Парк-авеню 79 - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн". Страница 45

13

Майк поднял красные, воспаленные глаза от лежавшей перед ним книги и устало их потер. Выглянул в окно. Снег все шел. В соседней комнате зазвонил телефон, и он услышал голос матери.

Пора было отправляться на дежурство, в этом месяце он дежурил ночами. Медленно собрал книги, встал со стула и пошел в ванную, где уже были разложены бритвенные принадлежности.

Когда мать подошла к двери ванной, он намыливал лицо.

— Я собрала тебе завтрак, сын.

Он провел бритвой по щеке.

— Спасибо, мам.

Мать продолжала наблюдать за ним, пока Майк не почувствовал ее взгляд:

— В чем дело, ма?

Она не ответила и хотела отойти, затем повернулась к нему.

— Ты мало спишь. Сегодня опять встал около трех.

— Я не устал и, кроме того, мне надо прочесть все эти книги. Через пару месяцев — экзамен. Ты ведь не хочешь, чтобы твой сын всю жизнь проработал постовым?

— Больше всего мне хочется, чтобы ты был как все парни. Пойди куда-нибудь, развлекись, а то сидишь сиднем над книгами. Кстати, я все время сталкиваюсь на улице с этой Галлахер, дочкой аптекаря. Она каждый раз спрашивает о тебе...

— Ма, я тебе тысячу раз говорил, мне сейчас не до девушек. Слишком многое нужно успеть. Потом когда-нибудь.

Она поймала его взгляд в зеркале.

— Будь это Мария, у тебя нашлось бы время.

Лицо Майка залилось краской.

— Забудь о ней, мам. Поверь, с этим покончено.

Глаза матери смотрели грустно и нежно.

— Я-то могу забыть о ней, а вот можешь ли ты?

Шаги матери стихли в конце коридора. Ничего не видя, Майк взглянул в зеркало, как слепой провел бритвой по щеке и ощутил острую, режущую боль.

— Черт!

Положил бритву, достал кровоостанавливающий карандаш и прижал кончик к порезу. Рану защипало. Неужели мать права? Майк вытер лицо и подошел к окну. Снег все еще шел.

Что делает сейчас Мария, подумалось ему.

Часы в вестибюле пробили восемь, когда Мэри вышла из отеля. Белое покрывало, укутавшее улицы, гасило все звуки. Поежившись, Мэри пошла по 49-й улице по направлению к 6-й авеню. Там, у Рокфеллеровского центра и жизнь бойчее, и бизнес классом повыше: туристы, белые воротнички, словом, те, кто может раскошелиться. На Бродвее, 7-й и 8-й авеню цены никогда не поднимаются выше двух долларов, а на 6-й — можно заработать и десять.

Мэри взглянула на небо. Вряд ли при таком снегопаде удастся много заработать, но о выходном и думать нечего. Деньги кончились, за квартиру задолжала. Она медленно побрела вперед, якобы разглядывая товары на витринах.

На самом деле витрины служили ей зеркалами. Каждый прохожий мужского пола тщательно осматривался и оценивался. Свернув налево, на 6-ю авеню, пошла к 50-й улице. Пусто. Зашла в кафетерий на углу и заказала чашку кофе.

Села так, чтобы был виден концертный зал напротив. Шоу должно закончиться через двадцать минут, может, в толпе удастся поймать клиента. Загулявшие приезжие обычно ходят на дневное представление, чтобы освободить вечер для других забав.

Чашка была почти пуста, когда люди повалили на улицу. Одним глотком допив кофе, Мэри вышла из кафе, перешла улицу и вошла в фойе, где встала в углу, словно ожидая знакомого.

Прошедшая мимо билетерша с сочувствием посмотрела на девушку. Люди спешили к выходу сплошным потоком, но вскоре толпа начала редеть. Еще несколько минут и придется снова выходить на улицу. Видно, удача сегодня от нее отвернулась.

Уже у двери инстинкт заставил ее обернуться. С другого конца фойе за ней наблюдал мужчина. Автоматически взглянула на ботинки. Коричневые. Безопасен, полицейские носят только черные. Медленно обвела его непроницаемым взглядом, повернулась и вышла на улицу.

У перекрестка остановилась, ожидая зеленого сигнала светофора. Не оборачиваясь, она знала, что мужчина пошел следом. Зажегся зеленый, и Мэри перешла улицу, вошла в здание напротив, по узкой лестнице поднялась на галерею и остановилась у окна.

