Записки невесты программиста - Экслер Алекс. Страница 26

– Да знаю я, как ты мое мнение слушаешь, – махнул рукой папулька. – Все равно сделаешь так, как тебе надо. Короче, говори сразу – отдавать твою руку ему или нет?

– Слушайте, я вам просто поражаюсь! – возмутилась я. – Единственную дочку придет сватать какой-то программист, а вы у меня спрашиваете – отдавать меня или нет. Вы родители или зачем?

– Можно подумать, мы о нем ничего не знаем… – саркастично сказала мамулька. – Ты же нам все уши прожужжала. Парень умный, работящий. Имеет дефицитную профессию. Квартира у него своя есть, что вообще прекрасно, а то в нашей квартире с папулькой чужой человек не уживется. Лично меня этот вариант вполне устраивает. Вот завтра еще посмотрю, как он на мою коронную рыбу отреагирует, вот тогда окончательно и решу.

– При чем тут твоя рыба? – презрительно спросил папулька. – Главное – как парень отреагирует на мой плов!

Тут они пустились в длинный спор о том, что нужно готовить к завтрашнему столу, и я решила уйти в свою комнату. Там позвонила Сереге и сказала, что родители уже поставлены в известность. Но он на это известие отреагировал с полным спокойствием и сказал, что уже вовсю готовится к завтрашнему мероприятию.

– Ну, до завтра тогда, – с некоторым сомнением в голосе сказала я и повесила трубку.

Следующий день – День Сватовства Гусара – начался именно так, как обычно начинались подобные дни, когда к нам должны были прийти важные гости. Папулька с мамулькой колдовали на кухне, периодически переругиваясь, потому что то папулька мешал мамульке, то мамулька папульке, то им обоим мешал до сих пор безымянный попугай, которого повесили в клетке под потолком кухни, чтобы он вносил дополнительный элемент безумия во всю эту кухонную чехарду.

Я, честно говоря, встала довольно поздно, потому что до полночи читала новый детектив Марининой, поэтому утром, выйдя на кухню, застала процесс в самом разгаре.

– Знаешь, Боря, – сказала мамулька раздраженно, продолжая колдовать над своей знаменитой рыбой, – лучше бы ты сегодня вместо плова сделал бы печеного попугая.

– Это еще почему? – обиженно спросил папулька, который дал попугаю прозвище «Спаситель отечества от тещи» и теперь считал себя обязанным его защищать.

– Да потому что я не могу находиться в обстановке постоянного мата-перемата. Ладно еще – ты иногда ругнешься, как и полагается интеллигентному, но воспитанному в советских условиях еврею, но когда у меня над ухом уже два часа непрерывно болтает попугай, причем самое деликатное из его выражений звучит как «Ип твою моть!», я отказываюсь работать в такой обстановке!

– Да ладно, Лен, в войну и не такое терпели! – успокоил ее папулька стереотипной фразой. – Кроме того, он же не меньше пары тысяч баксов стоит. Говорящие попугаи – они знаешь какие дорогие!

– С чего это вдруг твой партнер Гробанов стал мне делать такие дорогие подарки? – подозрительно спросила мамулька. – Он что, в меня влюбился?

– Он в меня влюбился, – сообщил папулька, – после того как я его фирме кредит в полмиллиона обеспечил. Так что я на его месте этого попугая подарил бы вместе с золотой клеткой пуда на два.

«Кр-рюк ему в дышло», – сообщил попугай.

– Вот именно, – согласился папулька.

– Ты бы его назвал как-нибудь, – продолжала гнуть свою линию мамулька. – А то называем его попка да попка. Как в стриптиз-баре.

– Давайте его назовем Кеша, – предложила я.

– О! – сказал папулька. – Невеста встамши! Ну-ка быстро включайся в трудовой процесс. А то твоего гусара будет нечем кормить.

– Кеша не пойдет, – сказала мамулька, наморщив лоб. – Как-то неоригинально. Всех попугаев зовут Кешами.

– Тогда давайте его назовем Бакланов, – предложил папулька.

– Почему? – удивились мы с мамулькой.

– А у меня на работе один водитель есть по фамилии Бакланов, так он без мата ни одного слова сказать не может. Причем ругается так заковыристо, что все начальство обожает с ним ездить, – объяснил папулька.

– Ну да, начальство, – подозрительно сказала мамулька. – Небось, ты первый с ним и катаешься. Я же тебя знаю.

