Полнолуние - Робардс Карен. Страница 51

– Я не собственность Уилла Лаймана, – решительно заявила Молли и прошла к комоду. Порывшись в верхнем ящике, она швырнула на кровать свежее нижнее белье, потом полезла за колготками. Квадратное зеркало комода отражало плотно сжатые губы Молли, ее горящие глаза и общую озабоченность, лежавшую на ее лице. В чем причина такого состояния – этого Молли никак не могла понять.

– Мне в самом деле очень нравится Уилл, Молл.

– Вот и встречайся с ним.

– Нам всем он нравится. Кроме Майка, но ты ведь его знаешь. Он все делает наоборот.

– Послушай, Эш. – Молли нашла пару черных колготок, которые искала, закрыла ящик и обернулась к сестре. – Во-первых, Уилл слишком стар для меня. Во-вторых, это не мой тип мужчины. В-третьих, он из Чикаго и вернется туда по окончании сезона в Кинленде. Так что не воображай, будто у нас с ним любовь до гроба, это не так.

– Я уверена, что при желании ты могла бы обратить эту связь в любовь до гроба.

– Пожалуйста, одолжи мне свой серый блейзер. – Молли кинула колготки на кровать и полезла в маленькую шкатулку, где у нее хранились серебряные сережки и цепочка.

– Ты с ним встречалась в последние два вечера. А ведь никогда не ходишь на свидания по будням. Должно быть, он тебе очень нравится.

– Ничего серьезного, Эш. Поверь мне. – Молли нашла цепочку и одну сережку, вторая же словно испарилась.

– Ты бы видела, какими глазами ты на него смотришь.

– Это все твое воображение. – Молли отыскана вторую сережку и захлопнула шкатулку.

Эшли покачала головой.

– Я тебя знаю, Молл. Так что не говори мне, что ты к нему равнодушна. Я лучше знаю.

– Заткнись, Эшли, пожалуйста, – процедила сквозь зубы Молли. Прихватив с собой пластиковый пакет с косметикой, она направилась в ванную. Эшли посторонилась, и Молли проплыла мимо нее.

– Я уверена, что в твоих силах влюбить его в себя, – бросила ей вслед Эшли.

– Ты начиталась романов, – огрызнулась Молли и захлопнула дверь ванной прямо перед носом сестры.

Когда через полчаса Молли вышла, приняв душ, вымыв и высушив волосы, с макияжем на лице, Эшли уже не было в поле зрения. Зажав в одной руке пакет с косметикой и грязную одежду, а другой рукой придерживая полотенце, которым она была обмотана, Молли проскочила в свою спальню. Она спешила поскорее закрыться, пока Эшли не увидела, что она вышла из душа.

Сестра – уже без тюрбана на голове – сидела на кровати Молли, одной рукой взбивая волосы. У нее на коленях лежал серый блейзер и на нем – маленький флакончик духов.

Молли застыла в дверях. Эшли подняла глаза. Сестры обменялись многозначительными взглядами.

– Можешь взять мой блейзер, – сказала Эшли. – И еще мне на днях в магазине достался пробный флакончик «Моуинг», можешь им тоже попользоваться.

– Спасибо. – Молли прошла в комнату и взяла духи, которые протягивала ей Эшли. – Что это ты вдруг?

– Я подумала, что, возможно, будет неплохо, если ты заставишь Уилла ревновать. Знаешь ведь, каковы мужчины, – изрекла мудрейшая Эшли.

Молли застонала.

– Может, ты уберешься отсюда? Уже половина седьмого, а я еще не одета.

– Уилл – это то, что тебе нужно, Молл, – серьезно произнесла Эшли, вставая. – Если бы ты была с ним, мне бы не пришлось переживать по поводу того, что здесь будет после моего отъезда в колледж на будущий год. Он позаботится о тебе. И о Майке, и о Сэме со Сьюзан.

– Проваливай из моей комнаты! – Молли вытолкала Эшли за дверь и заперлась. Какое-то мгновение она стояла, упершись лбом в деревянную панель двери. Наконец она выпрямилась.

– Уилл вернется в Чикаго через две недели! Подумай об этом хорошенько! – крикнула она сестре из-за двери.

– Джимми Миллер подъехал, – вместо ответа прокричала Эшли.

Чертыхнувшись себе под нос, Молли начала одеваться.

Джимми Миллер был коренастого телосложения, с табачного цвета волосами и приятной улыбкой. Его широкое курносое лицо было не то чтобы красивым, но привлекательным. Местные девушки считали его завидным женихом. В конце концов, в один прекрасный день он должен был стать полноправным владельцем гаража Миллера. Всем было известно, насколько успешно шли дела единственной в Версаче авторемонтной мастерской. И ко всему прочему Молли нравился этот парень.

Проблема заключалась лишь в том, насколько глубоки были ее чувства к нему.

Он привел ее ужинать в ресторан «Сиззлер», и она с милой улыбкой слушала его рассказы о планах открытия второй мастерской в соседнем Фрэнкфорте. Во время киносеанса он держал ее руку в своей, и Молли не возражала. Когда фильм закончился, он попытался уговорить ее сходить в ночной клуб, но она ответила отказом, поскольку рано утром должна была вставать на работу.

Он сказал, что именно ее чувство ответственности вызывает в нем искреннее восхищение.

При всей своей любви к развлечениям Джимми не стал настаивать и повез ее домой. Было около половины двенадцатого.

Уже на подступах к дому Молли заметила белый «форд-таурус», припаркованный позади ее голубого «плимута». Она выпрямилась на сиденье, и, казалось, каждый ее мускул налился свинцовой тяжестью.

– Новый автомобиль? – спросил Джимми, выключая зажигание и закидывая руку на спинку сиденья. 161

– Он принадлежит другу семьи, – ответила Молли.

Джимми настроился поцеловать ее на прощанье – как это бывало и раньше, – и она не собиралась препятствовать ему в этом.

Потому что Уилл был в ее доме. И потому что в глубине души она сознавала, что на самом деле желает получить поцелуй от Уилла.

Уилл расположился в старом кресле в гостиной Баллардов, когда за окном раздался шорох шин подъехавшего автомобиля. На улице залаял Порк Чоп.

Она вернулась. Его пальцы крепче впились в подлокотники кресла, и Уилл напрягся в мучительном раздумье. Он мог бы остаться в кресле, дожидаясь, пока Молли войдет в дом. Или выйти на крыльцо и, изображая из себя строгого отца, проследить, как она целуется со своим ухажером.

Мысль о прощальном поцелуе вызвала в нем раздражение. А еще большее раздражение возникло от того, что его чувства к Молли были далеко не отцовскими.