Лучше не бывает - Рич Лейни Дайан. Страница 30

– Понятия не имею. – Я окинула взглядом громадьё своих планов. – Их чересчур много, этих задач. Может, выберешь какую-нибудь наугад?

– Пожалуйста.

Привстав с закрытыми глазами, Элизабет пошарила рукой по стене и сорвала наклейку. Я приняла желтый квадратик не без внутреннего трепета.

– Ну, это проще простого!

– А что там?

Я показала надпись «Найти работу», и мы разразились дружным смехом.

– Завтра тебе придется поднатужиться, дорогая моя Ванда.

– Да уж поднатужусь.

– Тогда до завтра. – Элизабет спрыгнула с постели, стащила меня за руку и стиснула в объятиях. – На завтрак – между прочим, он здесь в половине седьмого – будут блинчики с черничным вареньем. Не вздумай проспать. Учти, я приду и пинками выгоню тебя из постели.

Глава 7

– Знакомьтесь, это Ванда, которая живет над гаражом. Она побудет у нас какое-то время.

Дети радостно приветствовали меня. В ответ я пробурчала что-то невразумительное – утро никогда не было моим любимым временем суток.

Элизабет водрузила на стол миску блинчиков, и дети набросились на них так, словно не ели целую неделю. Детей было двое. Старший, Алекс, угловатый подросток лет пятнадцати, судя по надписям на кроссовках, майке, куртке и даже рюкзачке, явно предпочитал всему остальному «Найк». Он больше помалкивал, погруженный в какие-то свои мысли. Кейси, эдакая Дюймовочка лет двенадцати, с копной темных волос и поразительно яркими голубыми глазами, наоборот, тараторила не переставая.

– Мне очень нравится Джастин Тимберлейк! А тебе, Ванда?

Элизабет, благослови ее Господь, наконец налила мне крепкого кофе.

– Оставь Ванду в покое, Кейси, мы же с тобой договаривались. Она не привыкла так рано вставать.

– К тому же с моей стороны было бы бестактным признаваться в любви к Джастину Тимберлейку, – заметила я, когда кофеин несколько разогнал туман в моей голове.

– Почему это? – удивилась Кейси.

Я оттянула свою футболку, на которой Джордж Майкл сиял поблекшей, местами потрескавшейся от стирок и утюга улыбкой.

– Видишь? Так что пусть он остается в блаженном неведении.

– Он тоже ничего, – снисходительно признала девочка. – По крайней мере внешне.

– Хватит болтать, Кейси! – прикрикнула Элизабет. – Ешьте быстрее, а то опоздаете на автобус. У меня нет времени развозить вас по школам.

Проглотив завтрак, дети по очереди чмокнули мать и наперегонки понеслись к выходу. С невольной улыбкой проводив их взглядом, я повернулась к Элизабет, которой наконец удалось сесть.

– Из рюкзачка Кейси в самом деле торчал паяльник, или мне померещилось?

– Это ее внеклассный проект. Между прочим, сама выбирала. Скоро будет сдавать. Она же у меня вундеркинд с техническим складом ума. Уже починила наш музыкальный центр и мою электрическую зубную щетку, наладила часовой механизм в кофеварке. Боюсь, не пошла бы в автомеханики.

Я понимающе кивнула, припомнив страхи своей мамы. Наверняка ей казалось, что все надежды на мое будущее с ревом и воем уносятся вдаль на мотоцикле Джорджа. Между прочим, так оно и вышло.

– У тебя сегодня напряженный день? – спросила я, чтобы перевести мысли Элизабет в безопасное русло.

– Пожалуй, что так. Наведаюсь на радиостудию.

– Зачем? – удивилась я.

– А вот зачем. – Она склонилась ко мне и понизила голос, как если бы делилась секретом. – Я не хотела говорить об этом заранее… ну, ты понимаешь, чтобы не сглазить, но, похоже, мне светит постоянное время! Передача типа «Радиодоктор: вопросы и ответы».

Элизабет рассмеялась, и в ее смехе не было и тени иронии, зато хватало радости и гордости. Я вдруг сообразила, что за все утро она ни разу не вставила в разговор грубое словцо. Занятая собой, я не заметила в ней столь разительной перемены.

– Да ну? – сказала я, чтобы что-то сказать, и снова ощутила укол ревности, на этот раз к успеху.