– Ну да, – легко согласился папулька. – С ним не соскучишься. Как начнет по дороге выдавать -…

– Стоп, – сказала мамулька. – Здесь дети.

– И животные, – добавила я.

«Мадам, позвольте вам пойти в зад» – отреагировал попугай.

– Видала? – пожаловалась мне мамулька, – в каких условиях приходится заниматься готовкой?

– Нефиг плакаться, – бодро сказал папулька. – Он же сказал «в зад», а не еще куда-нибудь.

– Короче, Ир, – сказала мамулька, – бери клетку с этим монстром и тащи его в гостиную. А мне тут и одного нашего папочки достаточно с его выражениями.

– ЭТО КТО Ж ТАКОЕ СДЕЛАЛ! – вдруг взревел папулька так, что я чуть не выронила клетку с Баклановым.

– Что, Боря, что случилось? – всполошилась мамулька.

– Это кто же мою баранину под горячую воду положил? – заорал папулька, показывая на кусок мяса в раковине.

– Ну, я, – растеряно ответила мамулька. – Его же надо разморозить.

– Мама! – патетично сказал папулька, подняв глаза к небу. – Ты видишь, ЧТО со мной здесь делают?

– Во-первых, Боря, если ты обращаешься к Матильде Бенционовне, то смотри лучше в пол, а не на небо, – язвительно сказала мамулька. – Потому что Австралия находится у тебя под ногами, а не на Луне. Впрочем, ты так давно с мамой не разговаривал, что уже неудивительно и перепутать. Во-вторых, Матильда Бенционовна раз двадцать сама видела, что с тобой здесь делают и говорила мне: «Леночка, дорогая, какого хрена ты вышла замуж за этого поца, который вовсе не похож на приличного еврейского мальчика? Если бы его видел покойный папочка, он просто запретил бы ему называться евреем!»

– Что? – возмутился папулька. – Да папочка мне никогда бы не простил, что я женился на гойке! Тебе просто повезло, что мамочка в этом плане очень демократична.

– Это я-то гойка? – заорала мамулька. – Да это ты – не еврей ни фига! Водку пьешь литрами, – начала она загибать пальцы, – пару раз в неделю играешь ночами в покер или в преферанс, причем все время пытаешься мне соврать, что вместо этого соблазняешь секретаршу, деньги разбазариваешь направо и налево, давая в долг всяким шаромыжникам, так что какой из тебя еврей? Смех один, да и точка! А вот я – пашу, как проклятая, по дому и воспитываю красавицу дочь!

– Бакланов! – заорал папулька. – Скажи хоть что-нибудь! Не видишь, меня обижают?

«Кар-р-рлуша hungr-r-ry», – заявил попугай.

– Ой! – испугалась мамулька. – Он еще и не по-русски умеет материться?

– Бакланов заявил, что он голодный, – перевела я.

– Ну так покорми животную! – рассердился папулька. – Не видишь, мы заняты!

– Да уж вижу чем вы заняты, – саркастично сказала я, взяла орешки, клетку с попугаем и пошла кормить животное в гостиную.

С моим уходом, впрочем, бои на кухне немедленно прекратились, потому что мамулька с папулькой, как правило, ругаются совершенно беззлобно, и обычно это делают только на показуху. Я же покормила попугая, убралась в своей комнате и гостиной, попробовала было сунуться на кухню, чтобы перехватить там кусочек чего-нибудь вкусненького, но на кухне готовка была в самом разгаре, поэтому меня просто не пустили.

Я еще немного пошлялась по квартире, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям… Все-таки, сегодня должен был прийти молодой человек официально просить моей руки. Но ничего особенного внутри себя так и не ощутила. У меня было такое впечатление, что все это – какая-то игра, и что никто моей руки просить не будет, а если и будет, то понарошку.

Удивляло только то, что родители это все восприняли серьезно и с самого утра пахали на кухне, как пчелки кокосовые. Мне же совершенно не хотелось ни к чему готовиться, поэтому я села рядом с Баклановым и стала его учить фразе: «Windows – must die». Как ни странно, попугай обучался довольно быстро, хотя слово «windows» он выговорить так и не смог. Тогда я попробовала заменить «windows» русским эквивалентом «окошки», но у попугая получалось только «кошки». В окончательном варианте Бакланов выговаривал: «Кошки – масдай», на чем я и успокоилась.