Золотой ключ. Том 1 - Эллиот Кейт. Страница 36

– Но…

– Алехандро, на то есть причины. Ты хоть представляешь, что бы сказала мать?

Теперь Алехандро шел рядом, нога в ногу, легкая походка обещала, что он обретет отцовское изящество движений – конечно, если когда-нибудь перестанет расти.

– А разве ей обязательно знать?

– Нет, Алехандро, ей не обязательно это знать, но она все равно узнает. Женщина есть женщина. Сначала узнают слуги – твои и твоей любовницы, затем их друзья, затем друзья друзей, затем фрейлины герцогини и, наконец, она сама. А уж она найдет, что нам с тобой сказать.

– Я могу ее куда-нибудь увезти.

– Родную мать? – Ужас на лице сына вызвал у Бальтрана ухмылку. – Ну, ну! Эйха, ты что, шуток не понимаешь? – Не укорачивая шаг, он стал развязывать шнурки кожаного охотничьего камзола. – Хотя, конечно, ничего смешного тут нет, уж я-то знаю. Когда мальчик впервые в жизни хочет обзавестись содержанкой, это дело нешуточное. – Он справился со шнурками, снял камзол и бросил в ловкие руки камердинера. – Алехандро, я не против, чтобы ты завел подружку. Я всего лишь советую найти другую женщину.

– Патро, но я хочу ее…

– Почему? Потому что она показала тебе мир, где ты раньше не бывал? Потому что подарила тебе чувства, которых ты раньше не испытывал и даже не подозревал, что они существуют?

Бальтран, заметил, как побледнел его сын, как напряглись мышцы его лица, и, ощутив жалость, остановился.

– Матра, я понимаю… Да, Алехандро, я понимаю. Но – нельзя. Это исключено.

– Но ведь я наследник… И если я чего-то хочу…

– Алехандро! – Бальтран понял, что его терпение на пределе. – Да, Алехандро, ты действительно наследник, и в этом мире тебе доступно очень и очень многое. Но прежде чем добиваться исполнения своих желаний, наследнику необходимо как следует подумать.

– Патро, я уже подумал.

Мокрая от пота рубашка липла к телу, но герцог жестом велел камердинеру уйти. Не раздеваться же посреди двора. Хотя сын, похоже, готов семенить вслед за ним по всему Палассо и подобострастно заглядывать в глаза.

– Да, Алехандро, ты подумал. Не сомневаюсь. Но кое-чего ты все-таки не учел.

– Кое-чего? – Зацепившись за это слово, Алехандро осмелел, несвойственное ему смирение уступило холодной настойчивости. – Кое-чего? Она мне нужна. А тебе нет. Да о чем тут спорить?

– О политике.

– Но она же содержанка, а не принцесса… При чем тут политика? Бальтран отвязал грязные манжеты и стал закатывать рукава, обнажая мускулистые, загорелые предплечья.

– Алехандро, она была моей любовницей. И вдобавок она Серрано. И если переберется из моей постели в твою, ей будет трудно выйти замуж, тем более за состоятельного дворянина.

– Патро, у тебя же сейчас другая женщина, – упрекнул его сын. Отец беззлобно ухмыльнулся.

– Верно. Может быть, это даже твоя мать… впрочем, тебя это не касается. Подумай еще раз, хорошенько подумай о последствиях. Если Гитанна Серрано из рук герцога перейдет в руки наследника…

Ведь дело не только в том, что подумает твоя мать. Главное, как на это посмотрит двор.

– Да кому какое дело, с кем я сплю?

– Всем без исключения. Такова жизнь. Вот если бы речь шла о какой-нибудь простушке, по-собачьи преданной хозяину… Но Гитанна не из таких. Нет, Алехандро, тебе нужна женщина для любовных утех, а не для интриг. Если решишь найти себе такую – вот тебе мое отеческое благословение. Но не советую искать ее в Палассо.

– Патро…

– Бассда, Алехандро! Оставим эту тему. Я своего решения не переменю, Гитанна Серрано не будет твоей содержанкой. Она помогла тебе стать мужчиной, и за это ей спасибо, а теперь лучше поищи себе другую милашку – чтобы в постели не скучать. Да неужели мало красоток среди до'Брендисий или в роду до'Кастейа? Серрано и так забрались высоко, довольно с них. Сарагоса – Верховный иллюстратор, Катерин – Премиа Санкта… да еще и Гитанна в моей спальне! Не слишком умно с моей стороны, но я без памяти влюбился в меннино… Сам не ожидал, что она столько продержится. Эйха, что было, то было. А теперь я не могу сместить ни Сарагосу, ни Премиа Санкту…

– Поэтому решил сместить Гитанну. Герцог от души рассмеялся.

