Оковы страсти - Роджерс Розмари. Страница 6

Почувствовав, что Меника почти готова сдаться, Алекса улыбнулась ей, торопливо собирая волосы в пучок.

— Пойдем скорее, обещаю тебе, мы быстро вернемся. А по поводу моей тети не волнуйся, она спокойно проспит до утра. Скорее всего, она приняла порошок от головной боли, она всегда так делает, когда устает и хочет хорошенько выспаться.

Подчиняясь, Меника склонила голову:

— Если уж вы так решили, мы пойдем самым коротким и безопасным путем. Здесь есть черная лестница, которой пользуются только слуги, она очень узкая, вам придется хорошенько смотреть под ноги. Оттуда идет тайная дорожка. Сама я никогда не ходила по ней, но мне показала ее мама, которая работала здесь много-много лет. Вдоль этой дорожки и рядом с бассейном охраны нет. Предыдущий губернатор дал приказ…

Меника внимательно посмотрела на Алексу, но не заметив на ее лице никакого неудовольствия или удивления, а лишь живое любопытство, продолжала тихим голосом:

— Он, как и большинство мужчин, очень любил женщин. Всех, кроме своей жены.

Говоря на своем языке, Меника чувствовала себя значительно свободнее и раскрепощеннее. Вдруг она быстро прошептала:

— Пожалуйста, с этого момента ведите себя как можно тише. Здесь поблизости много охранников.

Ступая босыми ногами по мокрой от росы траве, Алекса чувствовала, как ее захлестывает волна радости от ощущения свободы. Ей хотелось громко смеяться. Следуя за Меникой, Алекса осторожно продвигалась вдоль высокой изгороди, которая закрывала от них луну. Дорожка так заросла травой, что больше напоминала узенькую тропинку. Где-то поблизости глухо ухал филин, а воздух был наполнен ароматом цветов. Кто-то мог назвать такую ночь романтической, но не Алекса. Для нее это было просто еще одним подтверждением красоты природы. И теперь, почувствовав близость океана, она представляла себе, как прохладная вода поддерживает ее тело… как она лежит на спине, качаясь на волнах, а луна освещает ее лицо мягким светом.

— Уханье филина считается дурным предзнаменованием! — Меника явно нервничала.

— Глупости! — Алекса сказала это так же бодро и решительно, как могла говорить только Хэриет. — Совы бодрствуют только ночью. Тебя же не беспокоит щебетание птиц днем? В ночи нет ничего пугающего или таинственного, это просто время, когда солнце освещает другую сторону планеты… когда солнце отдыхает, — быстро поправила себя Алекса, заметив удивленный взгляд Меники.

— Я раньше не задумывалась об этом… — ответила горничная с ноткой удивления в голосе. — Вот мы и пришли. Это естественный бассейн, его создало море. Прежний губернатор, о котором я вам рассказывала, приказал вырубить в скалах ступеньки. Видите? С этой стороны… Я слышала, что бассейн довольно глубокий.

— Как здесь красиво! Особенно при лунном свете. Ты не хочешь присоединиться? Я могу научить тебя плавать, если ты мне доверяешь, конечно.

— Нет… нет! — Меника инстинктивно отступила назад. — Я не умею плавать, я не люблю воду, она пугает меня. Может быть, мы вернемся домой? Вода кажется такой черной там, где не освещена луной, и все время движется, как будто дышит…

— Ладно, как хочешь, а я пойду, вдруг это моя последняя возможность поплавать под открытым небом без этой ужасной одежды, которую теперь придется носить все время. Ох! Как я ненавижу эти тряпки и все, что они олицетворяют. Условности, лицемерие, обман!

Алекса говорила это, освобождаясь от крестьянского костюма и белья. Она стояла в лунном свете, как обнаженная греческая богиня, высеченная из мрамора. Подняв руки над головой, она ощущала, как в ней растет некое изначальное чувство наслаждения, которое она сама до конца не могла понять.

— Ты уверена, что здесь глубоко? — беспечно спросила она и, не дожидаясь ответа, нырнула в воду; ее тело бесшумно вошло в черную с серебром пучину. Она спокойно вынырнула на поверхность, и свет луны замерцал на ее мокрой коже.

— Как же замечательно! И довольно тепло. Присоединяйся ко мне, Меника. Попробуй хоть разочек. Я хорошо плаваю и помогу тебе.

Девушка в ответ лишь покачала головой, нервно оглядываясь по сторонам.

