Санта-Хрякус - Пратчетт Терри Дэвид Джон. Страница 19

Ворон закатил глаза.

— Значит, о кусочке теплой печени не стоит даже спрашивать…

— Закрой клюв! Итак, я хочу, чтобы вы оба немедленно убрались отсюда! Не знаю, как вы сюда проникли…

— А закон запрещает спускаться по трубе в канун страшдества?

— …Но я хочу, чтобы вы ушли из моей жизни навсегда! Понятно?

— Крыса сказала, что тебя следует предупредить, — угрюмо произнес ворон. — Хоть ты и чокнутая. Лично я не хотел сюда лететь, у городских ворот издох осел, а теперь мне достанутся только копыта…

— Я вас предупредила?

Снова это чувство. Изменение климата сознания, чувство осязаемости времени…

Смерть Крыс кивнул.

Откуда-то сверху донесся шорох. Из трубы посыпались хлопья сажи.

— ПИСК, — очень-очень тихо сказал Смерть Крыс.

Сьюзен охватило новое чувство — так рыба чувствует новый прилив, поток пресной воды, впадающий в море. В мир рекой лилось время.

Она посмотрела на часы. Половина шестого.

Ворон почесал клюв.

— Крыса говорит… крыса предупреждает: будь осторожна…

Другие тоже не сидели без дела в этот знаменательный канун страшдества. Песочный человек бродил от кровати к кровати со своим мешочком. Дед Мороз рисовал ледяные узоры на окнах [10] .

А какое-то сгорбленное существо тащилось по канализационной трубе, увязая в хлюпкой грязи и вполголоса ругаясь.

Существо было одето в заляпанный грязью черный костюмчик, а на голове у него красовалась шляпа, которую в разных частях множественной вселенной называли «котелком», «дерби» или «ну-та-в-которой-ты-смахиваешь-на-идиота». Шляпа была глубоко нахлобучена на уши, и в связи с тем, что вышеупомянутые уши были остроконечными и торчали в стороны, хозяин шляпы и ушей больше походил на некую зловредную крыльчатую гайку.

Данное существо было гномом по форме и феей, вернее, феем по профессии. Феи — это не обязательно волшебницы и не обязательно крошечные полупрозрачные легкомысленные особы. Зачастую фея (или, как в данном случае, фей) — это профессия. Самые крошечные из фей и вовсе не видны глазу [11] . Фея — это всего лишь сверхъестественное существо, призванное что-либо уносить или, как в случае карабкавшегося по канализационной трубе создания, что-либо приносить.

О да, точнее не скажешь. Кто-то должен был этим заниматься, и данный гномик подходил идеально.

О да…

Дерни был обеспокоен. Он не являлся приверженцем насилия, а за последние дни насилия было так много… Если, конечно, тут существовало понятие дня. Эти люди… казалось, они только и думали о том, как бы сделать что-нибудь плохое ближнему своему, без этого их жизнь была скучной и неинтересной. На Дерни они обращали не больше внимания, чем лев — на какого-нибудь муравья, и все же Дерни чувствовал себя неуютно.

Хотя, конечно, неуютнее всего он чувствовал себя рядом с Чайчаем. Даже этот грубиян по прозвищу Сетка относился к Дерни если не с уважением, то с осторожностью, а человек-монстр Банджо вообще ходил за ним по пятам, как щенок.

Как раз сейчас верзила наблюдал за ним.

Банджо Белолиций очень напоминал Ронни Дженкса — хулигана, который только и делал, что травил Дерни в пансионе мамаши Вымблерстон. Ронни не был учеником. Он был внуком или племянником содержательницы, что позволяло ему шататься без дела по всему пансиону и бить любого мальчика, который был меньше, слабее или умнее его, а это более или менее означало, что он мог выбирать из всего мира. В данных обстоятельствах особенно несправедливым казалось то, что он всегда выбирал Дерни.

