, один из которых был нашего возраста, а другой года на два или три старше. Все трое улыбались мне, их улыбки были грустными и добрыми. Мужчина сказал, что я пришла слишком рано и должна вернуться обратно. Я хотела спросить, куда я пришла слишком рано, но не смогла вымолвить ни слова. Сияние вокруг меня начало тускнеть, я вновь стала засыпать… или просыпаться, и последнее, что я услышала, были слова старшего из мальчиков — он просил меня довериться силе льва.

— Какого льва?

— Понятия не имею. Он сказал: «Доверься силе льва, Беатриса». Может быть, он говорил не о животном, а о человеке по имени Лев… Не знаю, что и думать, Марк.

— Гм… Ну, ладно. Что было дальше?

— Я очнулась в твоём теле. Правда, не сразу поняла, что это твоё тело. Я лежала в постели в тёмной комнате, шторы на обоих окнах были задвинуты, сквозь них слабо пробивался свет. Вдруг за дверью послышались голоса. Говорили двое — мужчина и девочка. Голос у девочки был властным, а у мужчины — угодливым, заискивающим. Они беседовали на каком-то незнакомом языке, и я ничего из их разговора не поняла — однако мне показалось, что пару раз они произнесли наши с Бекки имена. Затем голоса смолкли, а через некоторое время раздался плеск воды. Осмелев, я тихо выбралась из постели, подкралась к двери и заглянула в замочную скважину. Я увидела… Ах, Марк, представь: там я увидела себя! Та вторая я сидела в большой лохани с водой, а рядом на полу валялась моя грязная одежда. Я не закричала только потому, что меня парализовало от ужаса. Всё то время, пока она мылась, а потом наряжалась в чистую одежду из моего сундука, я неподвижно стояла на коленях, словно приклеенная к двери. Только когда она вышла из комнаты, я немного опомнилась и вот тут-то обнаружила, что нахожусь не в своём теле…

Марк в полной растерянности тряхнул головой.

— Что ж это значит, Беа? Кто-то захватил твоё тело? Но как?

— Не знаю, Марк. Ничего не знаю. Я и сейчас мало что понимаю, а тогда совсем перестала соображать. Может, это и спасло мне… нам обоим жизнь. Если бы я начала что-то мудрить, попыталась бы бежать, меня бы наверняка поймали. А так я просто спряталась под кроватью и лежала там, дрожа от страха. Где-то через полчаса похитительница моего тела вернулась и на этот раз вошла в спальню — я видела только её ноги, в тех красных сапожках, которые подарил мне перед отъездом папа. Несколько секунд она простояла на пороге, видимо, осматривала комнату, но наклоняться не стала и меня под кроватью не заметила. Потом вернулась в соседнюю комнату, долго там что-то делала, наверное, собирала вещи, и наконец ушла. Тогда я…

— Погоди, Беа, — перебил сестру Марк, уловив в её рассказе очевидную несуразность. — Ты говоришь, она вошла, увидела пустую постель и спокойно себе вышла? Почему не подняла тревогу, не бросилась искать меня?

— Я уже думала об этом. И у меня есть только одно разумное объяснение: она нечего не знала о тебе. По какой-то причине МакГрегор не рассказал ей, что ты в замке.

— Неужели она не заметила, что недавно в комнате кто-то был?

— Полагаю, заметила. Но, наверное, решила, что в постели спал МакГрегор или один из его помощников. К счастью, сундук с твоими вещами стоял в тёмном углу, и похитительница его не увидела. Как бы то ни было, а под кровать она не заглянула и ушла, оставив дверь открытой. Я ещё немного подождала под кроватью, наконец набралась смелости убежать. По пути никого не встретила… Из живых, имею в виду — в обеденном зале был МакГрегор, он лежал на полу в луже крови.

— Его убили? Кто?

