Ковчег Спасения - Рейнольдс Аластер. Страница 114

Глава 23

Клавейн и Хи поднимались на лифте из подвалов Шато де Карбо. По дороге Клавейн размышлял над тем, что услышал и увидел. При иных обстоятельствах история Сухой и Мерсье только усилила бы его недоверие. Но несомненная искренность Хи и пугающая атмосфера опустевшей лаборатории комнаты сделали свое дело. Клавейн не мог выбросить историю из головы. Конечно, удобнее было бы решить, что хозяин «Замка Воронья» просто хотел, чтобы у гостя — или пленника? — разыгралось воображение. По этой причине Клавейн предусмотрительно выбрал для объяснения наименее вероятную версию — точно так же, как сделал сам Хи, расследуя историю Сухой.

Как подсказывал опыт, самое невероятное в итоге оказывается самым близким к истине. Видимо, так устроен мир.

Подъем проходил в полном молчании. Клавейн был по-прежнему уверен, что должен бежать при первой же возможности и сделать еще одну попытку встретиться с бывшими противниками. Но так же верно было и другое. За последние несколько часов Клавейн узнал о многом и вынужден был признать, что опасно далек от полного понимания ситуации.

Скейд действовала не в собственных интересах и даже не в интересах некой безликой группировки Объединившихся. Похоже, она работала на Мадемуазель, которая вознамерилась подчинить своему влиянию Материнское Гнездо. То, что представляла собой сама Мадемуазель, вообще выходило за рамки понимания. Эта женщина — как и Хи — живо интересовалась «личинками» и их технологиями. Достаточно того, что она доставила существо в Замок и научилась с ним общаться. Да, она мертва. Но, возможно, Скейд оказалась столь преданным агентом, что теперь Мадемуазель и Скейд фактически слились в единое целое.

Можно строить любые предположения. Ясно одно: истоки этой ситуации лежат гораздо глубже в прошлом, чем Клавейн мог представить.

Но, по большому счету, это ничего не меняет. Первостепенной задачей по-прежнему остается возвращение орудий класса «ад». К чему бы не стремилась Скейд, больше всего она желала завладеть этим оружием.

Значит, ему, Невилу Клавейну, надо добраться до орудий первым.

Кабина лифта остановилась. Хи открыл решетчатую дверь, и они снова зашагали по мраморным коридорам, пока не оказались в абсурдно огромной комнате, какие бывают в фешенебельных отелях. Низкий потолок украшала вычурная гипсовая лепнина. Мебель была расставлена с продуманной небрежностью, напоминая скульптурную композицию: антрацитовый клин рояля с золоченой надписью фирмы, высокие напольные часы, несколько высоких черных резных стоек, на которых красовались алебастровые бюсты, пара диванов с ножками в виде львиных лап, обитые темно-алым бархатом, и три позолоченных кресла размером с троны.

Два кресла были уже заняты. В одном расположился человек-свинья, одетый в точности, как Хи — простой черный халат и брюки. Клавейн фыркнул. Сомнения еще оставались, но вообще-то гиперсвин до боли напоминал Скорпио — пленника с корабля Демархистов. Последний раз Клавейн видел его в Материнском Гнезде. В другом расположился Ксавьер, молодой механик, который помог Клавейну добраться до Карусели Нью-Копенгагена. Забавное совпадение… Оба оказались здесь не случайно. Но попытки сконструировать какой-либо подходящий сценарий не дали ничего, кроме головной боли.

— Вас представить? — осведомился Хи. — Вряд ли это нужно, но ради приличия… Мистер Клавейн, позвольте вам представить: Скорпио; Ксавьер Лю… — он кивнул Ксавьеру: — Как вы себя чувствуете?

— Все в порядке, — ответил молодой человек.

— Мистер Лю пережил остановку сердца. Ему нанесли удар парализующим оружием на борту «Штормовой Птицы», корабля Антуанетты Бакс. Разряда хватило бы на то, чтобы свалить гамадриаду, а не человека.

— Парализатором? — переспросил Клавейн — скорее из вежливости.

— Представитель полиции Феррисвильского Конвента. Не беспокойтесь, этот индивид больше ничего подобного не сделает. Если вообще сможет что-то сделать.

— Вы его убили? — спросил Лю.

— Я бы так не сказал, — Хи повернулся к Клавейну: — Ксавьеру повезло, что он остался в живых, но все будет в порядке.

— А Антуанетта?

