Город бездны - Рейнольдс Аластер. Страница 158

— Я к вашим услугам, маленькая богачка.

— Как остроумно. Не бросайтесь словами, Таннер. Все эти выпады, уколы… Возможно, они хороши для дуэли на шпагах, но не для дискуссии. У вас острый язык — я бы сказала, обоюдоострый. Боюсь, скоро это станет невыносимо для нас обоих.

— Вы хотели задать мне вопрос.

— Да, о вашем хозяине — Кагуэлле. Он узнал, что Рейвич направляется на юг, в сторону — как вы его назвали? — Дома Рептилий, и решил на него поохотиться.

— Продолжайте, — сердито бросил я.

— Так почему Кагуэлла не захотел сам довести дело до конца? Рейвич убил Гитту, то есть второй раз бросил ему вызов. И дал еще один повод требовать сатисфакции.

— Не тяните.

— Мне любопытно, почему я говорю с вами, а не с Кагуэллой. Почему Кагуэлла сам не полетел сюда?

Непростой вопрос. Кагуэлла был мужественным человеком, но ему не приходилось быть солдатом. У него просто не было определенных навыков, которые я приобрел черт знает когда, — и ему понадобилось бы полжизни, чтобы их приобрести. Он разбирался в оружии, но не в том, когда его надо применять. Его познания в стратегии и тактике носили сугубо теоретический характер. Он хорошо усвоил правила игры и даже кое-какие ее тонкости. Но его никогда не швыряло в грязь ударной волной, ему не приходилось видеть в стороне от себя кусок собственного тела, похожий на окровавленную медузу. Не факт, что после подобного ты станешь сильнее, но прежним уже не будешь. Впрочем, разве Кагуэлле это мешало? По большому счету, это была не война — то, во что мы ввязались. Да и я тоже оказался не на высоте… Это соображение отрезвляло, но мне было трудно полностью отказаться от мысли, что за это время Кагуэлла тоже мог бы добиться успеха.

И все же, почему сюда прилетел я, а не он?

— Ему было бы трудно покинуть планету, — сказал я. — Он считался военным преступником. И был ограничен в передвижениях.

— Он мог что-нибудь придумать, — заметила Шантерель.

Беда в том, что она, пожалуй, была права. И мне хотелось размышлять над этим меньше всего на свете.

— Приятно было познакомиться, Таннер.

— Шантерель, не…

Когда дверца разделила нас непреодолимой преградой, она качнула головой — ее скрытое под кошачьей маской лицо по-прежнему казалось мне бесстрастным. Фуникулер взмыл вверх, двигаясь шумными толчками. Кабели, за которые цеплялись его рычаги, мелодично позванивали — то натягиваясь, то провисая.

По крайней мере, она не поддалась искушению и не высадила меня в Малче.

Вместо этого она высадила меня в незнакомом районе Кэнопи. Впрочем, чего я ожидал? Наверное, меня подвела таившаяся в закоулках мозга мысль о том, что мы могли бы встретить следующее утро в одной постели. Подобное продолжение нашего знакомства, которое началось с похищения под дулом пистолета и обмена угрозами, трудно было бы назвать неожиданным. Она была достаточно красива — возможно, не столь экзотической красотой, как Зебра. Возможно, не столь самоуверенна — но подобное неизбежно приводит к тому, что во мне просыпается покровитель. При этом она не побоялась посмеяться над моей пресловутой мужской гордостью — и была права. Ну и что с того? Шантерель мне понравилась. Правда, оправдывая себя за эту слабость, я не мог не отметить ее иррациональности.

— Черт бы тебя побрал, Шантерель, — не слишком уверенно произнес я.

Она оставила меня на посадочной площадке вроде той, что находилась снаружи Эшер-Хайтс, но не столь людной, — машина Шантерель была здесь единственной, а теперь исчезла и она. Мелкий моросящий дождь спускался влажной пеленой, словно пар из пасти гигантского дракона, парящего где-то в вышине над Кэнопи.

Я шагнул к выступающему карнизу, чувствуя, как вместе с дождем на меня снова снисходит Небесный.