И нет преград… - Райли Юджиния. Страница 44

— Звучит вполне прилично.

— Ты умеешь играть на пианино? — с надеждой спросил он.

— Нет. У меня нет музыкального слуха. С этим тебе не повезло.

— Ну, это не страшно.

— Зато если тебе понадобится первоклассный наездник для гонок с бочками — я к твоим услугам, — усмехнулась Энни.

Он наморщил лоб.

— Что еще за гонки с бочками?

— Когда я была подростком, я не пропускала ни одного крупного техасского родео. Гонки с бочками — это когда наездник ведет свою лошадь по дорожке, выложенной бочками, преодолевая препятствия. На соревнованиях я завоевала немало синих ленточек.

— Этот твой талант может нам пригодиться, если придется спешно удирать из Роудивилла, — заметил Сэм, невесело усмехнувшись.

Энни засмеялась.

— Ты прав. Если такое случится, я раздавлю не слишком много людей.

— Энни, — смущенно заговорил Сэм после долгого молчания, — расскажи мне побольше о себе.

Она взглянула на него, удивленная этой просьбой.

— О себе? Что именно ты хочешь узнать?

— Как ты жила раньше, в каком мире — одним словом, все. Энни пожала плечами:

. — Твой вопрос несколько запоздал.

— Энни, — обиделся Сэм, — ты же знаешь: я не спрашивал тебя о твоем прошлом, потому что ты была моей пленницей. Теперь все изменилось, и я чертовски этому рад. Теперь я верю тебе, милая.

Она благодарно улыбнулась.

— А ты умеешь угождать дамам, охотник за головами! Когда ты называешь меня милой, я таю как воск.

— Так ты мне расскажешь?

И Энни пустилась в долгое повествование. Она рассказала Сэму про свою жизнь в будущем: как она росла на ранчо, как потом училась, как начала работать. Рассказала о потере родителей и о своих проблемах с братом.

— Значит, ты сирота и, кроме Ларри, у тебя никого нет? — спросил Сэм.

— Да, — вздохнула она. — И я очень волнуюсь за него.

— Я тебе сочувствую. Энни понимающе кивнула.

— Знаешь, это странно, но ты немножко напоминаешь мне моего отца.

Сэм засмеялся.

— Неужели?

В глазах Энни вспыхнула гордость.

— Он был, что называется, «славным парнем».

— То есть одним из тех легендарных ковбоев, про которых ты мне рассказывала?

Она засмеялась.

— Именно так. Но, боюсь, мой отец и такие мужчины, как он, — нечто вроде вымирающей породы. Теперь молодые люди стали… э-э… урбанизированными одноклеточными существами.

Сэм нахмурился.

— Не знаю, что ты этим хочешь сказать, но я очень рад, что тебе нравится мой тип мужчин.

Сморщив носик, Энни продолжила экскурс в историю будущего, рассказав Сэму о том, как она купила город-призрак и чем обернулось для нее это рискованное предприятие, когда ее бросили и подрядчик, и родной брат.

Когда она поведала о своих юридических закавыках с шайеннами и о встрече со стариком Уиндфутом, Сэм ухмыльнулся.

— Знаешь, что интересно? Мое второе имя — Уиндфут.

— Ты шутишь!

— Нет. Мое полное имя — Сэмюел Уиндфут Ноубл.

— Ты думаешь, этот старый чудак — твой родственник? Сэм пожал плечами:

— Может быть, хотя Уиндфут — довольно распространенное здесь имя.

Она сверкнула глазами.

— Ну что ж, мистер Сэмюел Уиндфут Ноубл, видимо, мне придется взять вас с собой в будущее, чтобы уладить дела с шайеннами. — Она замолчала и покачала головой. — Черт возьми, скорее всего я уже пропустила день судебного заседания и мой город-призрак теперь передали отряду «Серебряный ветер».

Он побледнел.

— Что с тобой, Сэм?

Он ответил не сразу:

— Странно… в родне моей бабушки есть люди из отряда «Серебряный ветер».

— О Боже! — вскричала она. — Тогда мне обязательно нужно взять тебя с собой в будущее!

Он усмехнулся.

— Ты думаешь, я там приживусь? Энни улыбнулась.

— Я уверена, что для людей конца двадцатого века ты будешь диковинкой. Твой вид бывалого ковбоя из девятнадцатого века, твое искусство бросать лассо, твоя меткость, твой жаргон и твое лицемерие…

— Какое еще лицемерие? — прорычал он. Она закатила глаза.