— Если не возражаете, я лучше подожду вас здесь. — И как Алекса ее ни упрашивала, Меника решительно отказывалась: — Я подожду здесь, а когда вы будете готовы, провожу домой.

В конце концов, увидев, что Алекса прекрасно плавает, иногда ныряя под воду подобно рыбе, а через несколько секунд вновь появляясь на поверхности, Меника решила, что может позволить себе немного отдохнуть, поскольку страшно устала.

Отойдя к растущему неподалеку дереву, Меника села, поджав под себя ноги и облокотившись о ствол. Ох, как же она устала! Она проснулась сегодня в пять утра и с тех пор все время работала. Если бы она могла закрыть глаза всего лишь на несколько минут…

«Бедняжка!» — подумала Алекса, почувствовав угрызения совести, но в то же время наслаждаясь особенным вкусом моря. Придется ради Меники отказаться от удовольствия и вернуться домой. Алекса посмотрела на огни корабля, стоящего на якоре неподалеку от берега у коралловых рифов, которые защищали эту часть цейлонского побережья от акул. И вдруг она подумала о том, что имеет право наслаждаться и получать удовольствие, она имеет право на свободу, стремлением к которой пронизано все ее существо. Она никогда раньше не делала ничего подобного. Плавать обнаженной в личном бассейне губернатора в лунную ночь… А вдруг и губернатору придет в голову подобная идея? От этой мысли ей стало смешно. Кому угодно, но только не его превосходительству Джеймсу Александру Стюарту Маккензи, это уж точно! Лысый, в очках и слишком уж опекаемый своей супругой, чье имя он взял после свадьбы, он меньше всего походил на человека, способного на безрассудства. К тому же он был очень религиозен. Об этом предупредила ее тетя Хэриет, чтобы Алекса ни в коем случае не вступала с ним ни в какие споры на религиозные темы.

«Я обещала, что буду вести себя достойно и никого не подведу, — напомнила себе Алекса. — Но это будет завтра, а сегодняшняя ночь принадлежит мне… Возможно, это моя последняя тайна. Только здесь и сейчас я могу быть сама собой». Повернувшись на спину, Алекса лениво поплыла, качаясь на волнах и рассматривая серебряный лик луны. Ее мысли текли сами собой.

Глава 4

Как спокоен и ласков был океан этой ночью! Легкие волны лишь слегка колебали его ровную поверхность. А какой яркой была луна! Ее свет распадался на тысячи, миллионы крошечных серебряных лучиков, которые, казалось, танцевали по ровной глади океана. Волшебная, чарующая ночь и необыкновенная луна, которая, подобно сказочной фее, могла бы исполнить любое, самое сокровенное желание. Хэриет, несомненно, нахмурилась бы, узнав о подобных мыслях Алексы, и еще раз напомнила ей, что нужно мыслить трезво и рационально. Учись быть более практичной! О, как Алекса ненавидела это слово! Ах, сегодняшняя ночь казалась нереальной… Возможно, она действительно была только сказкой, мечтой. Алексе казалось, что она случайно попала в сверкающую серебром паутинку, которая перенесла ее в сказочный мир, где исполняются все желания и все возможно, для этого нужно только закрыть глаза и очень, очень поверить в чудо.

Глядя на луну, Алекса подумала, что, наверное, можно полностью раствориться в лунном свете. И вдруг ей на память пришли сказки, которые читала ей мама, пока Фреди еще не родился. Это были замечательные истории о прекрасных принцах и принцессах с золотыми волосами, о драконах, изрыгающих огонь, об огромных великанах и крошечных гномиках. Там в мгновение ока вырастали непроходимые леса, а спящую красавицу мог освободить от злых чар только поцелуй принца.

«Глупости и ерунда! — так считала тетя Хэри. — Нечего забивать голову ребенку сказками и пустыми фантазиями, не имеющими ничего общего с реальной жизнью!»

Но что плохого в том, чтобы позволить себе иногда убежать от реальности в волшебный мир сказок, где все возможно? Например, можно вообразить себя сказочной принцессой, которую захватил и держит в заточении злой волшебник, и там, заколдованная и погруженная в сон, она ожидает принца, который освободит ее от злых чар. Или можно вообразить себя язычницей, которая готова на любую жертву, подобно Андромеде, ожидающей своего Персея. Алексе казалось, что луна проникает в нее и заполняет каждую клеточку ее тела, от этого она сама как бы становилась волшебницей, становилась частью этой сказочной ночи. Это был подарок прекрасной феи к восемнадцатилетию Алексы. Сказочный подарок…