Дерни не испытывал ненависти к Ронни. Он слишком его боялся. Поэтому очень хотел стать его другом. О, как он об этом мечтал. Ведь в таком случае, возможно — всего-навсего «возможно»! — он будет реже получать по шее и нормально съедать свой завтрак, а не выбрасывать его в отхожее место. Причем день считался удачным, если в отхожем месте оказывался завтрак, а не сам Дерни.

Ну а потом, несмотря на все усилия Ронни, Дерни повзрослел и поступил в Университет. Периодически мать посвящала его в подробности карьеры Ронни (как и многие матери, она полагала, что мальчики были добрыми друзьями, раз вместе учились в школе). Ронни Дженкс женился на девушке по имени Энджи [12] и теперь заведовал фруктовой лавкой. По мнению Дерни, наказание явно не соответствовало преступлению.

Банджо даже дышал похоже (дыхание ведь очень сложный процесс, интеллектуальный и требующий значительных умственных ресурсов). У Ронни всегда была заложена одна ноздря и постоянно открыт рот. Он выглядел так, словно питался невидимым планктоном.

Дерни попробовал сосредоточиться на выполнении работы и не замечать прерывистого бульканья за спиной. Изменение тональности заставило его поднять голову.

— Поразительно, — изумленно промолвил Чайчай. — Как легко у тебя все получается.

Нервно улыбнувшись, Дерни откинулся на спинку стула.

— Гм… думаю, теперь все в порядке, — сказал он. — Просто кое-что нарушилось, когда мы складывали… — Он никак не мог заставить себя произнести это слово, старался даже не смотреть в сторону кучи. А звуки, какие были звуки! — Ну, их…

— И нам больше не придется повторять заклинание? — спросил Чайчай.

— Нет, теперь оно будет действовать вечно. Чем проще заклинание, тем лучше. Это даже не заклинание, а некое изменение, которое происходит при помощи… При помощи…

Он проглотил застрявший в горле комок.

— Гм, я тут подумал… — снова начал он. — Раз я тут больше не нужен… Гм…

— У господина Брауна возникли сложности с замками на верхнем этаже, — перебил его Чайчай. — Помнишь, нам не удалось открыть дверь? Ты ведь наверняка захочешь помочь ему.

Дерни побледнел.

— Но я же не взломщик…

— Похоже, замки волшебные.

«Я не слишком-то хорошо управляюсь с волшебными замками», — хотел было возразить Дерни, но прикусил язык. Он уже понял: если Чайчай хочет, чтобы ты что-то сделал, а ты этого не умеешь — наилучшим (и единственным) выходом будет как можно скорее обрести недостающие умения. Дерни не был дураком. Он видел, как окружающие реагируют на указания Чайчая, а эти окружающие занимались таким вещами, которые Дерни только снились [13] .

10

На Плоском мире Дед Мороз наконец-то занялся выполнением своих прямых обязанностей.


11

Например, Фея Держателя Сверла Электрической Дрели


12

Которая (как полагала мать Дерни) была выгодной партией, ибо ее отец владел половиной лавки, торгующей пирогами с угрями на Тусклой улице, ну, ты ведь должен ее знать: у нее все зубы свои и деревянная нога, но этого почти не видно, а еще у нее есть сестра по имени Континенс, очень приличная девушка; кстати, почему бы твоей заботливой матушке не пригласить ее, когда ты зайдешь в следующий раз; не то чтобы она, мать, редко видела сына, ставшего теперь важным волшебником, но всякое бывает: магия — дело непостоянное, а четверть доли в процветающей пирожно-угревой торговле — это тебе не хухры-мухры…


13

Пожалуй, тут может возникнуть некоторое непонимание. Не то чтобы он хотел заниматься чем-то подобным или чтобы чем-то подобным занялись с ним. Такие сны снятся, как правило, темными-претемными ночами и касаются всяких темных-претемных вещей.