Неодолимый соблазн - Райли Юджиния. Страница 42

Ее крик еще сильнее возбудил в нем страсть, и он крепко прижал ее к себе. Этому жесту собственника странно противоречил поцелуй, которым он коснулся ее губ, — нежный, как прикосновение крыла бабочки, он превратился для Мерси в самую сладостную из пыток. Он сводил ее с ума медленными умелыми прикосновениями, наслаждаясь зрелищем того, как волны страсти одна за другой прокатываются по ее обнаженному телу. Легкие стоны, прерывистое дыхание жены доставляли ему неизъяснимое удовольствие.

Неожиданная печаль, проснувшись в душе Мерси, вдруг сжала ей горло. То, что сейчас произошло между ними, было невыразимо прекрасно, так откуда же эта странная пустота, внезапно образовавшаяся в ее душе? Почему она с трудом сдерживает слезы?

Джулиан осторожно высвободился из ее объятий.

Мерси судорожно вздохнула:

— О, Джулиан…

— Не говори ничего, — хриплым голосом попросил он. — Иногда я думаю, что нам вообще нельзя разговаривать…

Видя, что Мерси готова возразить, он склонился к ней и яростным, жадным поцелуем заставил ее замолчать.

— Ни слова, любовь моя, — пылко прошептал он, опрокидывая ее на спину. — Только это…

На следующее утро, сидя за столом напротив мужа, Мерси украдкой поглядывала на него.

Наконец, решившись, она храбро начала:

— Джулиан, вчера я хотела сказать тебе одну вещь…

Он скептически поднял брови:

— В самом деле?

— Теперь я знаю все, — заявила она, с нарочитой бравадой вздернув подбородок. — И больше ни в чем не виню тебя… Послушай, не слишком ли долго мы мучили друг друга? И у тебя больше нет нужды стараться искупить несуществующую вину. Поэтому я решила дать тебе свободу. Мне известно, к кому тянется твое сердце…

— А твое? — оборвал ее Джулиан.

— Джулиан, ведь я уже говорила тебе, что никогда не любила Филиппа…

— Именно поэтому ты и принимала его вчера наедине?

Мерси сжала кулаки.

— Мне кажется… будет лучше, если мы с тобой расстанемся друзьями и не станем таить друг на друга зла.

Джулиан долго молчал. Потом поднял голову и ласково спросил:

— Даже после того, что было этой ночью?

— Это… — Мерси с несчастным видом теребила оборку платья. — Это была не любовь.

Джулиан при этом неожиданном признании чуть не влепил ей пощечину. Подумать только, всю ночь она отдавалась ему с пылкостью многоопытной женщины, а теперь имеет наглость презирать то, что было между ними! Да еще отсылает его прочь, словно лакея, чьи услуги ей больше не нужны! Конечно, их брак не имеет ничего общего с любовью — во всяком случае, для нее! Мерси опять — в который раз! — ловко воспользовалась его слабостью.

Что ж, если ей угодно торговаться, пусть будет так.

— Дать свободу? — с усмешкой протянул он. — Но вы забыли, моя дорогая, что вы для меня — своего рода вложение капитала. Я перестал внушать вам страх, и вы тут же потеряли ко мне интерес. И хоть вы, может быть, считаете, что я достоин вашей жалости, однако на самом деле не испытываете ничего подобного. Так что и я не намерен вас жалеть!

— Джулиан… — растерялась Мерси.

— Похоже, ваше первоначальное мнение обо мне, мадам, было куда более верным. Советую подумать об этом на досуге.

И прежде чем она сообразила, что сказать, Джулиан вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь.

Глава 25

Чуть позже, сидя в карете, которая везла его к Жюстине, Джулиан уныло размышлял о своих отношениях с женой.

Из-за низко нависших над землей туч казалось, что природа тоже хмурится, сочувствуя его невеселым мыслям. Итак, теперь его жена знала об истинной роли, которую он сыграл в смерти ее отца. Однако их отношения нисколько не изменились к лучшему.

Генри остановил карету возле дома, где жила Жюстина. Сойдя на землю, Джулиан озадаченно нахмурился, увидев у крыльца незнакомый экипаж. Тревога погнала его к дому, и он чуть ли не бегом кинулся к дверям. Генри с трудом поспевал за ним.

На его отчаянный стук появилась Жюстина с белым как смерть лицом. К глазам она прижимала платок.