— А кто всего две недели назад читал мне лекции о морали? Кто говорил пословицами? «Что посеешь, то и пожнешь!» Для такого сексуального ковбоя ты настоящий ханжа, Сэм.

— Ханжа? Женщина, ты заплатишь мне за это оскорбление!

Она расправила манжеты на своей рубашке.

— Думаю, мне пора продолжить историю моей жизни.

— Да, да, продолжай!

Энни рассказала все, что с ней приключилось, вплоть до того момента, как он похитил ее из Дэденда.

— Ну и дела! Значит…

— Что значит?

Он уставился на нее в немом благоговении.

— Я пересек временной барьер, чтобы найти тебя, Энни?

— Конечно.

— И нам предписано быть вместе?

— Конечно.

— И мы не должны расставаться?

— Надеюсь на это, Сэм.

Они посмотрели друг на друга.

— Знаешь, что странно? — пробормотал он. — Я не помню, как я пересекал временной барьер.

Она фыркнула.

— Ты думаешь, там должны были стоять предупреждающие указатели вроде тех, что ставятся на железных дорогах? «Осторожно! Зона пересечения времени!»

Сэм улыбнулся.

— Там был ветер, дурачок!

— Ветер? Ты хочешь сказать — ураган, который бушевал в день нашей встречи?

Энни уверенно кивнула.

— Я думаю, это и была та сила, которая перенесла тебя сквозь время и соединила нас вместе.

— Выходит, мы с тобой встретились не просто так?

— Разумеется, нет.

Сэм почесал заросшую щеку.

— Но мне по-прежнему не дает покоя один вопрос.

— Какой же?

Он испуганно взглянул на нее.

— Ты оказалась здесь не просто так, Энни, но ты принадлежишь другой эпохе. Когда все это кончится… я могу тебя потерять.

Глава 28

Первое впечатление Энни о Роудивилле можно было бы назвать смесью удивления и ужаса.

Сэм вел кабриолет, который они арендовали в ближайшем поселении, Джорджтауне. Они проехали по крутой и грязной главной улице этого маленького городка, притулившегося в высокогорном ущелье среди величественных, покрытых снегом вершин. Энни искоса поглядывала на Сэма. По его строгому черному костюму, такой же шляпе и короткой, аккуратно подстриженной бородке было очень трудно догадаться, что этот мужчина — бесстрашный охотник за головами, а она, с забранными в пучок волосами, в больших роговых очках, черном платье, маленькой шляпке и перчатках, — та женщина, за которой он когда-то охотился. Энни чувствовала себя немножко глупо в этом маскарадном облачении, который довершал неудобный тугой корсет. Однако сердце ее наполнялось невольной гордостью:

на ее левой руке, под перчаткой, было обручальное кольцо, купленное Сэмом во время их остановки одновременно с одеждой и Библией. Впрочем, кольцо было всего лишь предметом маскировки, как и все остальное.

Прошлой ночью они занимались любовью на природе, лежа в объятиях друг друга под восхитительным звездным небом. Вспомнив об этом, Энни содрогнулась от восторга. Они с Сэмом лихорадочно прижимались друг к другу, не смея признаться в своих затаенных страхах. Но Энни прекрасно знала, что они оба тревожатся об одном и том же — о дальнейшей поездке и поисках настоящей Рози.

Увидев население Роудивилла, Энни сильно усомнилась в успехе их предприятия. По обеим сторонам грязной улицы тянулись ветхие салуны, обшарпанный универмаг с покосившимся крыльцом, маленькая аптека и скромная гостиница. В городке были и телеграф, и небольшой банк, но ни церкви, ни тюрьмы Энни не заметила. Гостиница кишела разным сбродом: кривоногими ковбоями с «кольтами», размалеванными ночными бабочками в крикливых шелках и перьях, а также щеголеватыми мужчинами с ремнями, нашпигованными патронами и револьверами с перламутровыми рукоятками, которые выдавали в их хозяевах либо бандитов, либо картежников.

На улице им повстречался седой старик старатель, ведущий за веревку ослика, и коммивояжер в ярко-желтом фургоне. Когда они поравнялись с одним из салунов, Энни вскрикнула от удивления, увидев, как туда прямо на лошади въехал пьяный ковбой. Испуганное животное взвилось на дыбы и заржало, наездник с криками помахал револьвером и уехал.