– Да, гораздо проще выгнать содержанку, чем Верховного иллюстратора или Премиа Санкту. Для этого вовсе не обязательно умирать.

– Но почему ты решил ее бросить? Из-за интриг? С лица Бальтрана исчезла улыбка.

– Я ее бросил, потому что мне надоели вечные заговоры против Грихальва, вечные требования, чтобы я лишил этих бедолаг охранной грамоты. Матра Дольча, мало, что ли, я этого наслушался от Премиа Санкты? И вдобавок я предпочел Гитанне другую женщину. – Он пожал плечами. – Видишь ли, Алехандро, когда в твоем распоряжении огромнейший выбор вин, надо стремиться к тому, чтобы перепробовать их как можно больше, и только после этого отобрать самые подходящие для десерта.

Голос его смягчился, в нем появилась легкая ирония; он вспомнил свою пылкую юность и то невменяемое состояние, в которое его приводили унизительные отказы.

– Алехандро, я тебя уверяю: ты в нее не влюблен. Просто это твоя первая женщина, и вполне естественно, что ты ею увлекся. Эйха, кто из нас не привязывался к первой любовнице? – Он улыбнулся, вспомнив Тринию, сложенную как богиня и щедрую на ласки. – Но придет другое время, появится другая женщина, и ты поймешь разницу.

– Единственная? Единственная женщина, патро?

– Единственная, – задумчиво подтвердил Бальтран. – Однажды я это понял. Мгновенно.

– И это была не мама?

– Эйха, нет… Алехандро, я очень хорошо отношусь к твоей матери, уважаю ее, даже восхищаюсь ею. Но все-таки по-настоящему я любил не ее. Та женщина давно умерла.

– Умерла? – переспросил ошеломленный наследник.

– Рожая мальчика, который мог бы стать тебе братом. Герцог поднял голову, бросил взгляд на солнце. Та боль давно прошла.

– Регретто, фильхо мейо, но мне надо освежиться. Скоро нас почтут визитом послы Пракансы, не могу же я выйти к ним в таком виде.

– Праканса? Думаешь, предложат переговоры?

– Предъявят требования, – сухо ответил отец, поворачиваясь к Палассо. – Пракансийцы только и умеют что требовать.

– Патро, а чего они хотят?

Бальтран помолчал, затем хлопнул сына по плечу.

– Фильхо мейо, тебе еще рановато забивать этим голову. Ты теперь мужчина, вот и получай удовольствие. А с тонкостями дипломатии я еще успею тебя познакомить.

В тишине и уюте солярия, хранившего память о множестве приятных и поучительных бесед с Артурро Грихальва, Раймон стоял, опираясь на пилястр, и с напускной беспечностью взирал на сидящего в кресле человека. Тот в одной руке держал полный кубок вина, а другая, со сложенной в чашечку ладонью, то и дело подкидывала цепочку и Ключ, как подкидывают монету, проверяя ее полновесность.

Раймон сложил руки на груди, плотно прижался лопатками к штукатурке. Такая поза помогала ему скрывать нервное напряжение.

– Это будет Отавио?

Сидящий задумчиво скривил губы, после чего со вздохом кивнул.

– Альтернативы не вижу.

– Но он – не Артурро.

– Таких, как Артурро, не было, нет и не будет. Тави мне нравится не больше, чем тебе. Но, я думаю, с обязанностями Премио Фрато он как-нибудь справится. Ведь он далеко не дурак.

– Но он узколоб. Высокомерен. Не замечает, как меняется мир, опасается перемен.

– Эйха, Раймон, для старика это-дело нелегкое. – Дэво ухмыльнулся – он был на восемь лет старше Раймона. – В его годы и тебе не захочется перемен.

Раймона эта перспектива ничуть не успокоила.

– Сомневаюсь.

Дэво перестал улыбаться.

– Так-так… Что ты предлагаешь?

Несколько мгновений Раймон колебался, потом отошел от пилястра и направился к высокому стрельчатому окну. Через него в комнату тек аромат цветущего винограда – густой, как дешевые духи, столь охотно приобретаемые крестьянками – кампонессас – в праздники. К запаху цветов примешивался пьянящий дух скошенной травы – во внутреннем дворе трудились садовники. Летняя жара и обилие влаги в почве и воздухе – что еще нужно растениям? Другие семьи в самую жаркую пору перебирались за город, но Грихальва – никогда. Они трудились в своем Палассо. Денно и нощно.