В стекле промелькнуло отражение мужчины, который встал поодаль, у другого окна. Мэри с независимым видом прошла мимо него, скользнула в крутящуюся дверь и двинулась по лестнице вверх. Почтовое отделение, ресторан, стекла в котором до половины закрашены черным, чтобы нельзя было заглянуть внутрь. Остановилась, открыла сумочку и достала сигарету. Не успела вынуть зажигалку, а перед нею уже появилась зажженная спичка.

Рука мужчины слегка дрожала. Мэри взглянула на него. Круглое, гладкое лицо, темные глаза. Вид вполне приличный. Прикурила и произнесла:

— Спасибо.

Он улыбнулся. Голос у него был низкий и гортанный:

— Вы разрешите вас угостить?

Она вопросительно подняла бровь и дружеским, совсем не обидным тоном спросила:

— Это все, что вам нужно?

Мужчина, запинаясь от волнения, выдавал:

— Н-нет, но...

Она улыбнулась.

— Тогда зачем переплачивать? Угощение не обязательно.

Он откашлялся и, явно пытаясь выглядеть светским человеком, спросил:

— Хм... э-э-э... и сколько?

Внимательно наблюдая за ним, чтобы тотчас сбросить цену если он начнет колебаться, Мэри уверенным тоном произнесла:

— Десять долларов.

— Договорились.

Облегченно улыбнувшись, она взяла его под руку. Когда они вышли на улицу и направились к отелю, она сказала:

— Ничего нет лучше снегопада зимой.

— Да.

— Правда, с бизнесом плохо. Все прячутся по домам и тебе ничего не светит.

Мужчина осмелился на шутку:

— Мне-то как раз светит.

Она рассмеялась и плотнее прижалась к нему. Парень совсем не глуп. У входа в отель она выдернула руку.

— Я пойду вперед. Дайте мне пять минут, затем поднимайтесь на второй этаж, номер 209. Запомнили? Комната 209.

Он кивнул.

— Два-ноль-девять. Пять минут.

Услышав стук, Мэри, уже в кимоно, стремительно подошла к двери и открыла ее. Мужчина стоял в нерешительности.

— Входите.

Он медленно вошел и встал как столб в центре комнаты. Мэри заперла дверь и повернулась к нему:

— Ваше пальто?

— Да, конечно.

Мужчина снял пальто и протянул ей, она надела его на плечики и повесила на дверь. Повернувшись к нему, увидела, что он уже снял пиджак и начал развязывать галстук.

Она улыбнулась и села на краешек кровати, положив ногу на ногу. Не отрывая от нее глаз, мужчина снял рубашку. Под кожей на плечах перекатывались тугие мускулы.

— Как тебя зовут?

— Мэри.

— Как получилось, что ты занялась этим делом, Мэри? С виду ты такая милая девушка...

Выражение скуки промелькнуло на ее лице, И как им не надоест. Подчас ей казалось, что некоторые приходят больше, чтобы порасспросить, чем ради всего прочего. Пожала плечами.

— Девушке тоже надо есть.

Он начал расстегивать ремень.

— А вы ничего не забыли?

Он посмотрел на нее в недоумении, потом до него дошло. Сунул руку в карман и протянул ей банкноту.

— Прости.

Мэри положила деньги в сумочку, брошенную на комод, сбросила кимоно и вернулась к кровати. Совершенно голая, растянулась на ней и взглянула на него.

Мужчина, все еще в брюках, стоял и смотрел на нее.

— Ну, давайте же? Чего вы ждете?

Он облизнул губы, снова сунул руку в карман и вытащил маленький черный бумажник. Рывком раскрыл его, продемонстрировав блестящий серебряный знак, и сказал, отведя взгляд в сторону:

— Детектив Миллерсен. Отдел по борьбе с преступлениями против нравственности. Вы арестованы. Одевайтесь.

Мэри резко села, сердце застучало как бешеное. Она понимала, что когда-нибудь это должно произойти, но надеялась, что это будет не так скоро. С трудом выдавила из себя улыбку.

— Моя ошибка, детектив. Угощение за мой счет.

Он покачал головой, стараясь не смотреть на нее.

— Одевайтесь.

Мэри прильнула к нему.

— Для полицейского ты очень смазливый.

Детектив отскочил к двери и стал натягивать рубашку.