Убийство в Тарсисе - Робертс Джон Мэддокс. Страница 13

— Кто-нибудь из свидетелей ушел с места преступления? — спросил Правитель у старшего стражника из оцепления.

— С тех пор, как мы здесь, — никто, господин Правитель, — откозырял тот.

— Хорошо. Отведите их во Дворец Правосудия и распределите по камерам до допросов.

В этот момент кто-то из кабацких завсегдатаев попытался запротестовать. На это Правитель ответил следующим замечанием:

— Всех, кто будет создавать излишние проблемы, можете убить без суда и следствия. Протестующие крики тотчас же смолкли. Конвоиры и задержанные удалились в сторону Дворца Правосудия, и Правитель оглядел оставшуюся перед ним неподвижную фигуру.

— Факелы, — коротко приказал он.

В пляшущем свете перед его глазами предстала страшноватая картина.

Тело лежало навзничь на постаменте статуи — на мраморном кубе высотой почти в немалый рост Правителя. С одной стороны пьедестала свешивались ноги погибшего, обутые в сапоги с загнутыми вверх носками. С другой — голова Ялмука — Кровавой Стрелы глядела застывшими глазами куда-то вдаль. На горле кочевника зиял страшный, глубокий разрез. Большая струя крови сбежала по мраморной глыбе и растеклась лужей по снегу и камням мостовой. Руки вождя были подняты перед грудью, пальцы скрючены и выставлены вперед, словно когти кошки, отбивающейся от врага, лежа на спине.

Над трупом возвышался каменный Абушмулум в своей королевской мантии.

Древнему королю, казалось, было неловко, что Правитель застал его в столь неприятной компании.

— Снимите эту падаль и унесите во дворец, — приказал Правитель. — Передайте тем, кто будет его бальзамировать, чтобы они отнеслись к этому как к похоронам государственной важности. Хоть он и варвар, дикарь, но — как ни крути — посол.

Их Вождь может потребовать тело назад.

Затем Правитель осмотрел пьедестал. Как же убийца поднял тело так высоко?

Ялмук не был сухощав, скорее; наоборот, а следовательно, это было дело не для слабосильного. Или же убийца был не один. Но это уже не имело значения. Хуже всего было то, что этот дурак Ялмук соизволил оказаться зарезанным внутри стен Тарсиса, проявив невежливость и явно желая опозорить город и его Правителя. Это было совершенно бестактно.

А хуже всего то, что наутро должен был появиться Киага — Меткий Лук. Он-то явно захочет выяснить, что случилось с его послами. Стоит ли надеяться на то, что он не узнает об убийстве?

Правитель был вынужден признаться себе, что такая надежда была бы самообманом. В «Бездонной бочке» было полным-полно посетителей, и многие из них наверняка тотчас же отправились в лагерь кочевников, чтобы передать столь важную новость. После приказа никого не выпускать из города возможность проникнуть за ворота просто-напросто стала дороже. Взятка охране вместо медяка стала равняться двум или самое большее трем монетам. Знай Правитель, что новость можно удержать в городе, — он, не колеблясь, посадил бы под арест всех жителей, жестоко расправляясь с теми, кто ослушался бы его приказа. Но судя по всему, такие драконовские методы были бы бессмысленны.

Идя по направлению к порталу Дворца Правосудия, Правитель вдруг почувствовал, что над ним нависла какая-то черная тень. Подняв голову, он увидел, что между темно-серыми тучами мелькнул какой-то змеевидный силуэт.

Мелькнул — и тотчас же исчез. Какая-то невыносимая тяжесть навалилась на плечи Правителя. Даже изваяние древнего короля, казалось, гневно глядело на него, словно упрекая в том, что некогда великий, процветающий город дошел до такого жалкого состояния.

Правитель тряхнул головой, чтобы сбросить эти нездоровые видения. Похоже, что эти неприятности вкупе с бреднями колдунишки Альбана плохо действуют на меня, сказал он сам; себе. Ничего удивительного. Куда более загадочно сейчас, например, то, как убийце удалось затащить труп на пьедестал.

Глава 4

Барабанная дробь глухо доносилась до старого порта из-за городских стен.

