Гросс-адмирал. Воспоминания командующего ВМФ Третьего рейха. 1935-1943 - Редер Эрих. Страница 30

Конструкторский отдел под руководством его директора Прессе трудился в стесненных условиях скудного финансирования, установленного специальным уполномоченным по экономике. Трудности эти в значительной мере были порождены одним бывшим конструктором военных кораблей, который, несмотря на увещевания своих бывших коллег и даже своего собственного руководителя, директора Сэмиша, настоял на увольнении многих ведущих инженеров-разработчиков конструкторского отдела.

Отдел военно-морской администрации, во главе которого теперь стоял директор Ройтер, по-прежнему пользовался хорошей репутацией, созданной в годы войны трудами его тогдашнего директора Шрамма. Кроме общеадминистративных проблем, он также решал вопросы окладов, снабжения, обмундирования и расквартирования. Тяжесть оперативного руководства этим важным отделом ложилась на плечи его способнейших гражданских руководителей, Шрайбера и Бенда, хотя аналогичные отделы в сухопутных силах всегда возглавлялись военными. Но наша система работала вполне удовлетворительно, и у меня не было причин менять здесь что-либо.

Некоторое время мы обсуждали вопрос, должен ли во главе общего управления находиться профессиональный специалист-техник или кадровый офицер. Но, поскольку в это управление входили отдел вооружения и навигационный отдел, было решено предпочесть в качестве его директора кадрового офицера.

Тот же самый вопрос возник и в связи с военно-морской верфью Вильгельмсхафена, которая, созданная прежде всего для постройки и ремонта кораблей, представляла собой еще и военно-технический институт. В период после 1919 года по инициативе отдельных лиц из военно-морского флота и депутатов рейхстага было согласовано компромиссное решение. Согласно этому решению, верфь стала управляться советом директоров, в который входили кадровый офицер как primusinterpares [30], инженер-конструктор, инженер-механик и исполнительный директор. Но через несколько лет от этого никого не удовлетворившего, эксперимента верфь снова вернулась к прежнему порядку – ею стал руководить кадровый офицер. Такое решение как нельзя лучше отвечало взглядам директора Шрайбера.

Конструкторский отдел, который первоначально входил в состав общего управления, со временем получил самостоятельный статус и превратился в конструкторское управление. Это случилось тогда, когда развитие военно-морского флота сделало необходимой подобную трансформацию. Во главе этого управления находились главный конструктор и главный инженер, имевшие статус директоров, им подчинялись начальники отделов, такие, например, как начальник отдела подводных лодок и т. п.

Сокращение штатов, ставшее необходимостью вследствие ограничения финансирования нужд флота, вынудило нас пойти на многие трудные решения, против которых, вполне естественно, возражали некоторые начальники подразделений, на которых подобные вещи отражались особенно тяжело.

Что же касается моего отдела, то я смог сохранить в должности своего первого заместителя капитана 2-го ранга Хансена, который служил в том же качестве и в штабе бригады линейных крейсеров. Вторым заместителем у меня был бывший блестящий артиллерийский офицер «Кёльна» капитан 3-го ранга фон дем Борн, который позднее, уже после Капповского путча [31], ушел с флота. Моим личным адъютантом стал лейтенант Курт Фрике, который позже прекрасно проявил себя во время службы на эсминцах, а затем стал командующим бригады эсминцев и в конце концов возглавил высший военно-морской штаб.

По окончании выборов в Национальное собрание в январе 1919 года контроль над правительством получили более умеренные политики, и комиссар Носке смог сделать многое для восстановления порядка на флоте. Вместе с вице-адмиралом Рогге, исполнявшим обязанности командующего флотом, я лично присутствовал на открытии Национального собрания [32] в театре города Веймара. Армейские части под командованием генерал-майора Меркера отдали собранию воинские почести и обеспечивали личную неприкосновенность его участников. После этого, когда начались дебаты по поводу новой конституции, я часто посещал заседания этого собрания и наблюдал за принятием конституции и формированием нового правительства. Главой правительства, канцлером, стал Филипп Шейдеман, министром иностранных дел – граф Брокдорф-Ранцау, министром обороны – Носке и министром финансов – Инбергер. Я присутствовал при избрании Эберта президентом и 22 марта, к своему величайшему удовольствию, услышал о назначении вице-адмирала фон Трота начальником адмиралтейства.

Был принят закон о создании временной армии, во главе которой встал генерал-майор Рейнхарт, а генерал-майор фон Сект стал начальником управления сухопутных войск, представлявшим собой некоторую аналогию нашему управлению военно-морских операций. Генерал фон Сект лично обратился к офицерам Генерального штаба старой армии, призвав их остаться в армейском строю и после революции. Хотя Версальский договор позднее запретил существование Высшего генерального штаба Германии, генерал фон Сект сделал все возможное для сохранения его функций в другой форме для нужд новой армии.

Вскоре после 16 апреля Национальное собрание создало и «Временный флот» со структурой, о которой я уже говорил.

В ходе реорганизации военно-морской флот принял от армии укрепления береговой обороны в Пиллау [33], Свинемюнде и Боркуме. Имея весьма ограниченную численность личного состава, освоить их было не так легко, но важность дополнительных небольших баз для флота была очевидна. Кроме того, это помогло вывести личный состав из больших городов, в которых он всегда становился притягательным центром для сомнительных элементов во времена кризиса. Именно поэтому Штральзунд, в котором всегда был расквартирован только небольшой армейский гарнизон, стал крупной военно-морской базой и сыграл важную роль в подготовке кандидатов в офицеры.

Период реорганизации был довольно непростым временем, и начальнику адмиралтейства время от времени приходилось лично выступать с теми или иными заявлениями, чтобы убедить флот в необходимости тех или иных мер. Я помню, как адмирал фон Трота лично прибыл в Киль, чтобы там обратиться к офицерам, которые сомневались в том, следует ли им приносить присягу на верность новой Веймарской конституции. Точно так же был разрешен и вопрос о национальном флаге, который должен был быть поднят на кораблях ВМФ и военно-морских базах, – пришли к согласию поднять тот, который был в этот момент. Но когда президент Эберт своим указом ввел в качестве национального гимна «Deutchland, Deutchland ьber Alles» [34], это привлекло на сторону президента новых сторонников.

Одна из основных проблем флота в грядущем десятилетии – упадок духа личного состава как следствие прекращения военных действий и заключения мира. Поначалу мы рассчитывали на то, что нам будет позволено сохранить бригаду линкоров класса «Нассау» и «Остфрисланд», а также дивизион крейсеров класса «Регенсбург». Но из-за саботажа офицеров и экипажей нескольких цеппелинов, входивших в военно-морскую авиацию, победоносные союзники ужесточили условия капитуляции, и мы узнали, что нам оставляют только несколько устаревших броненосцев еще додредноутной эры и несколько легких крейсеров типа «Нимфа» и «Гамбург». Все эти корабли представляли собой уже нестоящий антиквариат, и было не похоже на то, что найдутся деньги на строительство нового флота. Все надежды на возрождение военно-морского флота развеялись как дым, и это удручающе действовало на офицеров и матросов.