— С ней тоже все хорошо. Несколько порезов и ушибов, ничего опасного для жизни. Скоро она поправится.

Клавейн сел в свободное желтое кресло, напротив Скорпио.

— Я еще могу понять, откуда здесь Лю и Антуанетта. Но ты…

— Долгая история, — сказал Скорпио.

— Я никуда не спешу. Почему бы не рассказать все с начала и до конца? Если не ошибаюсь, ты находился под стражей.

— Ситуация немного осложнилась, мистер Клавейн, — вмешался Хи. — Я понял, что Объединившиеся привезли Скорпио во внутреннюю систему, чтобы передать его властям.

Ксавьер уставился на человека-свинью, вытаращив глаза.

— Так ты Скорпио?! Я думал, Хи в шутку тебя так называл. Получается, нет? Надо же, блин… Тот самый Скорпио!.. Сколько же за тобой гонялись… НУ НЕ ФИГА СЕБЕ!

— У тебя громкая репутация, Скорпио, — заметил Хи.

— Мать твою… — Лю снова откинулся на спинку кресла; он все еще не оправился от потрясения. — Каким чертом тебя занесло на Нью-Копенгаген?

Он был явно не в восторге от того, что оказался в одном здании с упомянутым Скорпио, и тем более в одной комнате.

— Я пришел за ним, — ответил Скорпио, указав на Клавейна коротким кивком.

На этот раз глаза полезли на лоб у Клавейна.

— За мной?

— «Пауки» предложили мне сделку. Сказали, что отпустят и не будут выворачивать наизнанку, если я помогу им тебя поймать, поскольку от них ты улизнул. Я и не подумал отказываться. Зачем?

Хи снова вступил в разговор.

— Скорпио получил надежные документы — этого было достаточно, чтобы его не арестовали при первой же проверке. Думаю, они действительно собирались его освободить, когда он все сделает.

— Но я еще не…

— Скорпио и его напарник-Конджойнер шли по вашему следу, мистер Клавейн. Разумеется, он привел их к мисс Бакс. Таким образом, Ксавьер тоже получил свою порцию неприятностей. В результате схватки больше всего пострадала Карусель. Полиция Конвента уже давно приглядывалась к Антуанетте, так что до ее корабля добрались достаточно быстро. Однако никто не получил ранений, пока представитель полиции не проник на «Штормовую Птицу».

Клавейн нахмурился.

— Но это не объясняет, как они… нет, постойте. Вы их прикрывали, верно?

Хи кивнул, и на его лице, как показалось Клавейну, мелькнуло выражение гордости.

— Я ожидал, что Конджойнеры пошлют кого-то по вашему следу. Мне стало интересно, и я доставил сюда Скорпио, мистера Лю и Антуанетту, чтобы выяснить, какова их роль в этом любопытном деле. Мои корабли находились в окрестностях Нью-Копенгагена и ждали, пока произойдет какой-нибудь неприятный случай — особенно неприятный для Антуанетты Бакс. Единственное, о чем я жалею — что мы не вмешались раньше. Было бы меньше крови.

Услышав звук, похожий на приближающееся тиканье метронома, Клавейн обернулся. В комнату вошла женщина. Высокие каблуки ее туфелек напоминали стилеты, длинный смоляно-черный плащ развевался, словно вокруг нее бушевала буря. Клавейн узнал женщину.

— А, Зебра, — улыбаясь, произнес Хи.

Женщина подошла и обняла его. Они поцеловались, скорее как любовники, чем как друзья.

— Уверена, что тебе не нужно немного отдохнуть? Столько работы за один день…

— Я свежа и полна сил. И Болтливые Близнецы тоже.

— Ты… хм-м… смогла договориться относительно служащего Конвента?

— Да, мы с ним побеседовали. Хочешь его увидеть?

— Представляю, как наши гости повеселятся. Почему бы и нет? — Хи пожал плечами, словно речь шла о послеобеденном чаепитии.

— Тогда я пошла за ним, — сказала Зебра.

Она развернулась, и звонкий стук ее каблуков замер в отдалении.

Шаги, которые раздались в коридоре через секунду, звучали иначе. Пара ног… Две пары ног, поправил себя Клавейн, которые ступали почти синхронно. Два безротых здоровяка, похожих друг на друга как две капли воды, вкатили в комнату кресло и установили между диванами. В кресле сидела Антуанетта — усталая, но отнюдь не умирающая, хотя ее руки и голова были почти полностью обмотаны бинтами.