— Без сомнений, похитительница. Она убила не только его, но и остальных разбойников — я нашла их мёртвые тела в подземелье. Но то было позже, а тогда я ничего не искала, ни о чём не думала. Хотела только одного — поскорее бежать оттуда. Слава Богу, мне хватило ума задержаться возле выхода из башни и сначала осмотреть двор. Как раз в это самое время похитительница вывела из конюшни двух лошадей и поехала прочь от замка. Она сотворила перед собой радужную арку, миновала её, а через сотню шагов исчезла — перешла на Трактовую Равнину. И тогда я побежала. Только добравшись до леса, заметила, что на мне… на тебе… короче, на нас с тобой ничего, кроме белья, нет. Но возвращаться не рискнула — я же не знала, что в замке все мертвы. Полдня, целую ночь и всё вчерашнее утро я провела в лесу, продрогла до костей, проголодалась… Тем более, что с самого начала была голодна — пока ты лежал без сознания, тебя, конечно, кормили, иначе бы ты умер от голода, но позавчера разбойники были заняты мной и о тебе, наверное, забыли. А вчера к полудню мне стало совсем невмоготу, и я решилась вернуться в замок. К тому времени я уже начала подозревать, что там не осталось никого в живых, ведь твоего отсутствия так и не хватились, никто тебя не искал, и вообще я не заметила ни в окнах, ни во дворе никакого движения. Так что украдкой пробралась в башню, отыскала твою одежду, прихватила с собой кое-какую еду и быстро побежала обратно в лес. Вечером я осмелела настолько, что уже тщательно обследовала весь замок. Лошади в конюшне просто сходили с ума от жажды, и я выпустила их на волю. Вон видишь, две из них пасутся возле замка. А потом нашла Бекки… нашу бедную сестрёнку… Я похоронила её вместе с ребёночком, которого принесли в жертву, когда отнимали у меня тело. Боже, он был такой… Ой, нет, Марк, я не могу рассказывать. Мне больно об этом вспоминать.

— И не надо, Беа, — произнёс Марк, с трудом проглотив подступивший к горлу комок. Слушая о злоключениях Беатрисы, он на минуту позабыл о Ребекке. А теперь вспомнил о ней, и его с новой силой охватила тоска… — Значит, все в замке мертвы?

— Все до единого. Но я всё равно боялась там оставаться. Сегодня тоже ночевала здесь. Заснула только под утро, мне было страшно спать в тёмном лесу… Но ещё страшнее в замке. Мне везде страшно, братик!

Марк, как мог, успокоил сестру, хотя и сам то и дело вздрагивал от панического страха. Но он, по крайней мере, не был свидетелем всех этих жутких событий, а прятался от них в беспамятстве и очнулся в собственном теле…

— Знаешь, Беа, — нерешительно произнёс Марк, — я никогда не слышал, чтобы один человек вселялся в тело другого.

— Я тоже не слышала, — сказала сестра. — Однако сейчас нахожусь в твоём теле. А моё… Его захватила нечистая сила!

— Ну, почему сразу нечистая сила, — не очень уверенно возразил он. — Если ты смогла вселиться в моё тело, то, может, какой-то другой человек вселился в твоё…

— Тогда бы я нашла прежнее тело похитительницы — но кроме МакГрегора и его помощников в замке никого нет.

— А вдруг это был один из разбойников? Откуда ты знаешь, что твоё тело похитила именно женщина?

— Я и не говорю, что женщина. Но это не мог быть никто из разбойников, ведь они знали о тебе. Значит моё тело похитил бесплотный дух… исчадье ада…

На сей раз Марк не просто вздрогнул, его затрясло от страха — и своего собственного, и того, который испытывала сестра.

— Мы должны что-то делать, Беа. Нам нельзя здесь оставаться. Рано или поздно сюда придут — и точно не наши друзья.

— Я понимаю, Марк. У меня было время обо всём подумать. Нам надо убраться как можно дальше от замка, спрятаться где-нибудь и обождать, пока рассеются чары, которые блокируют твою магию. Тогда мы сможем открыть «колодец» и отправиться на Торнин…

— А почему не на Нолан?

— Папа с мамой ничем нам не помогут. И никто с ноланцев не поможет. А на Торнине есть мастер Ильмарссон, он мудрый и могущественный, он обязательно что-нибудь придумает.