Потерянный ангел - Робардс Карен. Страница 51

– Вот и все. Страшное позади. – Айан поцеловал ее в ухо.

Сузанна чувствовала, каким невероятным усилием он заставил себя лежать неподвижно. Айан заполнял ее. Его огромное тело нависло над ней. А она застонала, потрясенная внезапной пронзительной болью. Сузанна слышала, что девушка болезненно теряет невинность. Когда бы и где ни собирались женщины группками – в церкви ли, на каких-то общественных мероприятиях, – самыми популярными темами для разговора была боль при совокуплении и родах. Так что Сузанна все знала – теоретически.

Но воображением нельзя заменить реальность.

Боль постепенно уходила, уступая место легкому жжению. Сузанна медленно начала соображать, что лежит, раздвинув и согнув ноги в коленях, что Айан все еще между ее ногами, обнимает ее трясущимися руками и прижимает к себе, что его щетина слегка колет, а прерывистое дыхание согревает ее щеку. Он был в ней, тут уж сомневаться не приходилось. Сузанна приняла его.

Значит, вот она какая, плотская любовь.

Сузанна притянула Айана за шею и поцеловала небритую щеку.

Он вздохнул так, будто умирает. Его руки сжались вокруг нее, ей показалось, что она сейчас задохнется. Айан начал двигать бедрами, одновременно покрывая ее шею долгими поцелуями.

На секунду при первом его движении Сузанна замерла. Потом, когда он повторил толчок снова и снова, она ощутила, как на нее накатывает волна наслаждения. То, что он делал с ней, превосходило все ее фантазии и было куда более земным, интимным, будоражащим. Он показал Сузанне ту тайную сторону брака, о которой она знала лишь понаслышке. Действительность превзошла все ее ожидания. И если у нее что-то не так с моралью, ну и пусть. Сейчас она должна прильнуть к крепким мужским плечам, сейчас она должна радоваться.

Айан слегка прикусил ее ухо, потом прошелся губами по шее, направляясь к мягкому холмику правой груди, где очень мягко забрал в рот ее сосок.

Сузанну ослепила вспышка экстаза. Айан вздрогнул и судорожно сжал ее. Последовало несколько мощных движений, он еще ускорил ритм.

– Ох, черт побери! – С этим богохульством Айан сделал последний резкий толчок, тело его пронзила дрожь, и он затих.

Казалось, прошла вечность. Айан глубоко и шумно вздохнул, поднял голову с плеча Сузанны, быстро поцеловал ее и скатился в сторону.

Сузанне можно было бы и порадоваться, что наконец избавилась от тяжести его влажного тела. Но радости не было. Она чувствовала себя покинутой, незащищенной и обиженной. Так было впервые в ее жизни. Искоса взглянув на Айана, Сузанна увидела, что он вытянулся на спине, закинув руки за голову и нисколько не беспокоясь, что весь на виду. Она не смогла сдержаться и украдкой оглядела его тело, но, залившись румянцем, отвела глаза. Если он не испытывает никакой неловкости от того, что лежит абсолютно обнаженный перед ней, а он явно ничуть не смущался, то почему его нагота должна беспокоить ее? Особенно после всего, что произошло между ними.

Но она ничего не могла с собой поделать и страшно смущалась.

Айан закрыл глаза, и Сузанна поблагодарила Господа за такую милость. Она осторожно подвинулась к краю кровати, нашла на полу ночную рубашку и натянула ее на себя. Тело Сузанны было липким от пота Айана и ее собственного. Больше всего на свете в данный момент ей хотелось вымыться. Но с этим придется подождать до тех пор, пока она не останется одна. Сейчас самое главное – прикрыть себя. Иначе она не сможет смотреть Айану в глаза.

Впечатления о бурной любви начали понемногу вытесняться смутным волнением. Что можно сказать мужчине после такой ночи? Что может она, Сузанна Редмон, некрасивая старая дева и дочка пастора, сказать Айану Коннелли, своему красавцу работнику, после того как он только что лишил ее девственности с ее полного согласия, в ее собственной постели?

Не может же она после всего происшедшего обращаться к нему по фамилии и снова изображать хозяйку. Откровенно говоря, ей так и не удалось утвердить себя в этом качестве. Айан был не менее упрям, чем она, он отказывался повиноваться с самого первого момента их странного знакомства.

Легкий храп вывел ее из задумчивости. Сузанна не поверила своим глазам – он уснул! Она облегченно вздохнула. Ей не придется немедленно объясняться с Айаном, у нее будет время все обдумать. Но одновременно легкая досада кольнула в сердце: как он мог так спокойно заснуть после такого события. Сузанна посмотрела на любовника, испытывая мстительное желание оставить его вот так лежать. Она хотела бы одеться, спуститься тихонько в кухню и вообще пока не общаться с ним. Но, разумеется, она не могла так поступить. Небо за окном уже светлело. Скоро взойдет солнце, в доме все проснутся и начнут расхаживать туда-сюда.

Она не может допустить, чтобы Коннелли застали голым и храпящим в ее постели.

– Айан. – Сузанна наклонилась и легонько толкнула его в плечо. Она тормошила его осторожно, почти что нежно и, естественно, с нулевым результатом. Бесчувственный чурбан продолжал храпеть. Она толкнула посильнее, затем со всей силой шлепнула по плечу ладонью. Он прервал храп на середине рулады. – Айан, проснись!

Он внезапно открыл глаза, постепенно соображая, где находится. Но, заметив наклонившуюся над ним Сузанну, улыбнулся чувственно и лукаво.

– Тебя стоило ждать. Я так и знал, – сказал он, или, во всяком случае, Сузанне так послышалось. Правда, смысла слов она не поняла. Наверное, он еще не совсем проснулся. – Иди сюда.

Он схватил ее за руку. Сузанна вырвала ее.

– Нет, я…

Тут, к ее ужасу, прямо под окном заорал один из петухов. Второй петух последовал примеру первого. Как ни странно, но уже наступило утро, отец и сестры скоро проснутся.

– Ты должен уйти, – требовательно сказала Сузанна. Потом повернулась, подняла с пола его одежду и почти швырнула ее на кровать. – Поспеши!

Айан сел, потряс головой и запустил пальцы в волосы, не обращая внимания на разбросанную вокруг одежду.

– Послушай, Сузанна, я…

– Тихо! – Сузанна прислушалась, приложила палец к губам и отошла к двери. Она не запиралась, потому что до настоящего момента в этом не было никакой необходимости. Обычно Сузанна вставала первой. Но в это утро вполне вероятно, что одна из сестер, не услышав, как она одевается и спускается вниз, поднимется и придет посмотреть, в чем дело. Представив, какую картину может застать Сара Джейн или Мэнди, или, сохрани Господь, отец, Сузанна похолодела.