Загадочные явления - Резько Игорь Васильевич. Страница 62

Распаленный этим замечанием и твердо убежденный в том, что кто-то водит его за нос, Йоллер вооружился стилетом, схватил свечу и устремился на поиски злоумышленника. Он был уверен, что при закрытых наружных дверях и окнах скоро поймает его. Спустившись в подвал, господин Йоллер произвел яростный обыск среди винных бочек. Никого! А между тем над его головой продолжалось беспечное постукивание. Он поднялся наверх, переходя вслед за звуком с места на место – иногда со свечой, иногда, крадучись, без нее в надежде застать любителя проказ врасплох. В конце концов, так и не достигнув успеха, он приказал всем ложиться спать. Но шум вырос до такой степени, что вынудил всю семью собраться в одной из комнат.

Медленно затряслась и начала биться о стену кровать. Господин Йоллер заглянул под нее и обследовал каждый уголок комнаты, но опять ничего не обнаружил. Посреди этого занятия он вдруг услышал легкие удары по стульям, а затем почувствовал мягкое поглаживание по указательному пальцу левой руки.

С этого времени и до той поры, пока семья не покинула дом, преследование со стороны духов почти никогда не прекращалось; но хуже всего было то, что беспорядки в доме стали объектом пристального внимания общественности. Несмотря на попытки господина Йоллера держать дело в тайне, слухи распространились быстро, и сотни тысяч людей со всей страны толпами стекались к дому Йоллеров, чтобы стать свидетелями невероятных происшествий, – и они становились ими!

Господин Йоллер произвел тщательное обследование дома, а духи предоставили ему широчайшую возможность реализовать свои сыскные способности и порезвились вволю. Они стучали повсюду, и он собственными глазами видел, как стенные панели прогибались под их ударами. Живя в этом доме с рождения и будучи любознательным человеком, он наблюдал за всеми ремонтами, которые проходили в нем в разные периоды, и мог с уверенностью утверждать, что знал дом как свои пять пальцев. Стуки были везде.

Стучали в дверь, он открывал ее и слышал стуки уже с обеих сторон. В другом эпизоде он стоял у неплотно притворенной двери и, при первом же стуке широко распахнув ее, увидел снаружи темную фигуру, но, прежде чем он прыгнул ей навстречу, жена и дочь, находившиеся в той же комнате, закричали, что видели, как темная костлявая рука мгновенно отдернулась от двери.

Поскольку они закричали одновременно, он был убежден, что они видели одного и того же духа. А потом к ним наверх прибежала служанка и сообщила, что только что слышала, как кто-то спустился по лестнице и со стонами трижды воскликнул: "Пожалейте меня!" Она посмотрела в направлении говорившего, но никого не увидела, а немного позже заметила, как через кухонное окно вплыло прозрачное серое облачко и, не вызвав ни малейшего колебания воздуха, направилось к двери в комнату и громко постучало в нее.

Придя к запоздалому осознанию того, с чем ему пришлось столкнуться, господин Йоллер поспешил пригласить епископального уполномоченного Ниденбергера, но за его отсутствием пришел отец Гардиан и с глубоким интересом, но без практических результатов понаблюдал за феноменом.

Он, правда, счел, что необходимо расследование авторитетной комиссии, однако господин Йоллер, опасаясь последствий огласки, колебался. Святой отец ниспослал обычное благословение и удалился. Тогда сбитый с толку господин Йоллер извлек изрядно запылившиеся студенческие записи по экспериментальной физике, сделанные им в Мюнхене при посещении класса профессора Зибера, но и они не внесли ясности в ситуацию.

Ни благословение его преподобия святого отца, ни философские изыскания господина Йоллера ни на миг не остановили развития событий. На следующий день ему по делам необходимо было посетить заседание суда в Люцерне, но еще до начала суда ему пришлось вернуться, так как он получил сообщение, что все в доме находится в ужасном беспорядке.

