Ярость on-line - Романовский Александр Георгиевич. Страница 52

Лицо безволосого покрылось испариной. Череп отвел взгляд.

— Ладно, — бросил он. — Оставайся на месте, присматривай. Лично за него отвечаешь. Он еще может пригодиться. На тот случай, если мне захочется узнать какие-нибудь интимные подробности его встреч с кузиной…

— Я все записал! — заверил Уильяме.

Гангстер отключил телефон. Изображение вытянулось в полоску, съежилось до размеров крошечной точки, после чего безапелляционно исчезло.

Череп размышлял, почесывая подбородок. Волк, не теряя времени даром, успел проглотить куриное крылышко. Солдат всегда использует возможность набить брюхо. Особенно на войне. Они и впрямь находились на линии фронта. Не буквально, так фактически. Особенно — существо, созданное для войны, ради войны, воплощавшее в себе войну.

Глава Ордена вновь прикоснулся к клавиатуре телефона. Вдавил две клавиши. Стало быть, связывался с кем-то по внутренней, «конторской» линии.

Когда на экране возникло изображение чьей-то физиономии, Череп вернул трубку на место. Безволосый с другой стороны провода тер заспанные глаза, щурился и пытался что-то разглядеть. Когда наконец расплывчатые очертания сфокусировались в образе начальства, парня передернуло так, будто сквозь него пропустили 220 вольт. Даже пытался козырнуть.

— Вольно, боец, — хмыкнул Череп. — Видимость?

Вопрос был излишним. Парень осоловело кивнул. Курт (не без некоторого, правда, труда) его узнал. Оператор. Киберкрыса. Один из тех серых, невзрачных личностей с контактными линзами и разъемами для нейрошунтов. Эти субъекты исхитрялись сливаться с окружающим фоном, пока не посмотришь на них в упор. Тем не менее они также считались «черепами», держались обособленной группой и презрительно называли обычных боевиков «пушечным мясом». Боевики отвечали им взаимной антипатией.

— Ты что, спал? — с подозрением спросил гангстер.

— Я?! — парень округлил глаза. — Что вы, шеф! Мы работаем, ждем команды… Наверху происходило что-то странное, поэтому мы заперли двери. Инструкция но мер…

Череп нетерпеливо отмахнулся.

Его не особенно интересовало то, чем занимались кибер крысы в обычное время. Более того, глава Ордена тоже презирал этих людей, хотя и жестоко карал «дискриминацию» в Ордене. Однако связываться с «операторской» (а равно со всеми, кто как-то соотносился с «hi-tech») бандит предпочитал лишь в случае крайней нужды. Такой, как сейчас. Избавь меня от никчемных подробностей.

— Слушай.

Физиономия парня профессионально стряхнула остатки сна и обратилась в слух.

— Западный сектор. Готовьтесь к мероприятию. — Помедлив, Череп уточнил: — Знаете?

Оператор обиженно скривился, словно начальство инкриминировало ему худшее из возможных преступлений — профессиональное несоответствие… В гангстерской бригаде это и впрямь расценивалось как тяжелейший проступок.

— Ладно. В вашем распоряжении час. Глава Ордена прервал связь. Дисплей потух.

«Штатный киллер» трудился над копченой грудин кой.

Набросив плащ, Череп прошел к выходу и притормозил на самом пороге.

— Тебе, видимо, нужно особое приглашение? спросил он, глядя на Курта.

Бледное лицо превратилось в злобную маску демона из тридцать пятой китайской преисподней. У рта проступили суровые складки. Ничто не напоминало о том, что несколько минут назад этот человек осведомлялся насчет постороннего мнения, ел пироги и в целом, если можно так сказать, выглядел вполне нормально. Все это исчезло — ушло туда, откуда и явилось.

Кивнув, Курт поднялся с кресла.

Это не его кабинет, следовательно, не стоит и рассиживаться. Но еду нужно прихватить с собой.

— Оставь поднос, — велел Череп. — Ты никак его на «стрелку» потащишь?

Волк озадаченно замер. Опустил поднос. Протянул лапу к «Галил САР», висевшему на подлокотнике.

Гангстер нетерпеливо отмахнулся:

— Автомат тебе также не понадобится. Здесь он будет в сохранности.

Неуверенно взглянув на безволосого, Курт пожал плечами, убрал лапу и двинулся к проему. Череп запер дверь (пасторальное кладбище ничуть не изменилось; заходящее светило ни на метр не продвинулось к вожделенному горизонту), зачем-то толкнул дверь жилистым плечом — не иначе, привычка трущобной молодости. Выпрямившись, бандит направился к лестнице. Плащ развевался за спиной, как черные кожистые крылья.

Странная парочка спустилась на первый этаж. Ввиду того что не требовалось никуда сворачивать, по сокращенному сценарию пересекли лабиринт. «Черепа», зловещие бритоголовые стервятники, исчезли из виду. Вероятно, пыхтели над растопкой печи, в чье огненное жерло отправятся «всадники».

Череп и Страйкер вышли во двор. Завидев начальство, гангстеры без промедления усилили натиск на «трудовые объемы». Близясь к завершению, деятельность принесла заметные плоды. Пожар был устранен в зародыше; изувеченная «тойота» куда-то подевалась. Провода, целые и невредимые, тянулись меж столбов. Охранники освободили дорогу и убрались восвояси. Даже «сообщество жильцов» разбрелось по домам. Тишина.

Практически ничто не говорило о том, что какой-то час назад тут имела место преисподняя. Ничто, не считая:

1) пары-тройки разодранных в клочья лужаек;

2) исчезновения одного дорогостоящего пулемета;

3) разбитых окон Конторы, изгаженной штукатурки;

4) сорванных с петель ворот.

Глава Ордена деловито направился к автомобилям. Курт отыскал глазами «хаммер». Приземистый черный бык, татуированный языками пламени, спокойно пасся у обочины. Двойное столкновение, равно как и прицельный обстрел, не причинили броневику никакого вреда. Если, конечно, не считать мелких повреждений (вмятин, содранной краски и разбитых фар), требовавших тщательного косметического ремонта. Но Череп привык передвигаться исключительно в бронированной «торпеде» с форсированным двигателем, ошибочно именуемой «автомобилем». В «додже», известном всему Гетто. Волк не любил эту машину (в ней, по мнению Курта, существовала какая-то злая, сверхъестественная сущность. «Додж», что чрезвычайно редко для транспортного средства, обладал собственным характером и, не исключено, душой. Если так, то оная душа была черной, как смоль, скрываясь на дне бензобака или карбюратора), а еще больше не терпел находиться в ее фешенебельном нутре. Однако реальнее проломить головой кирпичную стену, чем разубедить в чем-либо Черепа.