От ненависти до любви - Райан Нэн. Страница 43

Уродливый приземистый индеец сидел в удобном белом кресле на залитой солнцем веранде особняка Дарлингтонов, попивая бурбон из высокого бокала и дымя дорогой сигарой.

Шрам, вождь следопытов кроу, приехал поговорить с генералом Уильямом Киддом. Генерал не сомневался, что хозяйка не захочет видеть индейца в доме. Он попенял следопыту на то, что тот явился без приглашения.

— Какого черта тебе понадобилось мозолить нам глаза? — спросил генерал Кидд. — Пока что-нибудь не узнаешь о моей дочери, не приходи сюда.

Шрам отхлебнул бурбона.

— Никаких новостей, генерал. Но я здесь именно из-за вашей дочери.

— Ты что-нибудь слышал?..

— Ничего. И ничего не узнаю, пока кое-что не предприму. Сопровождая солдат в горы на запад от Денвера, я только зря потеряю время.

— У тебя есть идея получше?

— Дайте мне несколько месяцев. Я проеду по стране, буду держать ухо востро и, возможно, что-нибудь услышу.

— Не понимаю, как ты…

— Генерал, у меня большие связи на равнинах. Я проявлю щедрость, преподнесу подарки, за ваши деньги, конечно, и завоюю благосклонность нужных людей.

— Думаешь, есть шанс выяснить, кто похитил Марти?

— Я умею выуживать информацию у самых скрытных людей.

— Проклятие, может, хоть ты что-то обнаружишь. Допивай, Шрам, и отправляйся в путь. Время не ждет.

Кроу осушил бокал и налил себе еще один.

— Для путешествия мне нужна тысяча долларов.

— Назначена награда в десять тысяч! Ты получишь свой обычный…

— Нет, генерал. Вы дадите мне тысячу долларов. Я же сказал, что придется вознаградить кое-кого за информацию. — Шрам ухмыльнулся. — Дамы предпочитают подарки.

Генерал Кидд вперился взглядом в индейца:

— Ты не знаешь ни одной леди, а шлюхи, которых ты навещаешь, конечно, не идут в счет…

— Вы, белые, почему-то убеждены в том, что есть какая-то разница… Вот, например, милая хозяюшка этого дома слишком изысканна для того, чтобы впустить меня в свою гостиную.

— Что ты имеешь в виду?

— Рыжеволосая леди большая распутница, чем бледнокожие красотки в заведении Мэтти Силке.

— Ради Бога, убирайся с глаз моих долой. — Генерал побагровел от гнева. — Я не встречал более безупречной леди, чем миссис Регина Дарлингтон.

Кроу гадко захихикал:

— Как скажете, генерал. Так что насчет денег?

— Возьми деньги у казначея и не возвращайся в эти края, пока у тебя не появятся сведения о моей дочери.

— Если я ничего не выясню через несколько месяцев, то вернусь в форт. — Поставив пустой бокал на стол, индеец направился к ступеням веранды. — Если же я найду ее, то…

— Пошлешь мне телеграмму. Не подходи слишком близко к моей дочери. Теперь убирайся.

Индеец кивнул и начал спускаться по каменным ступеням.

Генералу внушал антипатию этот подлый и нечистоплотный индеец. Уильям Кидд давно избавился бы от этого краснокожего, но никто не знал здешних мест так хорошо, как Шрам. Следопыт помнил каждую подробность равнин и располагал самой полной информацией обо всех индейских племенах. Как ни крутись, Шрам был необходим.

И все же кровь закипала в жилах генерала при мысли о том, что это отвратительное существо смеет говорить пакости о такой благородной леди, как Регина Дарлингтон. В окрестностях форта ни для кого не было секретом, что Шрам невероятно похотлив. От Нью-Мексико до Канады не осталось ни одного борделя, который бы он не посетил. Не было женщины, на которую он не посмотрел бы с вожделением. Похоже, индейцу приглянулась прелестная жена полковника Дарлингтона. Невообразимо! Хотя сам Уильям Кидд слышал, будто…

— Генерал, — послышался нежный женский голосок. — Отчего вы так качаете головой? Что-то случилось?

Повернувшись, он увидел, что широко улыбающаяся Регина Дарлингтон входит на веранду.

— Нет, мэм.

— Этот ужасный язычник ушел?

— Да. Мне жаль, что он появился здесь. Боюсь, он напугал вас.

Регина грациозно подошла к Уильяму Кидду.

— Я так рада, что вы здесь, генерал. — Она жеманно повела плечами. — Что бы я только делала, окажись здесь совсем одна? Томас уехал на весь день в Денвер… Боже, я пришла бы в ужас.

Генерал Кидд с трудом оторвал взгляд от соблазнительной груди, вздымающейся над глубоким декольте Регины. Он добродушно улыбнулся:

— Дорогая, вы вовсе не одна. В кабинете сидит сенатор, а вооруженная охрана никогда не пропустила бы сюда следопыта.

— Надеюсь. — Регина снова повела плечами и как будто невзначай спросила: — Как вы думаете, когда вернется сын сенатора?

— Майор Бертон должен вернуться в субботу днем.

— Кажется, — задумчиво пробормотала Регина, — вы с Томасом собирались уезжать в этот день.

— Наверное, мы разминемся с майором, поскольку выезжаем в субботу утром. На этот раз мы собираемся продвигаться на север, вплоть до Грили. Возможно, нас не будет пару недель. — Его глаза затуманились. — Я должен найти мое дитя.

— Обязательно найдете, генерал, — заверила его Регина, радуясь тому, что муж и генерал не будут путаться у нее под ногами целых две недели.

Это время она проведет в обществе виргинского сенатора. И, по крайней мере, на пару дней сюда прибудет красивый сенаторский сынок.

Следующие два дня Марти почти не разговаривала с Ночным Солнцем. Все из-за того поцелуя в узком ущелье — захватывающего поцелуя, о котором они оба старались забыть. Они молча продолжали свой путь при лунном свете, продвигаясь все дальше и дальше на север верхом на могучем вороном жеребце и останавливаясь на рассвете, чтобы разбить лагерь и проспать целый день.

Марти не знала, где они находятся, но не хотела расспрашивать угрюмого сиу. Необозримые равнины, по которым они проезжали, навевали на нее чувство глубокого, давящего одиночества. Казалось, они на тысячи миль оторвались от цивилизации, и с каждой новой милей ощущение потерянности росло.

Марти сознавала: какая-то часть ее жизни закончилась навсегда. Она не представляла, что ждет ее впереди, но надежда вернуться невредимой домой, к отцу, исчезла. Теперь ей, скорее всего, уготована смерть.

Они спускались по каменистому склону холма. Было раннее утро; луна зашла, но солнце еще не появилось над горизонтом, поэтому им приходилось продвигаться по труднопроходимому спуску в полной темноте.