Железное Дерево и Нистур стояли на бывшей палубе корабля, служившей теперь крышей этому странному дому. Тут и там вокруг них поднимались к небу дымы других очагов и печей, выходившие из заменивших мачты труб.

Кочевники нервничают, — заметил Железное Дерево, прикрывая лицо от ледяного ветра. — Им нужно сражаться или двигаться куда-то. Они не привыкли так долго оставаться на одном месте, ничего не делая.

— Тут ходят слухи, — сказал Нистур, — что у них появился новый вождь, сумевший объединить их племена.

— Похоже, это больше чем слухи. Я уже три года слышу об этом человеке, который называет себя Киага — Меткий Лук. Видел я и то, что осталось от городов на краю пустыни, взятых его воинами.

Нистур пожал плечами:

— Эти беззащитные городишки под силу захватить даже банде с большой дороги. Взять такой город, как этот, — совсем другое дело.

— Я еще кое-что узнал, — добавил Железное Дерево. — Ракушка сказала, что в городе появились чиновники, набирающие в солдаты всех, кто пожелает. Плату предлагают хорошую.

Нистур подчеркнуто заботливо посмотрел на него.

— Какая жалость, что ты сейчас не в том состоянии, чтобы наниматься в солдаты.

— Я уже почти поправился, — возразил солдат. — Слабость всегда проходит через два-три дня после приступа. Так что я готов к службе хоть сейчас.

— И все же стоит ли ввязываться в это дело? Правители Тарсиса славятся скупостью и умением нечестно вести все сделки.

— Наемник, который ищет господина с хорошим характером, очень быстро сдохнет с голоду. В день выплаты основного жалованья господа всегда устраивают склоку, но в итоге платят почти все, о чем договаривались, потому что они нас боятся.

— Да, эти дела ты лучше меня знаешь, — признал Нистур. — Но мне не улыбается перспектива воевать на стороне обреченных. Как ты думаешь, эта толпа дикарей может одолеть Тарсис?

— Я не знаю, в каком состоянии оборона города, его стены, — пожал плечами Железное Дерево. — Никогда не думал, что найду здесь работу. Тарсис — то место, где наемники проводят время между войнами. Тут появляется множество заказчиков — и человек моей профессии не засиживается долго без работы, прогуляв последний заработанный грош. А что касается твоего вопроса, то кочевники — великолепные воины, но в основном как конные лучники. В чистом поле с ними лучше не встречаться. Уйдешь от их скакунов — попадешь под стрелу. В ближнем бою они неплохо орудуют копьем и весьма посредственно — мечом. Обычно укрепленный город — орешек не по их зубам. Для штурма нужны осадные машины. Нужны люди, умеющие вести подкопы, строить катапульты. У кочевников всего этого нет. Защищать такой город можно, всего лишь контролируя стены и подходы к ним и выжидая, пока кочевникам не надоест это дело и они не снимут осаду.

— Может быть, — с сомнением сказал Нистур. — Но это ведь город торгашей, а они ни за что не согласятся пожертвовать частью своих денег. Только уж в отчаянной ситуации, при смертельной опасности.

— И все равно, — отрезал Железное Дерево, — легкая это будет война или нет, я нанимаюсь в защитники. Не могу же я и дальше сидеть на шее у доброго старика.

Нистур сокрушенно вздохнул:

— Значит, я обречен наниматься вместе с тобой. — И он задумчиво почесал клеймо, оставленное на его шее кольцом Железного Дерева.

Наемник одарил его грустной улыбкой.

— Если не хочешь оказаться привороженным к наемнику — не нанимайся сам убивать его. Ничего, Нистур. Умереть, повинуясь древнему волшебству, — не худшая судьба.

— Остается только проверить правоту твоих мыслей на деле, — пробурчал экс-асассин.

Над таверной покачивалась вывеска с изображением двух скрещенных ножей.

Уже с порога вошедшие увидели, что, несмотря на ранний час, в заведении было полно людей, в основном одетых в разнокалиберные, несомненно, трофейные доспехи наемных солдат. Просто цельный набор брони, без повреждений и по размеру, был здесь редкостью, не говоря уже о такой диковине, как идеально пригнанная драконья кольчуга Железного Дерева.