Удача явно поворачивалась к Элизабет лицом, в то время как мне светила лишь целая стена желтых квадратиков – море задач, которые еще предстояло выполнить. «Это нечестно! Нечестно!» Обиженный ребенок в моей душе залился горькими слезами.

– Все началось неделю назад, когда я наконец перестала кормить пациентов цитатами и начала высказывать собственное мнение. Ты не представляешь, какое это облегчение!

Ну правильно, буквально все у нее идет на лад.

– И что, они это терпят? Не разбежались?

– Кто как. От двоих я сама не чаяла избавиться, так что все к лучшему. Зато одна пациентка расхвалила меня своей подруге, которая, между прочим, как раз и работает на радиостудии, в программе «Обо всем понемногу». Сегодня у нас с ней встреча, насчет времени в эфире и прочего.

– Обалдеть! – прокомментировала я, терзая свои блинчики и мысленно умоляя обиженного ребенка повзрослеть хотя бы до старшей детсадовской группы. – Страшно рада за тебя.

Хотелось верить, что это прозвучало не слишком фальшиво, потому что в глубине души (где-то очень глубоко) я в самом деле желала Элизабет успеха в делах. К сожалению, подавляющую часть моего «я» составляли обиженный ребенок и никудышный друг.

– Между прочим, это твоя заслуга, – вдруг сказала она.

– Что за глупости!

– Нет, в самом деле. Не то чтобы ты меня чему-то научила, но столкнула с места, на котором я слишком долго топталась. За что тебе большое спасибо.

Мы улыбнулись друг другу. В целом это был приятный момент, однако было в нем и нечто настораживающее. Наша дружба была дружбой двух неудачниц, она проклюнулась и выросла на благодатной почве сходства наших судеб и с обеих сторон питалась злобой и ожесточением. Перемены в Элизабет вполне могли эту дружбу подкосить.

– Всегда пожалуйста, – сказала я небрежно. – Может, взамен немного психоанализа? К примеру, почему у меня в голове играет музыка?

Элизабет долго молчала, прежде чем ответить.

– Обещай мне кое-что, Ванда. – Избегая моего взгляда, она начала убирать со стола. – Если я все же получу эфирное время в программе «Обо всем понемногу», обещай, что ты не будешь звонить с этой лабудой, ладно?

Она вдруг повернулась от раковины и расхохоталась. Я тоже. Возможно, нашей дружбе все-таки суждено было устоять.

Поскольку работа уже была мне обещана, оставалось только сесть в машину и отправиться по знакомому адресу. Для начала предстояло своего рода дежурное удовольствие: бесплатный «мокко гранде» и беседа с Джо Бонсом. Единственная тонкость заключалась в том, чтобы принять сделанное из милости предложение, не поступившись собственным достоинством. Мне предстояло убедить нанимателя, что больше он заинтересован во мне, чем я в нем.

К счастью, проблема решилась сама собой.

Стоило мне выйти из кофейни, как раздался радостный возглас: «Ванда!» – и из-за прилавка неуклюже выбралась Шелли, уже изрядно округлившаяся, окутанная аурой предвкушения материнства.

Есть женщины, которые обожают быть беременными, и Шелли одна из них. У меня, к примеру, при одном взгляде на эти раздавшиеся тела начинаются боли в пояснице. Если бы можно было покупать детей готовыми, я была бы в очереди первой.

– Боне сказал, что ты заходила. Я так жалела, что нам не удалось поболтать!

Шелли стиснула меня в объятиях, и хотя обычно я всеми силами избегаю столь тесного контакта, пришлось подчиниться – бесполезно качать права, когда имеешь дело с представителями семейства Бонсов. Оставалось только спасать свой «мокко гранде».

– Я тоже жалела, – сказала я не кривя душой. – Признавайся, давно тебя обрюхатили?

– Просто ужас, чего ты набралась от деда! – засмеялась Шелли.

– Кстати, где этот старый брюзга? У меня к нему дельце.

– У своего терапевта, испытывает новый бедренный протез.

– Протез? – испугалась я.

– Да все в порядке с ним, не волнуйся. Протез в наше время – дело житейское. Я, правда, немного беспокоюсь за доктора.

– Да уж, Боне может вывести из себя и святого. Можно, я тут поболтаюсь, пока он не вернется?