Город бездны - Рейнольдс Аластер. Страница 153

Миксмастера с легкостью заполнили вакуум, образовавшийся во властных структурах.

— У них есть салоны по всему Кэнопи, — сказала Шантерель. — Места, где вы можете получить информацию о вашей наследственности, проверить родственные связи или просмотреть брошюры по генетической модификации, — она указала на свои глаза. — Все, недостающее при рождении или незапланированное природой. Даже транспланты — редкая услуга. Но возможно, вам захочется приобрести нечто из ряда вон выходящее, вроде крыльев Пегаса. Скорее, их работа относится к генной инженерии. Миксмастера перестроят вашу ДНК таким образом, чтобы изменения произошли естественным образом — или максимально близким к естественному.

— Как это происходит?

— Процесс несложен. Когда вы порежетесь, чем зарастает ваша рана — мехом или чешуей? Разумеется, ни тем, ни другим. В вашей ДНК записана информация об архитектуре вашего тела. Миксмастера всего лишь избирательно редактируют эту запись — и ваше тело начинает «ремонт» изношенных или раненых участков, но по измененной «схеме». В итоге у вас вырастает нечто, не присутствующее изначально в вашем фенотипе, — Шантерель выдержала паузу. — Повторяю, салоны Миксмастеров находятся в Кэнопи повсюду. Там они занимаются своим ремеслом. Если вас беспокоят глаза, мы можем посетить салон.

— А при чем тут мои глаза?

— Вам не кажется, что с ними что-то не так?

— Не знаю, — произнес я, стараясь не казаться раздраженным. — Но, возможно, вы правы. Миксмастера могут мне кое-что рассказать. Я могу рассчитывать на конфиденциальность?

— Не в меньшей степени, чем любой местный житель.

— Замечательно. Это весьма обнадеживает.

Ближайший салон представлял собой павильон с голографической витриной — вроде тех, что мы видели по дороге к бассейну с рыбками кой. Внутри было еще теснее, чем в палатке мадам Доминики. Служащий был затянут в очень строгий пепельно-серый китель, на рукаве пониже плеча одиноко красовалась эмблема Миксмастеров — «кошачья колыбель» с ДНК в простертых ладонях. Служащий сидел перед левитирующей консолью в форме бумеранга, над которой вращались, пульсируя, всевозможные молекулярные модели, яркие, разноцветные, точно детские игрушки. Обтянутые перчатками руки Миксмастера порхали среди них, создавая сложнейшие каскады расщеплений и рекомбинаций. Не сомневаюсь, что он заметил нас, едва мы вошли в павильон, но не подал виду и продолжал свои манипуляции еще минуту-другую, прежде чем соизволил обратить на нас внимание.

— Чем могу быть полезен?

Шантерель взяла инициативу на себя.

— Мой друг хочет, чтобы вы осмотрели его глаза.

— Вот как?

Миксмастер отодвинул консоль и извлек из кармана окуляр, придвинулся ко мне и наморщил нос, словно от меня дурно пахло. Сощурясь, он исследовал мои глаза — сначала один, потом другой. Каждый раз огромная линза, казалось, заполняла собой всю комнату.

— Так что с ними случилось? — осведомился он устало.

По дороге в павильон мы отрепетировали легенду.

— Я сделал глупость, — сказал я. — Захотел сделать себе глаза как у пантеры, но не мог позволить себе оплатить услуги Миксмастеров. Находясь на орбите, я…

— Что вы делали на орбите, если не можете позволить себе наши услуги?

— Разумеется, проходил сканирование. Это стоит недешево, но если работаешь с хорошим посредником, который готов за тебя поручиться…

Невразумительное хмыканье положило конец расспросам такого рода. Миксмастера выступали против идеологии нейронного сканирования, утверждая, что душу можно обслуживать лишь биологически, но не удерживая ее в плену у машины.

Служащий покачал головой так, словно я нарушил торжественное обещание.

— Похоже, вы действительно сделали глупость. Но это и так понятно. Что случилось дальше?

— На Карусели были Черные Генетики — мясники, которые предлагают те же услуги, что и вы, но за смехотворную цену. Поскольку операция не подразумевает масштабной анатомической реконструкции, я решил рискнуть.

— А теперь, как и следовало ожидать, вы приползли к нам.

В ответ я лишь покорнейше улыбнулся, в качестве утешения представив себе несколько любопытных и весьма мучительных способов, которыми не моргнув глазом прикончил бы этого нахала на месте.

— Прошло несколько недель с тех пор, как я вернулся с Карусели, — продолжал я. — И с моими глазами ничего не случилось. Они выглядят как прежде. Мне просто хочется узнать, не выкинул ли я свои деньги без толку.

— Этот обойдется вам недешево. Мне очень хотелось бы взять с вас сверх тарифа в уплату за… глупость. За то, что вы обратились к этим мясникам.

Его тон неуловимо изменился.

— Однако вы, похоже, усвоили урок. Теперь все зависит от того, найду ли я какие-либо изменения.

То, что последовало дальше, не доставило мне особенного удовольствия. Ложе, на которое мне пришлось лечь, было устроено не в пример сложнее, чем кушетка Доминики и, в отличие от нее, действительно было стерильным. Затем Миксмастер зафиксировал мою голову в каркасе с мягкой внутренней обивкой. Над моими глазами опустилось устройство, из которого вытянулся щуп толщиной с волос, подрагивающий на манер кошачьего уса. Датчик пропутешествовал по моим глазам, исследуя их лихорадочными импульсами голубого лазерного луча. Неожиданно щуп «нырнул» в мой глаз, ухватил частицу ткани, отдернулся, переместился на другой участок и снова погрузился в глаз. Быстрое прикосновение, которое напоминало жгучий укол холода, повторялось снова и снова — каждый раз щуп входил на иную глубину.

Я даже не успевал моргать. Вскоре машина закончила работу и занялась моим вторым глазом.

— Достаточно, — объявил Миксмастер. — Этого хватит, чтобы мне стало понятно, что с вами сделали эти… мясники, — и почему не заметен результат. Говорите, прошло несколько недель?

Я кивнул.

— Возможно, результат еще не успел проявиться, — он как будто рассуждал вслух, не обращая на нас внимания. — Иногда Генетики пользуются довольно хитроумными методами — но только теми, что были украдены у нас. Разумеется, они нарушают все правила безопасности и пользуются устаревшими циклами.