Полнолуние - Робардс Карен. Страница 56

– Это Коулмены, владельцы конюшен Гринглоу. Помните, мы говорили о Либби Коулмен – девочке, которая пропала?

Уилл кивнул.

– Седая женщина, что впереди, ее мать Клэрис. За ней идет дочь Клэрис – Донна Коулмен Пиерс со своим мужем, Тедом Пиерсом. А рядом – сын Клэрис, Линкольн Коулмен, со своей женой Лайан. За ними следуют Тим Гарден, тренер-наездник из Гринглоу, и его жена. Потом – Джейсон Брин, тренер из Суит Мэдоу. За ним следом – мистер и миссис Армитаж, владельцы конюшен Суит Мэдоу.

Молли продолжала называть имена людей, на которых ей указывал Уилл, пока не подошла их очередь двигаться к алтарю. Она шла первая, Уилл и Мерфи следовали за ней.

У алтаря все трое встали на колени, Молли опять оказалась посередине. Краем глаза она наблюдала за Уиллом во время церемонии причащения. Само ощущение того, что она стоит на коленях рядом с ним, в церкви, было волнующим и необычным. Молли подумала о том, что он хороший человек, благородный, добрый и сильный. Человек, который знает себе цену.

Единственное, о чем ей пришлось напомнить себе и о чем пожалеть, – так это о том, что Уилл не принадлежит ей.

Когда они вернулись на свои места, она постаралась соблюсти дистанцию, чтобы больше не касаться его.

Прозвучала поминальная молитва, спел церковный хор, и служба окончилась.

Уилл подвез ее к «Севен-илевен», где она должна была переодеться и пересесть в свою машину. Молли почти всю дорогу молчала. От нее, правда, ускользнуло то, что Уилл тоже был немногословен.

– Я до сих пор не могу отделаться от мысли, что смерть Лоуренса была кому-то очень выгодна, – сказал Уилл Мерфи, когда они высадили Молли.

– В протоколе вскрытия значится самоубийство. – Пересевший вперед Мерфи грыз ноготь большого пальца.

– Знаю, читал.

– Тело кремировали. Теперь все, что мы имеем, – это протокол вскрытия.

Уилл промолчал, задумчиво уставившись в ветровое стекло. День был серым и хмурым, низкие облака грозили обрушиться на землю холодным дождем.

– Молли до сих пор не обнаружила расхождений. Лоуренс говорил, что они запускали чужаков раза два в неделю. Если мы так и не найдем их – значит, мошенников кто-то спугнул. Может, кто-то пронюхал, что мы здесь, и они решили затаиться.

– Ты в самом деле считаешь, что они нас раскусили? – Мерфи нахмурился.

Уилл покачал головой.

– Не знаю. Но все возможно. Может быть, им стало известно, что Лоуренс говорил с нами, и они заткнули ему рот. Следующим логическим шагом с их стороны было бы приостановить махинации на скачках на время, пока мы тут крутимся. Вполне возможно, что мы не находим чужих лошадей, поскольку их попросту нет.

– Возможно также и то, что Лоуренс покончил с собой, а нам пока не везет, и все, – справедливо заметил Мерфи.

– Да, тоже верно.

Оба на какое-то время задумались, Мерфи взглянул на Уилла.

– Ты никогда не предполагал, что Молли может вести двойную игру?

– Что? – изумленно воскликнул Уилл.

– Может, это она предупредила их, сообщив, чем мы занимаемся. В конце концов, мачо кому известно о том, что мы здесь. Только ребятам в Чикаго, тебе, мне и ей.

– Это исключено, – холодно и уверенно произнес Уилл.

– Послушай, я понимаю, что с такой красоткой можно забыть о многом, тем более, что между вами кое-что назревает, но тебе не стоит отмахиваться от моего предположения.

– Между мной и Молли ничего нет и не назревает. – Уилл говорил резким тоном.

Мерфи пожал плечами.

– Да мне-то нет никакого дела до этого. И я вовсе не осуждаю тебя. Поверь, будь я на твоем месте, так бы ее отделал!

– Послушай, Мерфи, – процедил сквозь зубы Уилл, – я не сплю с Молли. Ей двадцать четыре года. К тому же она – наш осведомитель. Я ей сочувствую, понятно? У нее тяжелая жизнь. Но я не собираюсь, повторяю, не собираюсь отделывать ее.

– Как знаешь, – пожал плечами Мерфи.

Уилл предпочел промолчать, поскольку опасался, что его бурный протест выльется в то, что он попросту придушит надоедливого собеседника. Между тем его мозг уже лихорадочно работал над версией, подкинутой Мерфи: возможно ли, что Молли ведет с ним двойную игру?

– Постой-ка. Лоуренс откинул копыта в тот момент, когда я впервые беседовал с Молли, то есть пока я был у нее, – торжествующе произнес Уилл, припоминая подробности того дня. – Это автоматически исключает ее. У Молли не было времени предупредить кого бы то ни было.

– Ты прав, – сказал Мерфи, вновь принявшись за ноготь. – Итак, каковы будут наши дальнейшие действия?

Молли не могла сказать с уверенностью, но ей казалось, что уже полночь или чуть позже. Она лежала в постели, не в состоянии сомкнуть глаз. В окно барабанил дождь. Густые низкие облака закрывали луну и звезды, и ночь была очень темной. В комнате тоже было темно.

С ней редко случалась бессонница. Это состояние бесило ее, поскольку она смертельно устала, но тело никак не желало расслабиться.

Завтра Майку предстояло явиться в полицейский участок.

Возможно, поэтому она не могла уснуть. Она беспокоилась за Майка.

Тело не знало покоя. Перевалившись на живот, Молли подмяла под себя подушку и закрыла глаза, решив силой заставить себя уснуть.

Перед мысленным взором тут же возникло лицо Уилла. Молли представила его в постели рядом с собой, ей даже показалось, что она чувствует, как скользят по ее телу его руки…

Глаза вновь открылись, и она скрипнула зубами, отчаянно пытаясь запретить себе предаваться сексуальным фантазиям об Уилле.

Сегодня вечером он не пришел, хотя после вечерних скачек она мельком видела его в Кинленде. Кивком головы Молли дала ему информацию, которую он, казалось, уже знал: ни у одной из проверенных ею лошадей не было проблем с татуировкой. Больше она его не встречала.

Может, он сердился на нее из-за юбки.

Или из-за засоса.

Все это чушь, решила она и села в постели. Свесив ноги с кровати, Молли включила лампу на ночном столике. В широкой майке – ее излюбленной одежде для сна, – растрепанная, она направилась в ванную. Босым ногам было зябко ступать по холодному полу. Старый обогреватель тщетно пытался наполнить дом теплом.