По прибытии он застал семейство на улице, потому что никто не осмеливался войти в здание. Толпы людей собрались на дороге и в большом возбуждении наблюдали за домом. Господин Йоллер бесстрашно вошел внутрь и увидел, что двери раскрываются и захлопываются с такой силой, что, казалось, готовы вот-вот рассыпаться. На кухне он обнаружил, что стаканы, бутылки и посуда, находившиеся на столе, позванивали, словно от удара металлическим предметом. Стуки и удары раздавались сразу в таком количестве мест, что будь это люди, то их потребовалось бы не менее четырех-пяти человек, и в то же время в доме не было никого, за исключением господина Йоллера. Не мешкая, он позвал своего старого друга советника Циммермана, квалифицированного физика доктора К. фон Дешвандена, председателя суда Оберматта, судью Шалльберга и опытного архитектора Алоиза Амштада. Эти господа тоже стали свидетелями необычного явления. Они выискивали всевозможные физические объяснения, представляли многочисленные теории вулканизма, магнетизма, гальванизма, электричества и т. д., но в конце концов ушли столь же озадаченными, как м многие другие ученые мужи в схожих обстоятельствах.

Назавтра председатель Оберматт привел других господ, чтобы они понаблюдали за тем, что творится в доме, и один из них предположил, будто в здании находится некая электрическая машина, вышедшая из-под контроля, с чем старший сын господина Йоллера, предупрежденный отцом, осторожно согласился. Но, конечно, в доме не было никакой электрической машины.

Неистовства не прекращались. Призраков встречали уже многие, так как дом был теперь заполнен людьми с утра до вечера: одни искали электрическую машину, другие вызывали дьявола на поединок, но были и такие, кто слышал, как старший сын Йоллера разговаривал на улицах Люцерна с актером, и в результате заявляли, что все это искусно разыграно.

Начальник полиции Йанн прислал двоих полицейских для надзора за домом, чтобы его не разграбили воры из толпы. Но когда поведение непрошеных визитеров стало откровенно возмутительным, несмотря на то, что на ночь оставались сторожа, когда призраки стали еще более дерзкими и выказывали себя в открытую и когда, наконец, господин Йоллер схватил одного из призраков за руку и четко ощутил его пальцы (призрак тут же отдернул руку), то он отправился в полицию и потребовал официального осмотра дома со стороны властей. Было получено согласие, и три высокопоставленных полицейских чиновника были назначены для проведения расследования. До сих пор бедлам в доме творился вовсю. Комиссия потребовала от господина Йоллера выехать из дома со всей семьей и временно разместиться в другом месте. После этого полицейские были предоставлены сами себе. В доме воцарилась глубочайшая тишина. Не было слышно никаких стуков, не было явлений духов, не распахивались и не закрывались сами по себе двери и окна.

Как следствие, полицейские составили отчет, что все было в абсолютном порядке, и вернулись в Люцерн с чувством разоблачителей самого настоящего мошенничества. Эти почтенные люди совсем ничего не смыслили в привидениях и их психологии. А господин Йоллер даже не предполагал, что забрал духов с собой; но он хорошо понимал, что в тот момент, как он пересек порог своего собственного дома, прежняя власть духов возродилась в полном объеме.

Но уже ничего нельзя было поделать. Волна народного осмеяния захлестнула несчастного Йоллера. Пресса издевалась по поводу причуд этого суеверного человека. Невзирая на то, что тысячи людей видели нечто, якобы не существующее, невзирая на то, что начальник полиции Йанн, судьи, магистры и сановные священники были свидетелями таинственных явлений, бедного Йоллера и его семью рассматривали почти как сумасшедших. история стала достоянием и предметом разговоров всей Швейцарии, но более всего оскорбило господина Йоллера то, что его политическая служба и жертва в угоду либеральному мнению были сразу же забыты. Его собственная партия вся до единого человека сплотилась в издевательствах над ним: даже те, с кем он бок о бок стоял в борьбе против политической коррупции, изливали на него свой сарказм. Но, как часто получается, некоторые его политические противники, кого он менее всего жалел и на кого более всего нападал, благородно встали на его защиту и характеризовали его как честного, достойного и заслуживающего доверия человека.