— Что случилось? — с тревогой спросил Джулиан.

— Арно, — рыдая, ответила она. — Я вызвала доктора, он сейчас с ним.

Схватив за руку, Джулиан потащил ее по коридору туда, где была спальня их сына. На пороге комнаты он замер. То, что он увидел, заставило его сердце сжаться от боли и мучительного страха.

Арно метался на своей постели, щеки полыхали от жара, сжигавшего хрупкое детское тельце. Стоя рядом с ним, доктор с озабоченным лицом что-то искал в саквояже.

Только через несколько минут Джулиан смог переступить порог комнаты. Он по-прежнему держал Жюстину за руку.

— Что с моим сыном? — сурово спросил он.

Худой лысый доктор, вздохнув, обернулся.

— Месье, я пока не уверен… но, судя по сыпи и налету на языке, я подозреваю, что это скарлатина. Немного рано для этого времени года, но на Канале уже был один подобный случай.

Вскрикнув, Жюстина перекрестилась, Джулиан машинально привлек ее к себе, и они испуганно посмотрели на малыша.

Джулиан повернулся к доктору.

— Это серьезно?

— Боюсь, что да. У вашего сына сильный жар. К тому же задеты легкие. Так что положение угрожающее.

Джулиан подошел к постели. Положив руку на горящий лоб Арно, он с тревогой прислушивался к неровному дыханию ребенка. Почувствовав отцовскую руку, тот открыл глаза, с трудом улыбнулся и тут же уснул.

Обезумев от страха, Джулиан обернулся к доктору.

— Боже милостивый, он весь горит! Может, лучше отвезти его в больницу?

— Думаю, месье, Арно дома будет гораздо лучше, — покачал головой доктор. — А дорога может ухудшить его состояние. Постоянно обтирайте его губкой, смоченной в холодной воде, чтобы сбить жар, и как можно чаще давайте пить, и, даст Бог, все обойдется. — Доктор неодобрительно покосился на Жюстину. — Его мать не позволила мне пустить ему кровь.

— Я с ней совершенно согласен, — сухо оборвал доктора Джулиан. — Наш сын и без того достаточно слаб, а вы хотите еще пустить ему кровь!

— Как угодно, месье…

Не отрывая глаз от Арно, Джулиан судорожно пытался проглотить вставший в горле комок.

— Как долго нам…

— Дня три-четыре. Только тогда мы сможем с уверенностью сказать, что в его болезни наступил перелом. Все необходимые лекарства я оставлю на столике и при первом же удобном случае заеду его проведать.

Джулиан кивнул:

— Спасибо, доктор. Мы с Жюстиной позаботимся о нем.

— Тогда я пожелаю вам всего доброго, месье.

Едва за доктором закрылась дверь, Жюстина, задыхаясь от слез, бросилась в объятия Джулиана:

— О, Джулиан! Что же будет?

Осторожно смахнув слезинку с ее щеки, Джулиан заглянул ей в глаза:

— Почему ты сразу не дала мне знать?

— Так ведь еще вчера с ним было все в порядке, — объяснила она, комкая в дрожащих пальцах мокрый от слез платок. — Мне только показалось, что он немного возбужден, и поел он меньше обычного — пожаловался, что горло немного болит. — Покосившись на сына, она с трудом подавила рыдание. — А уже утром он проснулся от сильного кашля, и я поняла, что у него жар. К тому же бедняжка был так слаб, что даже не смог встать с постели! И вот тогда-то я и заметила, что у него по всему телу сыпь, и послала за доктором. Но когда он пришел, Арно был уже без сознания. Все произошло так быстро… Но я собиралась послать кого-нибудь за тобой сразу, как уйдет доктор.

Он прижал ее к себе.

— Все в порядке, милая. Я все понимаю.

— Но скарлатина… это так страшно. Арно ведь может умереть!

— Шшш! — прошептал Джулиан, прижав пальцы к ее губам. — Не говори так! Он может услышать.

— О Боже милостивый! — воскликнула Жюстина, бросив испуганный взгляд на сына, и снова беззвучно зарыдала у него на плече.

Испытывая ужас от своего бессилия, Джулиан ласково поглаживал ее по плечу, пытаясь успокоить несчастную мать. Краем глаза уловив какое-то движение, он резко обернулся и заметил Генри, бесшумно проскользнувшего в комнату. Лицо доверенного слуги посерело от страха.